Кристина не так уж и ошиблась, когда рассуждала об опасности такого метода перемещения, только опасность была не в страхе влипнуть в какую-нибудь скалу и остаться в ней замурованным заживо, страшно было оказаться без души. Тело всегда переносилось в нужную точку, а вот самые главные составляющие человека — разум, чувства, привязанности, душа — рассеивались по миру, растворяясь невидимыми частицами во Вселенной. Вот это было намного ужаснее, чем смерть от удушья в скалистой породе.
Спустя пять минут Эридан бешеной фурией влетел в зал. После оброненной Глебом характеристики «дурдом», герцог ожидал здесь увидеть вакханалию, погром, разрушенные колонны, все что угодно, кроме спокойно гуляющей по пустому залу Терции. Женщина нюхала полузавядшую розу и что-то напевала себе под нос.
Ни оркестра, ни танцующих пар, ни намека на еще недавно проходивший здесь торжественный бал не осталось.
Начальник СБ подскочил к преподавательнице этикета и потребовал объяснения:
— Что здесь произошло?
Терция наигранно округлила глаза и, словно ни в чем не бывало, выдала:
— Тут было тако-о-е! — последнее она протянула так, будто «такое» было размером с динозавра.
— У меня нет времени на твои позерства. Докладывай четко и по делу!
Учительница смутилась, с ней нечасто разговаривали в столь приказном тоне.
— А что рассказать, я танцевала с благородным мужчиной, когда раздался крик одной из курсанток. Кадриль остановили, половина зала сбежалась к королеве и стала выводить ее из зала, решив, что произошло покушение. Вторая половина кинулась разбираться, кто кричал. Троя первая пробилась через толпу к центру событий, а там наш ректор, который в каком-то неадекватном приступе домогается до студентки. Милонского, конечно же, от нее оттащили, но у девочки случился шок, она лепетала что-то о приворотном зелье. Вызвали Глеба, ну, он быстро разобрался, что Филония опоили «неконтролируемой страстью». Троя приказала разогнать всех зевак по комнатам, тем более что ректору еще и плохо стало после произошедшего. У него ведь сердце слабое. В итоге старика увезли с приступом в медпункт.
Эридан молча переваривал услышанное. Судя по всему, из зала королеву вывела ее личная охрана, что несомненно радовало. Пускай лучше Ризелла думает, что произошло неудачное покушение, чем узнает о таком позоре…
— Что было дальше?
— Ну ты же знаешь Трою, она бесцеремонна! Схватила девчонку за шкирку, сдернула с нее маску, а там сама графиня Ванесса! — последнее Терция говорила едва ли не с благоговейным ужасом. — В общем, Троя пригрозила ей, что прибьет прямо в этом зале, если та не расскажет все, как и с какой целью подлила Милонскому зелье. А графиня и давай лепетать, что они с Кларентиной хотели тебя опоить, мол, ректора случайно зацепило. Когда это Глеб услышал, ты бы видел его лицо. Обозвал их идиотками, думала, лично придушит. Они же в вас такой концентрат этого приворота залили — табун коней возбудить можно... — Терция хитро прищурилась, посмотрела на Эридана. — Ты ведь никого не изнасиловал?
Эридан скривился.
— Нет! Ни одна девичья честь не пострадала. Глеб не зря ест свой хлеб! — Рассказывать кому-то о произошедшем в том коридоре он не собирался, по двум причинам. Во-первых, он себя теперь чувствовал виноватым перед Савойкиной, и дать этой истории огласку, означало окончательно расшатать девчонке психику, а во-вторых, рассказать обо всем Эридану не позволяло самолюбие. — Где сейчас эти две клуши?
— Их Троя увела, сказала, будет устраивать допрос с пристрастием!
— Вот и отлично, я как раз хочу поприсутствовать!
Терция пожала плечами, мол, да пожалуйста!
— Они, скорее всего, в одной из старых пыточных, — обронила преподавательница этикета.
Герцог едва сдержал скептический фырк, в тех помещениях пытать можно было только если вековой пылью.
— Это тебе Троя сказала?!
— Она самая! Так и выразилась, дословно — «В пыточную!».
Эридан закатил глаза. Только Терция могла подумать, что физкультурница потащит нерадивых студенток в древние подвалы и казематы, находящиеся под и так глубоко зарытой в недрах гор Академией. «Пыточной» Троя всегда называла свой спортзал. Решив проверить догадку, Эридан прочел сложную формулу, доступную только преподавательскому составу. Она позволяла найти местоположение определенного человека в стенах учебного заведения. Судя по множеству признаков, именно благодаря этому заклинанию Глеб смог найти и самого Эридана.
Как и подозревал начальник СБ, преподавательница физкультуры находилась на своей трудовой вотчине. Открывать портал туда Эридан по-прежнему не решился — до сих пор не мог прийти в себя.
Удивительно, как за десять минут жизни очень многое может перевернуться в душе человека. Герцог все так же ненавидел весь женский род, даже еще больше — поступок Ванессы и Кларентины стал для него очередным доказательством коварства представительниц слабого пола. Но и то, как он поступил с Элей, пусть и под приворотным зельем, не делало Эридану чести. Видел он тот неподдельный ужас в ее глазах, когда пытался подойти, видел, как она жалась к зельевару, будто утопающая, нашедшая спасательный круг.
В памяти герцога всплывала Ридрега, которая в порыве страсти обнимала шута и шептала чужое имя, в глазах у нее никогда не было страха, только холод и расчетливое коварство.
