Ингри и Фара выбрались на берег.
Ингри оглядел окрестности. Течение протащило их мимо зарослей кустарника и крутых скалистых обрывов, стискивавших реку, а на противоположном берегу густо росли молодые ивы. Венсел, особенно если он задержался, чтобы поймать коней, найдет их нескоро. Ингри хорошо представлял себе, какую задержку может вызвать подобное происшествие, и надеялся еще больше затянуть дело.
Фара закашлялась. Ее кожа посинела от холода, она дрожала, цепляясь за Ингри. Ей бы, подумал Ингри, следовало поплакать, но к его большому тайному облегчению принцесса не стала лить слез.
— Вы спасли меня! — выдохнула Фара.
Ингри счел, что не в его интересах поправлять ее.
— Это мой долг, миледи. К тому же я был виноват — мой конь толкнул вашего.
— Я думала… я думала, что мы оба утонем.
«Я тоже».
— Ну что вы, миледи!
— Удалось нам… — Фара заколебалась, и ее темные глаза вопросительно взглянули на Ингри, — удалось нам скрыться?
Ингри глубоко втянул воздух и медленно выдохнул. Удаление от священного короля, как он и надеялся, произвело отрезвляющий эффект — но недостаточный. Нежеланная связь с Венселом, сменившая его связь с Йядой, все еще существовала, все еще пронизывала все его тело. Граф, находившийся где-то выше по течению, был встревожен, но далек от паники.
— Не думаю. Однако, может быть, нам удастся его задержать.
— Ради чего?
— За нами будет погоня. Вас будут искать, и может быть, догонят раньше, чем рассчитывает Венсел. Биаст наверняка очень испугался за вас. — Граф, возможно, предполагал, что их не хватятся до утра следующего дня, но ведь Йяда сразу что-то почувствовала… Не сочла ли она, что он убит? Удалось ли ей с кем-нибудь связаться — с Льюко, с Халланой? Прислушался ли Геска к ее мольбам обратиться к ним посреди ночи? Слегка припугнув Геску ради Йяды, Ингри теперь жалел, что не напугал его гораздо сильнее.
«Да помогут ей пять богов! И нам тоже.
Если Они так заинтересованы в нас, как казалось, тогда где же, будь Они прокляты, где Они сейчас?»
Фара вышла на солнце, но все равно продолжала дрожать; плотная одежда облепила ее коренастое тело, мокрые волосы, выбившиеся из прически, жалкими прядями свисали на лицо. Ингри был не в лучшем состоянии — его намокшая кожаная одежда противно скрипела и хлюпала при каждом движении. Отойдя в сторону, он вытащил из ножен свои клинки и предпринял безуспешную попытку вытереть их досуха.
— Куда Венсел меня везет? — дрогнувшим голосом спросила Фара. — Вам это известно?
— В место, которое раньше именовалось Священным древом, — на Кровавое Поле. В Израненный лес.
— Лес Йяды? Ее приданое? — Фара изумленно вытаращила глаза. — Так это все каким-то образом связано с ней?
— Все как раз наоборот. Венсел стремится овладеть лесом, а не наследницей. Это очень, очень древний лес… и проклятый.
Лицо Фары вытянулось, выражая наполовину облегчение, наполовину еще более сильную тревогу.
— Зачем? Зачем он оторвал меня от смертного одра папы, какое злодеяние он замыслил? Почему он осквернил меня этим… этим… — Фара стала раскачиваться, хватаясь руками за грудь, словно в попытке вырвать из себя нежеланного жильца.
Ингри схватил ее за ледяные руки и удержал.
— Перестаньте, леди! Не знаю, зачем вы ему потребовались. Йяда полагала, что мне предстоит очистить призраков Израненного леса от духов животных, как я это сделал в отношении принца Болесо. Если Венсел хочет от меня именно этого, я не понимаю, почему он не скажет обо всем прямо: такое поручение не было бы недостойным.
Фара с мольбой взглянула на Ингри.
— Не могли бы вы изгнать и из меня эту мерзость? Как вы сделали с моим братом? Прямо сейчас!
— Это невозможно, пока вы живы. Похоже, шаманы Древнего Вилда очищали души воинов только после их смерти.
— Тогда нужно, чтобы вы пережили меня, — медленно проговорила Фара.
— Не знаю… не знаю, что с нами случится.
Лицо Фары окаменело, и в голосе прозвучал металл:
— Я могла бы обеспечить нужную последовательность событий.
— Нет, леди! — Ингри крепче стиснул руки Фары. — Мы еще не в столь отчаянном положении, хотя готов поклясться, что попытаюсь очистить вашу душу, если вы умрете раньше меня.
Принцесса вцепилась в Ингри, и на мгновение на ее лице появилось пугающе собственническое выражение.
— Может быть… этого и окажется достаточно. — Отстранившись, Фара обхватила себя руками.
Ингри подумал о том, что его предположение, будто Венсел отказался от использования Фары в качестве священного гонца, может оказаться ошибочным: ведь он, Ингри, способен очистить ее душу после смерти, как очистил душу ее брата. Не ради этого ли тащит его за собой Венсел? Сходятся ли тут концы с концами? Не особенно… но Ингри пока что ни в чем не видел особого смысла.
— Значит, вы и Венсела не могли бы очистить, пока он жив, — продолжала Фара, нахмурив брови.
— Венсел… Видите ли, Венсел не просто обладает духом коня — как это случилось с вами. Он… одержим. Думаю, «одержим» — самое подходящее слово… одержим духом или целой связкой душ… По крайней мере он утверждает, что является воплощением последнего священного короля Древнего Вилда. — «И не только утверждает…» — Ему сохраняет жизнь, хочет он того или нет, могучее заклятие, связывающее его с Кровавым Полем.
Голос Фары прозвучал хрипло:
— Не думаете ли вы, что он безумен?
— Да. Однако он не лжет, — неохотно добавил Ингри. — По крайней мере в том, что касается того ужасного обряда.
Фара бросила на Ингри долгий взгляд. Он почти ожидал, что она спросит: «А сами вы не безумны?» — ответа на этот вопрос Ингри не знал, — но вместо этого Фара сказала:
— Я почувствовала, что он изменился. Он и в самом деле изменился прошлой ночью, когда умер папа.
— Да. Он вернул себе магию сана священного короля или по крайней мере какую-то недостающую ее часть. Теперь он стал… ну, не знаю, кем он стал, но он явно стремится опередить время.
Фара покачала головой.
— Венсел никогда не обращал внимания на время. Эта его особенность ужасно меня раздражала.
— Существо, обитающее в теле Венсела, — на самом деле не Венсел. Нужно все время помнить об этом.
Фара потерла виски.
— У вас болит голова? — осторожно поинтересовался Ингри.
— Нет, и это очень странно.
Как им еще больше задержать Хорсривера? Разделиться, чтобы ему дольше пришлось их искать? Это была бы хитрая уловка: Ингри мог прыгнуть в реку и позволить потоку, который не подчиняется воле священного короля, унести его на многие мили вниз по течению. Ингри попытался вспомнить, проезжали ли они мимо порогов… Но нет: он не
