— Ты и в самом деле не понимаешь, — завороженно глядя на меня, протянул Лэй. Бабуля же, покраснев, начала лепетать извинения, что-то вроде: «Прости, мы не хотели причинить тебе вред». Ну-ну…
Вместо ответа я только вздернул бровь и с ехидством глянул на эльфов.
— Может, объясните, наконец, что я должен понимать?
Покачав головой, Риа куда-то целеустремленно направилась, махнув мне рукой — мол, иди за мной. Я, держась от новоявленной бабули на почтительном расстоянии, — вдруг снова кинется! — уже было устремился за ней, но…
— Стой! А где Миледи? — Удивительно, почему я не вспомнил про мышку раньше? Да-а-а… Хозяин из меня не ахти…
— Кто? — Притормозив, с любопытством поглядела на меня эльфийка.
— Фамилиар мой, — пояснил я.
— А… То прелестное голубенькое существо! — Понятливо протянула Риа, а мы с княжичем тихонько захихикали. Лэй вчера уже успел столкнуться с нахальством моей мышки, а я же терпел эту тварюшку не первый день и уже успел понять, что «прелестной» Миледи можно было назвать только тогда, когда она спит. — Так она уже отсыпается в дереве. Так ты идешь, или нет?
— Иду, иду… — А у меня есть альтернатива?
* * *
По дороге к моему новому месту обитания — кстати, княжич увязался за нами — я выпытывал у эльфов подробности, что это вообще за личное дерево такое и с чем его едят.
Оказалось, что пресловутое дерево — примерно такое же, какие растут в та'алах и держат на себе дома. Только принадлежит оно лично мне. Эдакая квартирка… Хотя, если учитывать размеры деревьев — скорее, личный дом. Мечта эльфийского подростка… Причем — недостижимая.
Из путаных и заумных объяснений я понял следующее: эльфийский лес — живой. При этом обладает единым сознанием и сильным разумом. Разумные деревья, бррр… Радость Гринписа. Впрочем, Гринпису и местных нимф хватит… Но я не об этом.
До исполнения эльфятам ста лет Лес (именно так, с большой буквы) не воспринимает их как посторонних — скорее, как часть себя, вроде куста или травинки. При этом Лес охраняет эльфят так же, как стережет свой древесный молодняк. После же ста лет у эльфов начинается резкая и интенсивная перестройка каналов всего организма. Естественно, что подобное не остается незамеченным: Лес пытается отторгнуть «врага»… или растворить в себе. В лучшем случае эльфы, не успевшие вовремя покинуть ставший им чужим дом родной, умирали во сне… В худшем же — становились привязаны к какому-то определенному месту: поляне, реке… Риа рассказала мне об эльфийке, которая оказалась буквально спаяна своими энергетическими каналами с огромным валуном в чаще Леса, в стороне от всех та'алов… Эльфийка покончила с собой через двадцать лет такой жизни, не вынеся одиночества и сойдя с ума от невозможности уйти от ненавистного камня. Жуткая участь…
Перестройка каналов длится у каждого по-разному, но еще не бывало такого, чтобы она не закончилась к четырехсот пятидесятому году жизни эльфа. Именно такой возраст после долгих дебатов был признан эльфами древности как подходящий для возвращения молодежи в родной лес. Точнее, уже не совсем родной. Для Леса вернувшиеся уже не были врагами… но и его частью, как это было раньше, тоже не являлись.
После перестройки организма у эльфа оставалось несколько свободных, не используемых в обычной жизни и отсутствующих у других рас, энергетических каналов. Именно через эти каналы эльфы связывали себя с Лесом через особые деревья — ни о каких березках-дубах речи не шло, подобные деревья росли исключительно в эльфийском лесу, да и то не везде, — становясь, по сути, симбионтами: Лес снабжал своих взрослых детей сырой силой, необходимой для развития магических резервов, и обеспечивал им защиту под своей сенью, а ушастики передавали взамен переработанную энергию, столь важную для того, чтобы Лес не погиб.
Все эльфы были магами — кто был слаб настолько, что мог только светлячок зажечь, да и то не всегда, кто посильнее, — но только самые сильные маги получали право на свое дерево: на личный энергетический канал между ними и Лесом. Ну, еще личное дерево могли себе позволить представители самых знатных родов — но в этих родах по определению не могло быть слабого мага — уровень, понимаете ли не тот, да и порода… Остальные же были вынуждены жить в та'алах, деля один канал не меньше, чем на семерых-десятерых. На особо крупных деревьях с мощными каналами проживало до двадцати эльфов…
Теперь понятна столь неадекватная реакция ушастых на мой комментарий о том, что дерево можно срубить. С их точки зрения я не просто совершил святотатство, отказавшись, вдобавок, от подаренной силы, но еще и решил заняться геноцидом в особо крупных формах. Поскольку, сруби я дерево-канал, Лес бы просто взбесился… Не думаю, что в этом случае остался бы хоть один живой эльф на многие километры вокруг. Так что, мне еще можно приписать и попытку покушения на княжича…
Выделив мне личное дерево, мой эльфийский дедушка тем самым показал, что он не только полностью одобрил решение своего сына и принял меня в качестве чистокровного эльфа и своего внука, но еще и предоставил мне уникальную возможность развить свой магический резерв до максимума, получая чистую, ничем не замутненную энергию. Вот только мне интересно, с чего бы такое доверие со стороны абсолютно незнакомого мне ушастого? И чем я буду за подобную милость расплачиваться?..
Что же до того, что Лес может меня отторгнуть… не знаю, что сотворили с моей аурой, но Риа, приглядевшись повнимательнее, оптимистично заявила, что свободных, неиспользуемых каналов, за которые может зацепиться разум Леса, у меня более, чем достаточно, так что шансы на то, что я придусь Лесу по душе, достаточно велики.
— А если поконкретнее? — Въедливо поинтересовался я. Ну да, мне очень не хочется закончить свою жизнь привязанным к какому-нибудь валуну или ручью… А еще больше мне не хочется умереть из-за того, что Лес, видите ли, меня не принял.
— Процентов пятьдесят, — жизнерадостно сообщила мне эльфийка.
Да-а-а… Вот что тут скажешь?.. То-то и оно, что ничего…
Но родственники — это зло! В который раз в этом убеждаюсь…
* * *
— Ого! — Присвистнул я, глядя на выделенную мне жилплощадь. — Ничего себе, дерево!
— А что тут такого? — Пожала плечами Риа, старательно пряча улыбку и безуспешно пытаясь скрыть, что ей польстила моя реакция. — Обычное, молодое деревце…
Я не выдержал и несколько истерически расхохотался. Вот это — молодое деревце?!! Тогда я не представляю, как у них выглядят взрослые, мощные деревья!
