Когда вернулся домой, вся моя команда уже находилась там.
— Наконец-то, милорд, — встретил меня Горано во дворе. — Я уж хотел было идти искать вас.
— Вещи все собрали? — спросил я.
— Да там и собирать особо нечего, — пожал он плечами. — Всё самое ценное в вашем вещмешке.
— Пойдём, закину туда оставшееся, — произнёс я, направляясь в дом.
Зайдя внутрь, обнаружил сидящих за столом ребят.
— А ты, я смотрю, не торопился, — произнёс Танис, делая глоток из кружки.
— Ты вещи свои собрал? — поморщился я.
— Я птица перелётная, у меня вещей не так уж и много, — ответил он.
— С Гряком понятно, а ты, Дан, готов уходить? — посмотрел я на парня.
— Готов, милорд, — подтвердил он.
— Что там с твоим братом, узнавал? — спросил я, подходя к небольшой куче вещей, лежащей посреди гостиной.
— Не знаю, милорд, — нахмурился он. — Я с ним сегодня не пересекался.
Так-то это не очень хорошо, но искать брата, который может быть где угодно, в такой ситуации не очень разумно.
— Тогда готовьтесь, минут через десять уходим, — произнёс я, начиная закидывать вещи в вещмешок.
Когда с этим делом было покончено, направились на выход из дома. Шёл последним и, остановившись в дверном проёме, окинул взглядом гостиную. Давно заметил за собой, что быстро привязываюсь к месту обитания. В отличие от того же Таниса, я не любитель путешествовать, и, покидая дом, в котором провёл практически три года, на душе было гадостно. Даже во время отъезда из столицы было не так плохо, но это и понятно, я собирался вернуться, а тут… Вряд ли я когда-нибудь увижу этот дом снова.
Улица, на которой стоял наш дом, утопала в суете местных жителей. Так как здесь в основном живут Охотники, я думал, что они легки на подъём, но, как показала практика, даже им было сложно просто встать и уйти. Куча мешков на дороге, какие-то баулы, бегающие туда-сюда мужики, истерящая женщина в конце улицы. Они все уже в зоне риска — их всех могут накрыть по дороге Вскрыватели, прошедшие город насквозь, но если мои соседи не поторопятся, то не факт, что они и из города уйти смогут.
Умом я понимаю, почему так, но в душе поражаюсь тому, как люди могут тупить в смертельно опасной ситуации. Знаешь ведь, что скоро всем конец, так вали отсюда побыстрее.
Оглядывая улицу, постоянно косился на фигуры двух малолетних детей. Они стояли возле своей калитки. Тишка прижимала к себе младшего брата и испуганным взглядом следила за суетой на улице.
— Милорд? — окликнул меня Горано. — Нам надо идти.
— Да, я понимаю…
— Мы не можем спасти всех, — положил он мне руку на плечо. — Пойдёмте, милорд, надо торопиться.
— Знаю, что надо, — дёрнув плечом, скинул его руку.
— Милорд…
Не обращая внимания на Горано, направился в сторону детей. Они не первые увиденные мной сегодня дети, чьи родители отсутствовали, но эти двое для меня не совсем чужие.
— Где ваш папа, Тишка? — спросил я, подойдя к ним.
— Папа в рейде, — ответила девочка.
Она явно держалась из последних сил, стараясь не расплакаться, и подошедший знакомый человек явно приблизил момент срыва. Опустившись на одно колено, обнял обоих детей.
— Всё будет в порядке, — произнёс я. — Это всё временно.
Первой мыслью было забрать их с собой. Я даже начал продумывать наше бегство с учётом детей на руках. Только вот с каждой секундой в голове всё чаще и чаще всплывали лица тех, кто по тем или иным причинам не сможет сегодня уйти. Женщины, дети, старики, которые сегодня умрут. Даже если считать только тех, кого я встретил лично за этот день, их всё равно слишком много. Мы никогда их не бросали. Всегда стояли до последнего, прикрывая отход гражданских. Дарон, Рамерия, Гранц, столица… Легион умирал, но давал им уйти. Циапон сдох вместе с Аланой, пока женщины и дети бежали оттуда. Первый легион практически сгинул в третий раз, прикрывая отход беженцев из столицы. Наследный принц применил артефакт массового уничтожения и умер вместе с остатками защитников Рамерии. Но только после того, как ушли гражданские.
