— Я! — крикнул кто-то. — Я — именем Хестинги!
Они с Рогеем гордо оглядывались, но Эйрар заметил, что остальные поддержали их не больно-то дружно. Когда выкрики стали стихать, поднялся откормленный малый, по одежде и выговору которого невозможно было определить, откуда он прибыл.
— Галлиль, — сказал он, — твое великодушие всем нам известно. И ты, господин синдик, говорил поистине убедительно. Но, знаете ли, как-то не особенно вдохновляет меня слово «заговор», которое здесь прозвучало. Присоединяясь к Железному Кольцу, мы, шелландцы, надеялись востребовать от Империи те древние права и свободы, которые отцы наши завоевали под знаменем короля Аргименеса. А вместо этого нас призывают к восстанию против графа, признанного законным имперским наместником, да еще предлагают вождей, которых император объявил вне закона. Хотел бы я знать, кто защитит нас от язычников, если мы отречемся от Империи и Колодца?..
Старый Виграк поднял палец, собираясь ответить, но его опередили. Это был, судя по его внешности и особенно золотой цепи, торговец.
— Ты совершенно прав, — обратился он к шотландцу. — Я хочу только добавить еще кое-что. Мариаполь лежит на самой границе, можно сказать почти под рукой великого герцога Салмонессы, который никогда не даст его в обиду. А кто позаботится о нас, жителях Ставорны, зажатых между Бриеллой и пиратами Ос Эригу? Нет уж! Я думаю, наш граф — наименьшее из множества зол. Неплохо бы только заставить его вести себя чуть-чуть по-другому. Если я правильно понимаю, именно это и есть цель Железного кольца?..
— Боюсь, у нас в Нааросе дело зашло слишком далеко — мы уже убиваем графских лучников прямо на улицах, — выкрикнул кто-то, сопроводив свои слова жестким смешком. Виграк вздрогнул и вскинул голову, собираясь о чем-то спросить, но его снова опередили.
— Я из Норби, — подал голос длинноволосый кудрявый парень не старше Рогея или самого Эйрара. — Простите великодушно, но к нам, северянам, все важные новости добираются с опозданием. Ох, не очень я понимаю, что здесь происходит. Сам я был мал и не помню битвы в Красных Холмах, но отец мне рассказывал — в те дни Мариаполь и его гильдии первыми распахнули перед валькингами ворота, и ни один клинок не был обнажен. Чего ж им теперь-то неймется?..
— Дело в том, — ответил корсорец, — что нынче у них нет особого выбора: либо восстание, либо нищета, какой они не видали. Вы что, вправду не знаете о последнем изобретении господина Ланноя, канцлера?.. Он устраивает мануфактуры и ставит к ткацким станкам миктонских рабов. Шерстяная гильдия Мариаполя по миру скоро пойдет, вот оно что.
Все глаза обратились к Виграку.
— Я не буду этого отрицать, — сказал он. — Но и вы, если хорошенько подумаете, согласитесь: то, что происходит в Мариаполе сегодня, завтра повторится в Нааросе, а послезавтра в Ставорне. Граф явно вознамерился так или иначе впихнуть нас всех в железное кольцо, выкованное по его мерке. Будь по-другому — зачем бы ему сгонять наших крестьян с наследных земель? Оглянитесь: повсюду трудятся рабы, а новые владельцы усадеб сидят себе в замках… — он повернулся к Галлилю: — Ты, друг мой, судя по твоему возрасту, должен помнить первое время валькинговской власти… Сколько было тогда свободных земледельцев в Вастманстеде и сколько осталось?.. Что же до решения раскрыть городские ворота… многие уже тогда были против, в том числе и ваш покорный слуга. Нет, я отнюдь не оправдываюсь. Я хочу только спросить: неужто никому из вас не доводилось сделать ошибку и получить прощение? Думается мне, друзья, настал час нам позабыть старое и сплотиться против врага!
