— Что будем делать? — спросил Седьмой.
— Не знаю.
Сергей настолько устал, что ему было наплевать на пламя. Лишь бы поскорее отдохнуть.
— Я вижу что-то еще, — сказал Седьмой.
— Где?
— Наверху! Огонь мешает разглядеть лучше. К стволам вроде прибито что-то.
Сергей напряг глаза, но ничего не смог увидеть, кроме пламени.
— Там ни хера нет, — сказал Сергей.
— Да вот же! Смотри лучше.
Уголек со свистом вырвался из голубого огня и упал на плечо Тропова. Мужчина зашипел от боли. Ему на кожу словно вылили кислоту или коснулись раскаленным железом. Сергей подавил в себе вопль, коснулся плеча рукой и увидел, что оно в крови.
— Давай спустимся ниже, — сказал он. — Я устал. Еще чуть-чуть и я рухну без сил.
— Но наверху нас ждет Кивир!
— Как ты собираешься пройти через огонь?
— Я не чувствую боли, — ответил Седьмой. — Я попробую проползти через пламя…
— Херня! А если один из костяных отростков сломается? А если до того, как ты доползешь до Кивира, от тебя останутся лишь кости?
— Я…
— Господи, давай спустимся пониже, передохнем и обдумаем план!
Сергей поймал себя на мысли, что скинет мертвяка с дерева, если тот попытается пройти через огонь.
— Хорошо, — сказал Седьмой.
Губы Тропова слегка раздвинулись, приоткрыв крепко сжатые зубы.
Спустившись на костяной отросток, который бы смог выдержать двоих человек, Первый и Седьмой смотрели на бушующее пламя и думали, что делать дальше. Лезть наверх подобно смерти. Невыносимо мучительной смерти. Поджариваться, словно цыпленок в гриле, Сергей не собирался. Однако и спускаться вниз, обратно в красную пустыню, было глупо. Наверняка полулюди-полусвиньи нашли рану в Огромном Лице и уже карабкались по темному туннелю.
Сергей тяжело вздохнул. Он и мертвяк угодили в капкан. Двигаться было некуда.
— Похоже, я наконец-то отбегался, — сказал Седьмой.
Только сейчас Тропов обратил внимание, что лицо у мертвяка было приклеенным. Когда Седьмой говорил, его губы лишь слабо шевелились.
Чертовщина какая-то.
— Можно попробовать найти толстяка, — сказал Сергей.
— Где? На дереве? Ты в своем уме? От жирдяя остались, наверное, уже одни кишки. Не думаю, что хряки пожалели проводника.
— Проводника? — спросил Тропов.
— Да. Толстяк должен был вывести меня к Кивиру.
— Забавно.
Сергей улыбнулся и прислонился спиной к стволу дерева. Между лопаток пробежался холод.
— Что забавного? — спросил Седьмой.
— У меня тоже был проводник. Зомби. Я потерял его в тумане.
— В каком тумане?
— Неважно.
Внезапно Сергей ощутил беспомощность. Словно его вновь заперли в доме с ожившими мертвецами. Ловушка, казалось, захлопнулась, и они оказались в ней.
— По крайней мере, — начал Тропов, — мы можем выбрать…
Он не хотел договаривать. Просто сорвалось с языка. Это было последнее, о чем он желал бы говорить.
Сергей постоянно бросал взгляд в бездну. Казалось, что из чернильной темноты вот-вот выскочат свиноподобные твари и перебьют их. И сколько бы Тропов мысленно не одергивал себя, но все равно ему было страшно. Страх медленно сковывал тело и не давал ясно мыслить.
Сергей сжал кулаки. Он выпутается. Всегда выпутывался.
— Ты слышишь? — спросил Седьмой.
Он вскочил с места и принялся вглядываться во мглу. Сердце Сергея забилось бешеным галопом. За секунды стало невыносимо жарко.
Наверное, мертвяку показалось. Да, точно. Показалось.
— Слышишь? — как заведенный принялся тараторить Седьмой. — Слышишь? Слышишь?
Тропов напряг слух. По тоннелю раздавался низкий гул, похожий на шум старого холодильника при включении. Глаза Сергея быстро забегали из стороны в сторону, а дыхание стало чаще. Он почти задыхался.
По дереву ползли свиноподобные существа… Сколько времени им потребуется, чтобы забраться по костяным отросткам?
— Не похоже на хряков, — заметил Седьмой. — Это… это гул. Ты слышишь звон цепей?
Тропов помотал головой. В данный момент он был уверен только в одном: гул становился громче. Нечто приближалось к ним.
— Мы должны двигаться, — сказал мертвяк.
— Куда?
— Наверх. Я должен попытаться пройти через огонь.
— Я не полезу, — сказал Сергей.
— А я не заставляю. Мне надо попытаться.
Седьмой поднялся.
Не раздумывая, Сергей вскочил и резко ударил в грудь мертвяка. Тот покачнулся, сделал два шага назад, но удержался на ногах.
— Ты никуда не пойдешь, — сказал Сергей.
— Почему?
Отвечать Тропов не стал: он бросился на Седьмого в надежде столкнуть его с костяной ветви. Внезапно в мозгу Сергея возникла картинка — мертвяк падает в чернильную тьму, крича и размахивая руками.
Седьмой среагировал быстрее человека. Он ударил ногой Тропова в пах.
Перед глазами Сергея вспыхнули звезды. Желудок сжался, боль волнами начала разливаться в животе. Все тело содрогалось, органы колотились внутри, словно пытались устроить побег.
В голове крутилась только одна мысль: не дать мертвяку уйти. Нельзя позволить ему добраться до пламени. А что если у мешка с костями получится добраться до Кивира?
Нет. Не дать.
— Извини, друг, — сказал Седьмой, перешагнул через Сергея и направился к стволу.
Тропов заставлял себя подняться, но тело не слушалось. Его вырвало. Затем он забился в конвульсиях, оставляя на поверхности костяного отростка желто-зеленые разводы, — словно ребенок, рисующий пальцем.
Надо подняться. Пока не поздно. Если он умрет, то сдохнет и Седьмой. Пусть уж никто не дойдет до Кивира!
— Стой! — захрипел Сергей. — Ты помрешь!
Ответом ему были треск огня да скрип ветвей, по которым карабкался Седьмой.
Через несколько минут боль Тропова чуть отпустила, и ему удалось доползти до ствола дерева. Он поднял голову и посмотрел, как мертвяк всё ближе и ближе подбирался к синему пламени. Отсюда Седьмой казался неумолимо спокойным, однако сама его безмятежность дышала угрозой. Каждый нерв в теле Сергея дрожал. Он хотел выдавить собственные глаза, оставить от них два комочка слизи, похожих на загустевшую сперму. Мечтал Сергей о том, что огонь уничтожит мертвяка, оставит от него пепел.
Пламя лизало Седьмого, но того, похоже, пламя мало волновало. Его тело скрылось в сиянии.
Сергей с трудом закрыл глаза. Всё. Он потерял последнюю возможность расправиться с зомби.
И что теперь делать?
Из глубины туннеля, усиливаясь с каждой секундой, раздавался протяжный гул.
Это конец. Больше бежать некуда. Смешно же: удалось выжить в доме, полном гнилыми зомби, а смерть настигнет в холодном туннеле. Он собрался с духом и поднялся. Боль в паху не ушла, но, по крайней мере, он мог двигаться.