Так почему я ухожу? Как так получается, что я всех бросаю? Как так-то, сука⁈
— Мы можем их забрать с собой, милорд, — произнёс стоявший у меня за спиной Горано.
А как быть с теми, кого не сможем? А с теми, кого демоны настигнут по пути из города? А всех, кто живёт в окрестностях Суры, мы тоже с собой заберём? Почему это всё со мной происходит? Мне род восстанавливать надо, так почему я постоянно влипаю в такие ситуации? Почему долг мертвеца так сильно давит на душу? Я — это я. Не Алекс Романо. Я…
Да, я — это я, и я не могу уйти.
— Бери брата и прячьтесь в подвале, — произнёс я, выпуская детей из объятий. — У вас же там еда хранится?
— Да, — ответила Тишка коротко.
— А папка ваш, крышку подвала поменял? — уточнил я. — Ты сможешь её поднять?
— Да, — шмыгнула она носом.
— Не плачь, милая, — погладил я её по голове. — Всё будет в порядке. Дядя Дарий защитит вас. Главное, помни — не вылезай из подвала, пока не услышишь человеческую речь. Или пока не кончится еда.
— Я поняла, — кивнула она.
— Всё, бегите, — подтолкнул я их к дому.
Глядя на то, как дети забегают в дом, снял со спины вещмешок.
— Милорд, меня терзают смутные сомнения, — произнёс Горано тихо.
— Не зря терзают, — хмыкнул я, доставая из вещмешка ядро голема, того самого, что в своё время спас мне жизнь. — Сегодня, трибун, нас ждёт потрясающее, в своей эпичности, приключение.
— Вы сошли с ума, милорд, — процедил он.
— Я сошёл с ума, когда во мне кровь проснулась, — ответил я, понизив тон. — А сейчас мы имеем дело с последствиями, не более.
— Милорд, без шуток, вы хотите пойти на верную смерть? — произнёс он, глядя мне в глаза. — В этом нет ни смысла, ни надобности.
— Тогда уходи отсюда нахрен! — рыкнул я, не выдержав.
— Вы прекрасно знаете, что я не могу этого сделать без вас, — ответил он уже спокойным тоном.
— Знаю, — дёрнул я щекой, направляясь в сторону ребят, которые так и стояли в стороне. — У каждого свои заморочки. Кто-то не может оставить принца, а кто-то город. Если подумать — оба дебилы.
— Хм, — услышал я за спиной. — Если подумать, то да.
Подойдя к Танису, впихнул ему в руки сферу ядра.
— Это что? — не понял он, переводя взгляд со сферы на меня и обратно.
— Ядро артиллерийского голема, — усмехнулся я.
Умирать я не собираюсь, не имею на это право, но надо быть объективным — от смерти никто не застрахован, и мне бы не хотелось, чтобы ядро голема навсегда осталось в моём вещмешке.
— Какое-то нестандартное ядро, — заметил он слегка растерянно.
— Какое есть, — пожал я плечами. — Тот голем, тысячу лет сломанный провалялся и, в конечном итоге, спас мне жизнь. А я его который год в вещмешке таскаю. Он заслужил большего. Используй его как-нибудь. Ну, или продай. Но это так, между делом. Важнее то, что у нас с Горано дельце образовалось. Так что, сейчас расходимся. Вы, как и планировалось, в столицу идите, а мы задержимся ненадолго. Встретимся позже. Помните таверну возле гостиного дома, где мы жили? Вот там и встретимся.
— Вы что… — запнулся Танис. — Я не понимаю…
— Всё, закончили разговоры, — чуть повысил я голос. — Времени не осталось, расходимся. Удачи вам, народ.
* * *
Стиснув зубы от боли, старший легионер Баркус с ненавистью смотрел на культяпку, в которую превратилась кисть левой руки после того, как легионер потушил демоническое пламя. Оглядевшись, Баркус поиграл желваками, мрачно размышляя о том, что родной тридцать второй и соседней тридцать четвёртой манипуле конец. Демон-герцог при поддержке двух демонов восьмого уровня, как нож сквозь масло прошли через их порядки, разбросав в стороны и практически уничтожив две манипулы. Впрочем, они свою роль сыграли — перед демон-герцогом в их сторону шли несколько подразделений противника, которые они с успехом сдерживали полчаса, давая командованию за их спиной время для построения обороны. И пусть волну демонов встретила всего одна манипула, но во главе её стоял Алекс Романо — величайший легат империум пропретор. Они дали ему время.
