— Агаи? Письмена то свежие, — я насмешливо глянул в сторону мальчишки.
— Древняя надпись с другой стороны, только она тебе ничего не скажет, ты не умеешь читать на языке моего народа, — ничуть не смутился юноша.
Я перевернул рукопись, действительно, с другой стороны скорее угадывались, чем были видны стоящие плотной строкой незнакомые знаки.
Где-то я видел похожее, совсем недавно….
Память услужливо подсунула мне воспоминание о чернильных узорах на безвольной детской руке, и я торопливо перевернул рукопись, в поисках информации.
И видела я, как в первый раз раскололось небо на три части, и упало на землю три большие звезды, и полчище маленьких.
И из маленьких звезд родились чудища мелкие и гады отвратительные, и было у них по три пасти у каждого, с двух сторон, а меж пастей жала длинные, ядовитые.
И видела, я как во второй раз раскололось небо, и пала на землю река из двух вод. Одна вода черная, а другая белая, и черная вода вспять бежит.
И из звезд трех, поднялись три великих воина. Один, с ликом светлым блистающим, встал у белой воды, а второй — с ликом черным, глазами огненными, встал по черную сторону.
И колючей травой пророс раздор и вражда на земле, и мушиным роем налетели болезни и голод. И от скверной воды поползла в разные стороны немочь кровавая. Настало время великих бед.
Да…. Что и говорить…. Хорошее предсказание.
Дальше речь шла о войне белого и черного воина. Четкого мнения о том, что будет делать третий, у меня не сложилось, о нем вообще говорилось расплывчато и иносказательно. Получалось, что он, то ли встанет на сторону черного, и тогда всем людям придет конец, то ли будет защищать какое-то дерево, и тогда придет конец уродам с шестью головами и жалами, а может и вовсе — пошлет всех воюющих и пойдет своей дорогой. Потом там фигурировал глас небесный, дыхание огненное, птицы железные с ликом человеческим, королева, король, мудрые старцы и великий пророк (а как же без этой братии)...
В итоге предсказание Последнего Дня человечества получилось очень невразумительным, поэтому пришлось спросить, — Ну, и для чего ты мне подсунул эту сказку?
Смешной парень, все-таки этот Агаи, покраснел от моих слов словно девица.
— Ты должен помочь ей! — он торжественно, словно жрец перед верующими, простер свою руку в сторону сидящей на диване девчонки, которая, пользуясь моментом, дергала за кружева нижних юбок Таниты.
— С какой стати? Меня уже начинал злить этот мальчишка, без спроса пролезший на мою территорию и осмеливающийся давать указания.
— Это она! Это о ней говорится в тексте, это будущая королева!
Зеленые глаза Агаи горели, словно у лесного кота, двумя яркими фонарями.
Отец всеединый, только ненормального фанатика на мою голову не хватало!
Помощник аптекаря, видя, что веры в моем взгляде не прибавилось, схватил малышку за руку и закатал ей рукав, сопроводив это словами, — Смотри!
На белой тонкой детской кожице ярким пятном выделялся одинокий фигурный знак. Точно такой же находился под нарисованной на пергаменте женской фигурой, у ног изображения мужчины в венце черными кляксами расплывалась копия надписи, впопыхах нацарапанной королевским секретарем на руке убитого пацана.
— Ты хочешь сказать, что за ней охотятся только из-за какого-то нелепого пророчества? Да мало ли их было? Наш король, что действительно всерьез опасается, что двое никому неизвестных деток займут его трон?!
Я чуть не рассмеялся, Фирит не был дураком, если бы он так реагировал на все предсказания, то я устал бы мотаться по стране, разыскивая очередного потенциального претендента на трон. Да фактически в каждый базарный день городские юродивые вещали и о конце света, и о настоящем правителе, и о царстве всеобщей справедливости. Ну не нравился своим гражданам величество, вот они и придумывали сказки, кто во что горазд. Стоит ли на всякий бред внимание обращать?
— Ты мне не веришь, — криво улыбнулся Агаи и сник. Он осторожно пододвинул по-прежнему лежащую в беспамятстве жену, сел на самый краешек дивана и тихо сказал, — Ты должен помочь нам, иначе этот мир полетит в бездну. Тебе понравится, если править в нем будут вампиры и оборотни?
— Это у них, что ли вырастет еще пять голов? — усмехнулся я, вспомнив красочное описание упавших с неба чудовищ.
Молодой человек дернулся от моих слов, как от удара кнута, — Это не смешно, Дюс! Твой народ не помнит, что этот мир не всегда был таким светлым и добрым.
— Каким? — Я даже поперхнулся от возмущения. Это наш то мир добрый и светлый?! Хотелось бы мне знать, как же тогда дела обстояли в глубокой древности…. Да может, ну его к демонам, такой мир, если «золотой» век в нем оказывается именно сейчас?!
— Постой — примирительно поднял руку мой знакомый, — Не кипятись! Поверь, я знаю, о чем веду речь! Ты просто не был за пределами вашей страны.
— Ну почему же — не был, — мне вспомнилась небольшая прогулка по Пустоши, что стоила мне двух больших шрамов: на бедре и под лопаткой, — Был, и мне не понравилось.
Мой сосед огорченно вздохнул, — Я не знаю, как мне убедить тебя, что ты должен помочь…. А если я заплачу тебе деньги, ты пойдешь с нами?
Не знаю, почему, но это предложение меня не особенно обрадовало, мне вообще в данный момент хотелось только одного — выпроводить всех вон, остаться одному и хорошенечко поразмыслить, как мне жить дальше. То, что от Фирита надо бежать, я не сомневался, только сделать это надо было таким образом, чтобы король еще месяца два меня не хватился. Куда бежать — этот вопрос предо мной не стоял, я давно позаботился о далеком убежище, подальше от столицы, за пределами досягаемости длинных рук Его величества. А вот каким образом…. Об этом стоило подумать, чтобы не нарубить впопыхах дров.
— Ну что? Ты согласен? — прервал мои думы неугомонный Агаи.
— Нет, — отрезал я и кивнул в сторону Таниты, которая начала подавать признаки жизни, — Забирай свою подругу и уходи. Я не пойду с вами. И девочку не отдам, ей не скитания нужны, а дом, семья и защита. А ты, если хочешь подвиги совершать, займись поисками ее будущего супруга, пока до него кто-нибудь не добрался. И вообще, откуда такая уверенность, что эта пигалица именно та, о ком говорится в пророчестве? Может, знак нарисован?
— Нет, Дюс, — грустно покачал головой аптекарь, — Это именно она, если ты посмотришь внимательно, то заметишь отличие. Смотри, словно мимо него.
Я последовал его совету. Сначала ничего не происходило, но как только контуры руки стали расплываться, как знак из плоской путаницы линий разной толщины, приобрел объем и словно вырос над маленькой ручкой, став похожим на крошечное деревце.
