Оторвавшись от своих грустных мыслей, я поймал себя на том, что едва не положил подушечку с амулетом на стол. Ой-е! Да ведь если бы я превратил контакт своего узилища с этим телом, то оно немедленно бы позвало своего хозяина. А тот даже по местным меркам, где на публичную казнь в виде медленного четвертования смотрели как на развлечение, считался очень злым и жестоким черным магом. Отсюда надо делать ноги! И быстро! Вот только…Как удобно, что на слугу оформлены все допуски в местной системе безопасности. Правда на нем же до кучи и целая куча подчиняющих заклятий висит, не позволяющая ему много чего, но вот защита здания однозначно считает эту персону за прямого эмиссара хозяина и допускает сразу в несколько мест, попасть куда посторонним невозможно, но очень хочется. В лабораторию, сокровищницу и гарем. Впрочем, самому Нырве все три святая святых без надобности, так как он неграмотен и туп, не имеет возможности выйти с территории дворца без Хозяина под страхом немедленной остановки сердца, да вдобавок ко всему евнух. Трогать магические артефакты и фолианты, в обилии имевшиеся в лаборатории чернокнижника, я не стал. Слуга помнил, что его хозяина пару раз все-таки обворовывали, но свое барахло он неизменно находил по магическому следу, после чего удачливые грабители умирали как правило, долго и мучительно. А вот золота из казны выгреб десятков пять монет. Большую сумму было бы трудно спрятать в одежде, да и недостаток финансов на общем фоне оказался почти незаметен. Что такое пятьдесят рядом с тысячами? Довольно хмыкнув, заныкал монеты по разным потайным местам вроде кошеля в поясе и подкладки кафтана, после чего ринулся вниз, барабаня по длинной лестнице подошвами. План мой был прост. Раз это тело из дворца чародея выйти не может, то нужно его поменять. И позаботиться о дальнейшем молчании слуги.
Сознание Нырвы, уловив мои мысли, панически заметалось, но деваться ему было некуда. Следующим хозяином амулета, в котором я вынужден оказался квартировать, был выбран один из ночных сторожей, который, как знал слуга чародея, обычно в это время отсыпается днем в казарме, расположенной в саду. Этот человек пользовался полной свободой передвижения, так как самым важным, что ему доверялось, была дверь во внутренние покои дворца.
Незаметно исчезнуть из логова колдуна удалось очень просто. С помощью тайных ходов, коих в стенах дворца насчитывалось едва ли не больше, чем обычных коридоров и галерей. Нырва их все знал. Ну, или думал, что все. В любом случае, мне хватило.
Просочиться внутрь каморки удалось почти бесшумно, похрапывающий на топчане бугай даже не проснулся. Соседей, как я лишний раз убедился, у него не было, они все вышли в город развеяться. Теперь предстояло самое сложное. Зажав амулет в руке Нырвы, я дотронулся им до руки спящего человека и сомкнул на золотом круге пальцы его руки, одновременно выпуская свою темницу и нанося по вопящему от ужаса сознанию слуги самый мощный удар, какой смог.
Краткий миг ожидания, за который я если бы мог, то обязательно поседел бы, и в беседку попало еще одно сознание, но было оно каким-то вялым и едва шевелилось. Сопротивления стражник не оказал. Просто не успел, я захватил его раньше, чем он полностью проснулся и огляделся по сторонам в поисках слуги. Нырва слабо ворочался на полу, кажется, знакомство со мной оставило ему неприятные ощущения.
Хмыкнув, я долбанул его по темечку. Опытный воин, чьим телом и навыками я пользовался, прекрасно знал, как лишить сознания человека не убивая его. Наконец-то разум стражника полностью очистился после сна, и он попробовал сопротивляться. Бесполезно. Используя его же самого как своеобразный насос для выкачивания из клеток силы, я опутывал душу человека все новыми и новыми полотнищами энергии, так хорошо показавшими себя в борьбе с Нырвой.
— Попался, — отчетливо подумал стражник, — так и знал, что служба на этого упыря ничем хорошим не кончится.
Человек крепился, но чувствовалось, что он в сильнейшем ужасе перед сверхъестественным. Прекрасно его понимаю, одновременно находиться в громадной сфере, заставленной клетками и собственным теле, занятом чужаком…да, это может напугать.
— Поможешь, может, и сумеешь выжать, — послал ему свою мысль я, — будешь мешать, нас поймают, и тогда я тебя убью.
Он, естественно не поверил, но дергаться перестал, решив, что справиться порождением темной магии, то есть мной, сам не в состоянии. Монеты, которые я вытащил из различных тайничков на теле Нырвы, его заметно порадовали, сумма, видимо, была не маленькой. И тут наконец-то у него закончились запасы энергии, и его душа заснула, оставив меня полноценным хозяином тела.
Я порадовался тому, что снова полностью контролирую ситуацию, быстро оделся в дорожную одежду, прихватил из сундучка у кровати личные сбережения стражника и чуть не вышел из казармы, но задержался, бросив взгляд на тело слуги.
— Жаль его, но свидетели мне не нужны, незачем купившему амулет чародею знать, что в нем есть непредусмотренные планом жильцы, — с пугающим цинизмом решил я и полоснул лежащего без сознания человека засопожным ножом по руке. Теперь он истечет кровью через несколько минут, когда я уже успею покинуть дворец. По горлу, конечно, было бы надежнее, но вдруг темный маг сумеет ощутить смерть своего слуги и заинтересуется? Пусть уж лучше он окажется перед остывающим телом. Мертвые тоже могут говорить, я «живое» тому свидетельство, но время наверняка выгадаю.
Вновь пустив к душе наемника струйку энергии, я передал ему контроль за движением с тем, чтобы все выглядело как можно естественней.
Сторож вышел из дворца и бодрым шагом пошел по направлению от элитных кварталов к обычным, держа руку со стиснутым в ней амулетом, в кармане. Именно там я собирался в очередной раз сменить носителя. На кого именно, я еще не решил. Может на нищего калеку, которого не заподозрят в том, что он мог обокрасть волшебника. Или лучше на дряхлого старика, который тоже уже не способен на такой подвиг? Одно ясно, к обеспеченным слоям населения лучше не подходить, пропажа кого-то из них может быть замечена, а вот на бедняков власть держащим плевать и даже если они специально будут что-то искать, то самые низшие слои населения едва-едва тряхнут, просто по инерции.
На очередном повороте с улицы я затормозил, вновь вырубив хозяина тела. Прямо передо мной сидело воплощение мечты о незаметности. Беспризорник лет четырнадцати, грязный, в рванье и клянчащий мелочь. То, что надо! Отдам ему амулет и кошелек…И кинжал один тоже. Блин, а что делать со стражником? Посреди улицы незаметно лишнего свидетеля не уберешь….Хотя…
