Но на этот раз их ждал совсем другой прием. В дело вступили машины, расположенные на правом фланге. Некоторые из них бросали камни, которые буквально расплющивали людей и коней. Другие метали огромные дротики, пробивавшие любую броню. Они пронзали воинов и коней, и те падали на землю, перекрывая путь следующим за ними.
Люди Смердиса не были трусами. Несмотря на большие потери, они продолжали наступать. Чтобы не допустить их прорыва к машинам и основным силам войска Шарбараза, навстречу им выехали видессийские конники.
Но это был лишь отвлекающий маневр. Основной бой шел в центре. Там видессийские машины продолжали бомбить крепость, воздвигнутую Смердисом. Ее стена, которая могла бы веками выдерживать атаки копейщиков, начала напоминать щербатый, а потом и вовсе беззубый рот. За стеной бушевало высокое пламя, дым поднимался еще выше. Абивард закашлялся. Воинам Смердиса, находящимся в крепости, было в двадцать, нет, в сто раз хуже — тем, кому посчастливилось не поджариться.
Командир видессийских саперов выкрикивал приказания на своем языке. Его люди сместили машины чуть в сторону. Потом они вновь принялись обстреливать на сей раз копейщиков Смердиса, собранных возле крепости.
Заль злорадно и хищно ухмыльнулся:
— Выбор у них незавидный. Уйти из-под обстрела и открыть нам путь или же выйти и принять бой — и все равно открыть нам путь, если они его проиграют.
В потрепанном войске Смердиса затрубили рожки. Конники взяли копья на изготовку, и солнце засверкало на их наконечниках.
— Идут, — сказал Абивард. Конечно, Смердис — предатель и узурпатор, но войскам, оставшимся верными ему, отваги было не занимать.
Абивард опустил свое копье, направив его прямо навстречу наступающей коннице. «Шарбараз!» — крикнул он и с силой ударил коня по забранным в доспехи бокам. Конь рванулся вперед, явно обрадованный тем, что теперь можно помчаться во всю прыть. Заль и другие воины тоже разразились приветственными кличами. Они тоже устали от ожидания. Зато теперь дождались желанной битвы.
Кто-то устремился прямо на Абиварда с воплем «Смердис!». Поверх кольчужной сетки противника Абивард на мгновение увидел суровые и внимательные глаза.
Противник был так же рад предоставившейся наконец возможности подраться, как и сам Абивард.
Людям Смердиса пришлось не только ждать: они видели, как обстреливают их товарищей, оставшихся и крепости, а потом и сами подверглись обстрелу.
Судя по тому, как воин, мчащийся, на Абиварда, сидел в седле, он прекрасно знал свое дело. Сделав вид, что целит в корпус, представляющий более крупную мишень, он в последний момент вздернул копье и направил его наконечник Абиварду в лицо.
От страха у Абиварда пересохло во рту. Он едва успел отразить удар щитом.
Его же удар не достиг цели. Ему было все равно. Он был рад, что остался жив и теперь может схлестнуться с кем-то, не так хорошо владеющим разными смертоносными приемами.
Как часто получается в конных сражениях, когда захлебнулся первоначальный натиск, атака превратилась в беспорядочную рубку; воины кружились на месте и во всю глотку выкрикивали проклятия — а чаще имя своего монарха, чтобы свои же в пылу битвы не порешили. Они тыкали копьями, махали мечами; кони, преимущественно жеребцы, тоже участвовали в битве — зубами и копытами, которые запросто могли вышибить мозги оказавшемуся на земле человеку.
Один из воинов Смердиса повернулся лицом к горящей крепости. Абивард считал его одним из своих, пока тот не начал выкрикивать имя узурпатора. Тогда он со всей силы ударил его копьем в спину, стараясь пробить наконечником броню.
Воин вскрикнул и широко раскинул руки. Меч вылетел у него из рук, описав широкую дугу в воздухе. Потом он вскрикнул еще раз и рухнул. Из раны между позвоночником и левой почкой хлынула кровь. Воин даже не знал, что Абивард находится сзади, пока копье не вошло в него. Абивард почувствовал себя не воином, а убийцей, но длилось это недолго — кто-то попытался ударить его исподтишка. И тут Абивард накрепко усвоил, что в бою между воином и убийцей разницы нет.
Постепенно войска Шарбараза оттесняли неприятеля к крепости. Видессийские конники и легкая кавалерия макуранцев, более проворные, чем тяжеловооруженные копейщики с обеих сторон, пытались пробиться в тыл конницы Смердиса и отрезать ее, чтобы открыть копейщикам Шарбараза возможность прорваться к Машизу.
Несколько лучников, оставшихся на обломках крепостной стены, принялись их обстреливать. Если бы осадные машины не разнесли крепость, их там была бы не одна сотня. Но сейчас многих убили, многих ранили, а остальные боролись с огнем, вызванным сосудами с зажигательной смесью.
— Вперед! — Этот голос, раздавшийся всего в нескольких шагах впереди Абиварда, заставил его резко вскинуть голову. Конечно, там был Шарбараз — он размахивал мечом и подгонял коня к бреши, открывавшей путь на Машиз.
Абивард никак не мог понять, как законный Царь Царей так далеко продвинулся вперед в бою, но Шарбараз, даже если бы не был Царем Царей, был умелым, сильным воином. Единственная неприятность заключалась в том, что, если он сейчас погибнет, усилия всех его сторонников окажутся совершенно напрасными.
— Вперед! — крикнул Абивард и показал на монарха. Сейчас он не стал выкрикивать имя Шарбараза, не желая привлекать внимание неприятеля к законному Царю Царей. Но все же он указал на него и махнул рукой, призывая за собой своих воинов. Его жест поняли не все, но многие, и через несколько минут вокруг Шарбараза образовалось внушительное кольцо защитников.
Но Шарбаразу не нужны были защитники, он явно стремился первым ворваться в Машиз. Царь Царей вновь ринулся в самую гущу битвы. Его ярость заставила воинов Смердиса, кроме настроенных наиболее решительно, отступить перед ним. Войска Шарбараза напирали, заполняя брешь, стремясь оградить монарха от противников, в которых еще не иссяк боевой дух.
Секундное затишье в битве позволило Абиварду немного осмотреться — прежде он мог видеть только на длину своего меча. С удивлением и растущим торжеством он заметил, что крепость Смердиса находится уже не впереди, а справа. Год назад Шарбараз проиграл здесь битву, но сейчас он одерживал победу.
— Навались! — завопил Абивард, снова махнув рукой. — Еще рывок — и победа за нами. Пробьемся за стену, и путь откроется снова. Бросьте меня в Бездну, если копейщики Смердиса смогут тогда удержать нас!
Воины Смердиса понимали это не хуже него. Они сомкнули ряды и отчаянно сопротивлялись. Но и воины Шарбараза дрались столь же отчаянно, понимая, что будет означать второе поражение у стен столицы. Их видессийские союзники, хоть и не имели столь сильной заинтересованности в исходе битвы, сражались не хуже остальных. Они осыпали людей Смердиса стрелами, а в ближнем бою искусно пользовались шашками и пиками. Напрасно Шарбараз страшился измены — восточные соседи оказались не только верны, но и неустрашимы.