Наблюдая за собравшимися, Эйрар решил уже было, что синдик вот-вот склонит-таки их на свою сторону, — но поднялся мужчина в рыбацкой кожаной куртке и, тяжело отдуваясь, проговорил с характерным акцентом:
— Я рыбак, я гладко говорить не умею… Ну, знаете, так, как если бы я кому предлагал поцеловать меня пониже спины, а он и решил, что это я ему собираюсь пятки лизать… Уф-ф, уф-ф… Я уж, с вашего позволения, прямо, по-рыбацки скажу. Нам, вольным рыбакам, ну до смерти лестно, когда такие важные люди из мариапольских гильдий величают нас своими друзьями… уф-ф… раньше мы что-то за ними этакого не замечали. Уж верно, что-то понадобилось… Так я вам вот что скажу: когда морские демоны начинают нас заедать, старый граф всегда присылает нам своего колдуна, Мелибоэ. Уф-ф, уф-ф… Графу, понятно, тоже от нас кое-что перепадает, налоги там всякие… да такие, что и не вздохнуть. Так что не сомневайтесь, мы, рыбаки, с радостью утопили бы его в устье Наара. Но этот синдик нам предлагает — уф-ф!.. — спихнуть одного графа, а на его место посадить пятерых новых… да еще карренцев вонючих. Ну нет, премного благодарны!
Он сел. Толстый малый согласно кивнул:
— Шелландцы тоже не поднимутся. Я не смогу их убедить.
— И Корсор, — послышались голоса.
— И Белоречье, боюсь, тоже.
Рогей-охотник вскинул было руку, но только махнул ею — и опустил.
— Все старые песни! — молвил он с горечью. — Посади пятерых дейлкарлов за один стол!.. О чем они смогут договориться? Разве о том, как надуть друг друга с помощью валькинга, стоящего под окошком… — и обратился к Виграку: — Сам видишь, господин мой, что получается. Эх, обернись дело иначе…
Синдик плотнее завернулся в меха, не спеша отведал меду, и произнес своим ясным серебряным голосом:
— Что ж, тогда нам, жителям Мариаполя, не остается иного пути, как только порвать все связи с нашими кровными братьями дейлкарлами и проситься под руку великого герцога Роджера… Спасибо вам, господа, и на том, что выслушали старика!
Он хотел уже подняться, но рыцарь Ладомир удержал его за плечо:
— Нет! — и пристукнул по столу кулаком: — Нет! Я знатнее любого из присутствующих здесь. До сих пор я молчал, дабы каждый мог высказаться свободно. Вижу, однако, что вы вправду способны утопить любое дело в словах. Хватит! Теперь слушайте: я согласен с Галлилем. Будь моя воля, я тоже предпочел бы иное время и иных полководцев. Быть может, я вовсе избрал бы иной способ борьбы, ибо предвижу, что деяния графа Валька рано или поздно столкнут его лбами с Империей. Но когда это произойдет? До тех пор он вполне способен сгноить всю Дейларну своими налогами и рабским трудом. Мы должны нанести удар, покуда вконец не иступились острия наших мечей! Сегодня Мариаполь предлагает нам деньги и наемные копья Каррены — кто знает, когда еще подвернется такая возможность?.. А тебя, господин синдик, я просил бы обратить внимание, какие провинции ответили «нет». Белоречье, Шелланд, Норби, Корсор, город Ставорна — весь север страны. Представим теперь, что мы пустили по кругу боевую стрелу, и народ поднялся. Хотел бы я знать, что смогут поделать сидящие в Мариаполе Звездные Воеводы, если Вальк с Бордвином закроют перевалы Кабаньей Спины и обрушатся на неопытных ополченцев из-за Наара?.. А вот если Вастманстед и Мариола будут уже в наших руках, а берегом двинется армия под началом опытного полководца… да, тогда дело не столь безнадежно. Что скажешь, Вард?
