– Так Сенедра?.. – воскликнул он. – И тетушка Пол?!
Гарион громко расхохотался.
* * *
Появление Мандореллена, непобедимого барона Во-Мандора, при дворе короля Ольдорина лишило всех дара речи. Ввиду оторванности Перивора от внешнего мира слава о подвигах Мандореллена не достигла здешних мест, но само присутствие этого благородного и величественного человека заставило придворных оцепенеть. Мандореллен был мимбрийцем до мозга костей – этого не заметил бы разве что слепой.
Гарион и Закет, вновь облачившись в доспехи, приблизились к трону, сопровождаемые ослепительным рыцарем.
– Ваше величество, – с поклоном начал Гарион, – я сверх меры счастлив объявить вам о том, что подвиг наш благополучно и счастливо завершился. Чудовище, отравлявшее смрадным своим дыханием ваш благословенный остров, мертво, а зло, царствовавшее в мире, навек повержено. Судьба, порой щедро осыпающая милостями своих баловней, вновь соединила меня и спутников моих с друзьями, которых и имею честь ныне вам представить. Зная, что именно будет для вас важнейшим, да и приятнейшим, спешу первым представить вам могучего воителя из далекой Арендии, который удостоился чести стоять по правую руку от короля Кородуллина, и рыцарь сей, в свою очередь, без сомнения счастлив будет принять вновь обретенных соотечественников в свои объятия. Итак, ваше величество, имею честь представить вам Мандореллена, барона Во-Мандора, самого могучего из всех земных рыцарей.
– Да ты делаешь успехи! – тихонько сказал Закет.
– Вот что значит практика, – небрежно ответил Гарион.
– Великий король, – заговорил Мандореллен звучным голосом, – счастлив приветствовать вас и всех ваших придворных, коих смею считать родными мне по крови. Полагаю, имею как честь, так и полное право тепло приветствовать вас от имени их величеств, короля Кородуллина и королевы Майясераны, монархов, правящих ныне славной Арендией, ибо не сомневаюсь, что, как только ворочусь я в пределы Во-Мимбра и поведаю им, что те, кого почитали они потерянными безвозвратно, нашлись и пребывают в добром здравии, очи их величеств переполнятся слезами горячей благодарности Небесам, и они мысленно обнимут вас как брата, а если будет на то воля великого Чолдана, я ворочусь вскоре в ваш славный град с грамотой от них, полной заверений в самой искренней любви, кои, по моему разумению, явятся вернейшим залогом скорейшего воссоединения двух ветвей арендийского народа, разлученных судьбой, но родных по крови и духу.
– Подумать только, он умудрился запихнуть все это в одно-единственное предложение! – пробормотал потрясенный до глубины души Закет.
– И все же предложений было два, я считал, – шепотом ответил Гарион. – Мандореллену нет равных по части красноречия. Сдается мне, взаимные славословия скоро не закончатся – нам волей-неволей придется прождать дня два-три...
Гарион почти не ошибся. Речи придворных Ольдорина поначалу были несколько путаны и сбивчивы, ибо у них занялся дух от внезапного явления потрясающего Мандореллена, а от его красноречия они просто онемели. Да и ночь, проведенная за лихорадочным сочинением дифирамбов, взяла свое. Следующий же день всецело посвящен был цветистым речам, роскошному банкету и всяческим увеселениям. Присутствующие с упоением выслушали удивительную повесть Бельгарата о драме, разыгравшейся на рифе. Старый волшебник виртуозно обходил самые невероятные эпизоды – ведь вклинься в захватывающую повесть, скажем, описание внезапного явления всех богов разом, – семя недоверия укоренилось бы в душах даже самых доверчивых и благодарных слушателей.
Гарион же тем временем тихо беседовал с Эриондом, который сидел за пиршественным столом напротив.
– По крайней мере, Бельгарат сохранил твое инкогнито, – прошептал он.
– Да, – согласился Эрионд, – придется поломать голову над тем, как отблагодарить его за это.
– Ведь ему возвратили Поледру, и старику нечего более желать в этой жизни. Однако, как ни крути, а правда со временем все равно выйдет наружу – все узнают, кто ты на самом деле такой.
– Ну, к этому следует подготовиться... Придется серьезно поговорить с твоей Сенедрой.
– С Сенедрой?!
– Мне надо порасспросить ее о том, как она начинала военную кампанию при Тул-Марду. Мне кажется, что она весьма робко начинала и постепенно мужала в бою. Думаю, и для меня это лучшая из возможных стратегий.
– Начинает сказываться твое сендарийское воспитание, Эрионд, – захохотал Гарион. – Дарник оставил неизгладимые отпечатки и на тебе, и на мне, правда ведь? – Он смущенно прокашлялся. – А знаешь, ты снова... того...
– Что?
– Светишься.
– Это здорово заметно?
Гарион кивнул.
– Ох, боюсь, что даже слишком...
– Придется поработать над этим.
Банкеты и увеселения затягивались далеко за полночь, но поскольку высокородные дворяне обычно не имеют привычки вскакивать ни свет ни заря, у Гариона и его друзей оказалось вдоволь времени, чтобы обсудить все, случившееся с тех пор, как они расстались в Реоне. Рассказы тех, кто оставался дома, изобиловали чисто домашними новостями – о детях, свадьбах и тому подобном. Гарион рад был услышать, что сын Бренда Кейл правит Ривским королевством, возможно, не хуже, чем он сам мог бы им управлять. В юго-восточном Хтол-Мургосе, как оказалось, царил мир и процветала торговля. При этом известии длинный нос Шелка начал интенсивно подергиваться.
– Все это, конечно, замечательно, – загрохотал Бэрак, – но, может, мы плюнем на эти душещипательные подробности? Что на самом деле стряслось на рифе? Умираю, хочу знать!
За этим последовал подробный отчет. На сей раз ни одну мелочь не обошли вниманием. Каждая деталь повествования ценилась слушателями на вес золота.
– Вы и вправду совершили все это? – не удержался Лелдорин от вопроса, когда Шелк в красках описал их первую встречу с обернувшейся драконом Зандрамас на арендийской равнине.
– Ну, мы отрубили ей не весь хвост, – честно признался Гарион, – а примерно фута четыре. Хотя, похоже, она это оценила...
– Наш доблестный герой, добравшись до дома, чего доброго, попытается сделать карьеру губителя драконов, – расхохотался Шелк.
– Но ведь во всем свете не сыскать больше ни одного дракона, Хелдар, – трезво заметила Бархотка.
– Ничего страшного, Лизелль, – хмыкнул Шелк. – Может, Эрионд сварганит для него пару-троечку на заказ...
– Не больно-то и хотелось, – отпарировал Гарион.
На следующем этапе повествования все ощутили потребность повидать Зит, и Сади с гордостью продемонстрировал и свою зеленую змейку, и ее веселенькое потомство.
– Мне она вовсе не кажется такой уж опасной, – хмыкнул Бэрак.
