— Ответ один, на оба вопроса. Потому что ты — разрушитель вероятностей.
— Хрень! Все это хрень! Я никогда не поверю, чтобы ты забрал меня из-за моего сомнительного дара.
— Но это действительно так. Хорошо, я побуду твоим учителем еще немного. Видишь ли, почти все, что я рассказал про колдовство и про эти книги — правда. Я просто кое-где не договорил. Итак, помнишь, что я тебе рассказывал о вероятностях типа раз, два и три?
Андрей не ответил.
— Вижу, что помнишь, — продолжил Михаэль. — Так вот, я сказал, что четверка это и есть событие, а один, два и три — это еще только вероятности событий. Но мы не поговорили о нуле. А ноль в колдовстве и называется абсолютным чудом. То, что есть, несмотря ни на что. То, что не привязано ни к времени, ни к объекту, ни к пространству его окружающему. Ноль — это самая могущественная вероятность. Это то, чего не может быть. То есть, грубо говоря, ноль — это вероятность чего угодно, случающаяся когда угодно, и где угодно. Пользуясь вероятностью типа один, или тем более два, или три, я все равно до какой-то степени ограничен в возможностях. А если я смогу использовать вероятность нуля, я буду всемогущ. Смогу сделать любую мою прихоть действительностью!
— Все это круто, но как все это относится к этим книгам? — все же снизошел до разговора Андрей.
— Да очень просто! Ведь заставить человека себя полюбить или оживить мертвого, это и есть абсолютное чудо! Это невозможно, но это есть. И в этих книгах зашифрован принцип того, как это сделать.
— Все ясно. А я-то думал, что у тебя погиб любимый человек и ты хочешь его воскресить. Как же я был глуп. Ведь ты просто не способен на любовь!
— Ну почему же? Я когда-то давно любил. Но в этой книжке меня и Абдулу привлекало совсем другое. Видишь ли, мы достигли своего предела. Да, мы стали великим колдунами, но вероятность ноль нам была не по зубам. А я, да и он тоже, знаем тех, кто умеет ей пользоваться. Но никто из них никогда не открыл бы нам свои секреты, а пытаться добыть их силой, было бы простым самоубийством. И вот пятьдесят лет назад мы узнали об этих книгах. Вернее, Абдула знал о них и раньше, а своему ученику рассказал только когда тому стукнуло сорок.
— Ты его ученик?! — воскликнул Каткин.
— Да, — улыбнулся Михаэль. — Хотя он был не единственным из моих учителей. Просто последним. Именно пятьдесят лет назад я достиг своего предела в колдовстве. А Абдула достиг его еще раньше. И тогда мы начали искать эти книги. Сначала вместе, но очень скоро переругались и стали делать это порознь. И вот, спустя пятьдесят лет, я могу сказать, что превзошел своего учителя, — рассмеялся Михаэль. — Но, надо отдать ему должное, он хорошо держался. Но все-таки возраст взял свое.
— Но ты говорил, что возраст для колдунов ничто. Что вы можете изменять свое тело и жить вечно.
— Нет. Я говорил, что я так могу. А Абдула так этому и не научился. Хотя это не так уж и сложно. Он обязательно бы смог, если кто-нибудь это ему подсказал, но, к сожалению, этого не произошло. Это, кстати, тоже было одной из причин, почему он искал книги. Ведь возможность владения абсолютным чудом — это, фактически, бессмертие.
— Но зачем тебе я? — как ни странно, разговор затягивал Андрея. Слишком много он провел бесед с колдуном, они уже стали для него чем-то обыденным. Другой на его месте уже давно просто матерился бы на колдуна, а не болтал о принципах колдовства, но Андрей продолжил разговор. — И причем тут моя способность к разрушению вероятностей?
— Ну, а вот тут не все так просто. Видишь ли, тот, кто написал эту книгу, был по-настоящему великим колдуном. Я ему и в подметки не гожусь. По крайней мере, пока. Ты помнишь, я сказал, что собрать все книги и постичь тайну, может только тот, кто ищет любви, или тот, кто хочет оживить любимого? Но ты не спросил, почему. А ответ прост. Если я попытаюсь расшифровать эти книги, они просто сгорят. Здесь действительно очень искусное колдовство. Заметь, не сильное, а искусное. Единственный способ расшифровать эти книги — это их поджечь. Сложить в стопку, как это сделал я, и поджечь. Все ненужное сгорит, а останется несколько страниц, на которых и будет описан этот способ. Я не знаю, как такое возможно, быть может, там есть какие-нибудь водяные знаки или еще что, это неважно. А важно то, что если ты не соответствуешь этим двум критериям про поиск любимой, или ее оживления, книги просто сгорят. Все гениально и просто. Это как пароль. Колдовство не очень сильное, прикрывает собой более сильное. И его никак нельзя обойти. Нет, ну может, только абсолютным чудом, но, сам понимаешь, если бы я мог им пользоваться, эти шуры-муры мне были бы на фиг не нужны.
— Кажется, теперь я понял, — рассмеялся Андрей. — Их нельзя обойти, но можно разрушить.
— Верно. Вот поэтому я тебя и взял с собой.
— Все равно не верю. Ты мог посадить меня в каком-нибудь подвале и держать до смерти Абдулы, но ты столько со мной возился. Не верю!
— И зря. Тогда в Воронцово я очень обрадовался тому, что мне попался разрушитель вероятностей. Я подумал тогда, что это снимает кучу проблем. У меня были и другие идеи, но все гораздо рискованней, чем если бы ты просто разрушил это заклятье. Но ведь я тогда ничего не знал о людях вроде тебя. Я несколько раз встречался с инквизиторами, но толком про твою способность мне было ничего не известно. Более того, я предполагал, что ты противостоишь колдовству тогда, когда этого хочешь. И поэтому я решил стать твоим другом. Показать тебе несколько чудес, и наобещать в случае удачи кучу благ. Это потом я узнал, что ты разрушаешь вероятности неосознанно. Особенно показателен тот случай на крыше гостиницы и с куполом удачи в метро. Именно в метро я понял, что ты разрушаешь все колдовство, с которым сталкиваешься. А на крыше я выяснил предел твоих сил. Но до этого мне надо было тебя умасливать. И я это делал. Правда, надо отдать тебе должное, ты не ел свой хлеб просто так. С тех пор как ты появился в моей жизни, мне стало просто нечеловечески фартить. Ну а одно твое предложение насчет того, как уничтожить смерч, вообще стоит того, чтобы дать тебе медаль за сообразительность. Без тебя я мог и недотумкать вовремя, и Абдула победил бы. Так что, я искренне тебе благодарен.
— И в чем же выразится твоя благодарность? — спросил Андрей грустно.
— Я положу на тебя книги и подожгу их, — с бесстрастным лицом проговорил колдун — Твоей способности к разрушению как раз хватит на то, чтобы книги не сгорели полностью. А вот тому, чтобы помешать им выдать мне информацию об абсолютном чуде, сил у тебя не хватит. И я получу все, что хочу. Ну а благодарность моя будет в том, что я оставлю тебя после этого в живых. И еще денег дам. Видишь, какой я щедрый.
