Хелен слегка улыбнулась, осторожно присела на край стула. Нилан фыркнул, одним движением приподнял ее за плечи, ногой подвинул стул ближе к столу, отпустил. Изумленная девочка оказалась почти зажата между столом и стулом. Довольный собой, Нилан уселся напротив. Патрик наблюдал за происходящим молча, с бесстрастным лицом.
— Хэй, приятель, — не скромничая, через ползала позвал Крис служащего за стойкой. — Пусть нам покушать сделают! Жрать хочу — не могу!
Служащий, обвыкшийся уже с поведением заезжих хоккеистов, покорно кивнул и скрылся за кухонными дверями. Нилан перевел взгляд на девочку, потом на Руа. Выражением лица он явно что-то хотел показать, но Патрик не мог понять, что именно.
— Ты руки мыла? — вдруг обернулся тафгай к Хелен. Та вздрогнула, закивала.
— Не ври. Давай, вставай и дуй в туалет. Во-он та дверь, видишь? Давай-давай.
— А в-вы? — вдруг спросила начавшая уже вставать Хелен. Нилан нахмурился:
— Что я?
— Вы руки м-м-мыли?
— Мы-мы-мы-мыл. Еще в номере. Дуй давай.
Девочка, недовольно нахмурившись, пошла к туалету. Когда дверь за ней закрылась, Крис через стол наклонился к Руа.
— Слышь, голли, это кто? Ты где ее откопал? Ей же лет двенадцать, а может и меньше! тЫ глупостей не натворил случаем?.. Да и чумазая она…
— На нее напал кадавр, — спокойно ответил Патрик. Крис какое-то время подождал продолжения. Не дождался.
— Кадавр напал. Ну теперь-то понятно! Кадавр напал, кадавр напал… Какого дьявола ты девку в отель притащил?!
Патрик задумался. Готового ответа на этот вопрос у него не было. Он вообще не задумывался о том, что будет делать с Хелен после того, как накормит завтраком. За спиной Криса, служащий включил телевизор. Затрещал статикой кинескоп, медленно проступило блеклое, размытое изображение. Говорящая голова вещала что-то о погоде на сегодня: небольшой снег, возможно с дождем, уровень гамма-излучения — тридцать восемь грей.
— Ты не отмалчивайся. Тренер все равно спросит.
Патрик посмотрел на него. И снова ему показалось, что Нилан на что-то намекает. На что-то непонятное, не помещающееся в мозгу рекрута.
— Я хотел отвести ее домой. Но дома у нее нет. И я решил ее накормить завтраком.
— А потом?
Руа снова задумался. Ответ нашелся сам собой, словно кто-то подсказал ему.
— Я возьму ее на игру. Попрошу у тренера место на трибуне для жен и родственников. Пусть она там сидит — на Арене тепло, можно выпить горячего и поесть.
Нилан хрюкнул, сдерживая смех, хлопнул Патрика по плечу:
— Хотел бы я посмотреть, как вытянутся рожи у наших «звездных жен», когда они увидят рядом с собой такую… Только есть одна проблема, приятель.
— Проблема?
— Да, проблема. Право получить место на трибуне жен есть только у агентов. Может это потому, что у рекрутов с женами нескладуха?
Патрик не ответил. Тафгай прав, но нужно поговорить с тренером. На прошлой игре на «трибуне жен» было много свободных мест.
— Ладно, не переживай так, голли, — Крис вытер выступившую в уголке глаза слезу. Похоже, ему очень хотелось засмеяться во весь голос. — Я тебе помогу. Только ты отмой свое чудо немного. Хотя бы лицо и руки, ладно?
Меланхоличный парень в застиранной белой сорочке и черном жилете выставил перед ними тарелки с завтраком. Нилан состроил скептическую мину и лениво ковырнул ложкой дымящуюся серую массу.
— Синт — это всегда лотерея, — заявил он. — Перед тем как попробовать, хочешь-не хочешь, а гадаешь — ты первый кто это ест или второй?
Патрик невозмутимо принялся за еду. Несмотря на пугающий внешний вид, на вкус здешняя еда была ничего. Ароматизаторов, вкусовых добавок и усилителей вкуса не жалели. Могли бы и форму придать более приличную, но видимо в оплату номера формованные блюда не входили.
Синтетический рацион или коротко «синт» был основной пищей в США и Канаде еще со первой Американо-Советской. Ядерная зима и пробужденные духи уничтожили почти все фермы и пастбища. Несколько лет после Пробуждения в новейшей истории назвали «Великим голодом». Из-за перебоев с едой около трети населения мегаполисов вымерло от истощения и болезней. Появление синта решило проблему, хотя и вызвало волнения в обществе. Самые скандальные слухи говорили, что основой для синта служила мертвечина и испражнения. Доказательств тому, правда, представлено не было. Постепенно слухи улеглись, и люди перестали возмущаться. А натуральная еда стала предметом роскоши, доступным только элите.
Патрик не заметил, как вернулась Хелен. Она молча села за стол, подвинула себе тарелку и взялась за ложку.
— Сп-пасибо, — сказала она тихо, бросив на Патрика короткий взгляд, в котором угадывался какой-то непонятный ему посыл. Не зная как реагировать, он кивнул. Хелен молча принялась за еду — быстро и жадно.
— Хороший аппетит, — заметил Крис. — Мне бы такой. Хотя… спорим, после игры я тебя обставлю? Ты и полпорции не успеешь оприходовать!
Хелена, не прекращая есть, снова посмотрела на Патрика. Эти взгляды уже начали его беспокоить — раньше на него так не смотрели. Раньше на него вообще никто не смотрел, кроме тренера и операторов. Нилан снова хрюкнул и приналег на еду.
— Поедешь со мной на игру, — сказал, наконец, Руа. Хелен остановила ложку на полпути ко рту. Подняла брови. Потом бросила короткий взгляд на Нилана, упорно разглядывавшего однородное месиво синта в своей тарелке. Патрик подумал немного и добавил:
— Если хочешь. Там тепло и можно купить еды.
— А п-потом? — тихо спросила девочка. Снова этот вопрос. Патрик поймал себя на мысли, что за всю карьеру рекрута он никогда не задавал себе этого вопроса. Что будет «потом» решали за него другие. Тренер, менеджер, оператор. Все, что требовалось от него — защищать ворота. В игре не бывает никакого «потом», не бывает будущего, как не бывает и прошлого. Есть одно бесконечное настоящее, суженное до размеров шайбы, пытавшейся проникнуть в ворота.
— Потом я уеду, — сказал Патрик.
Хелен какое-то время смотрела на него — наверное, ждала чего-то. Потом кивнула:
— Хорошо.
В телевизоре за ее спиной мелькали мутные, дрожащие кадры, на которых энфорсеры в броне, шлемах избивали длинными дубинками людей с плакатами и транспарантами. Диктор комментировал: «Массовые выступления профсоюзных рабочих против использования труда кадавров… подтвержденные факты нападения на бокоров… городские власти санкционировали применение адекватных мер… подозревают участие подпольных коммунистических ячеек…»
Хелен отодвинула пустую тарелку. Патрик быстро закончил свою порцию, поднялся.
