Андрэ Нортон - Грифон торжествует. Проклятие Зарстора

— Я изготовил его!

— Я сражался за него!

Они воскликнули это одновременно.

— Почему? — её вопрос, казалось, удивил их. Но как она может рассудить их, если так мало знает о правах каждого, о деле, из-за которого они так ненавидят друг друга?

Несколько мгновений они молчали. Потом Элдор сделал шаг к ней и протянул руки, словно собирался отобрать ящичек силой.

— У тебя нет выбора, — яростно сказал он. — Те, кого я вызову, обязательно ответят. И это станет твоим проклятием!

— Отдай ему, если испугалась! Но тогда ты никогда не узнаешь, какими пустыми были его угрозы, — вмешался Зарстор. — Отдай ему, и всю жизнь проведёшь в страхе… и даже после жизни этот страх не кончится! Будешь, как и мы, проклятая, бродить в этой пустыне.

Ящичек и цветок…

Бриксия обнаружила, что может отвести от них взгляд, высвободиться. Она посмотрела на свои руки, на то, что удерживала в равновесии.

Ящичек открылся! В нём лежал овальный камень, его поверхность слабо светилась серым светом, как плёнка тени — если тень может быть светом. Цветок тоже полностью раскрылся, но свет, исходивший от него, был не чисто белым, как раньше, а зеленоватым, мягким и успокаивающим взор.

— Так вот оно какое, Проклятие, — медленно проговорила девушка. — Зачем оно было сделано, Элдор, скажи правду, зачем?

Лицо его оставалось жёстким и мрачным.

— Чтобы иметь дело с врагами, я должен…

— Нет, — Бриксия покачала головой. — У тебя ведь был выбор. А почему он стал твоим врагом?

Жёсткое лицо стало ещё суровей. «Почему? Потому что… потому что…» — голос смолк, Бриксия видела, как Элдор прикусил губу.

— Ты забыл? — спросила девушка.

Элдор сердито нахмурился, но ничего не ответил. А она повернулась к Зарстору.

— Почему он так ненавидел тебя, что сделал эту злую вещь?

— Я… я…

— Ты тоже не помнишь, — на этот раз она не спрашивала. — Вы оба не помните, почему стали врагами… Разве теперь так уж важно, кому это принадлежит? Вам обоим это больше не нужно, разве не так?

— Я Элдор, Проклятие моё по праву, я могу делать с ним, что захочу!

— Я Зарстор, Проклятие принесло всё это, — он развёл руки, указывая на опустошённую землю вокруг.

— А я Бриксия, — сказала девушка, — и… но я не знаю, кто я ещё на этот раз. Но то, что живёт во мне, говорит: да будет так!

Она положила цветок на ящичек, и зеленоватый свет смешался с серым.

— Сила уничтожения — сила роста и жизни. Посмотрим, какая победит!

Серая пленка на камне застыла. Теперь она покрывала камень словно корой. Зелёный свет омывал её, и кора начала трескаться, раскалываться, а под ней обнаруживался новый блеск. А свет цветка гас, лепестки его начинали увядать. Бриксия хотела отдёрнуть его от этого губительного камня, но рука не повиновалась ей. Всё больше и больше засыхал цветок, а камень засветился ярче и начал пульсировать. Но не серостью смерти — теперь это был зелёный огонь, стремящийся разорвать оболочку, как семя, готовое к новой жизни.

А от цветка осталась только хрупкая шелуха, тонкий скелет. А потом вообще ничего. Рука опустела. Но ящичек в другой руке тоже распадался, перестав держать камень, превратившись в пыль.

И сам камень больше не был тёплым. Если в нём ещё жила какая-то энергия, теперь она была изолирована. Но он был так прекрасен, что Бриксия ощутила благоговейный страх. Она подняла голову и посмотрела на Элдора и Зарстора.

А потом протянула камень Элдору.

— Хочешь его теперь? Мне кажется, он больше не такой, каким ты его сделал, но хочешь ли ты его?

Лицо, испещрённое жёсткими морщинами, со следами старинной ненависти разгладилось. На нём отразилось достоинство и властность, но прежде всего — свобода. Глаза Элдора горели, однако он торопливо отвёл руку.

— Этого я не делал. Его не наполняет данная мне Сила. Я больше не могу его требовать.

— А ты? — Бриксия предложила камень Зарстору.

Он смотрел не на неё, а на камень. Потом, не поднимая взгляда, ответил:

— То, что было моим Проклятием, — нет, это не оно. Зелёная магия — это жизнь, а не смерть. Я не могу разрушить это, как разрушил бы Проклятие — и тем выпустил бы его зло на всех. Это твоё, леди, ты можешь поступить с ним, как хочешь, — он поднял руку, огляделся, и на лице его воцарились спокойствие, мир и огромная усталость. — Цепи, удерживавшие нас в этом мире, порваны. Настала нам пора отдохнуть.

Они оба отвернулись от Бриксии, Элдор и Зарстор, плечом к плечу, как будто они братья по оружию, а не смертельные враги, и пошли куда-то по дороге, смутно различимой сквозь туман.

Бриксия сжала камень обеими руками. И, словно просыпаясь от тревожного сна, осмотрелась.

Она была уверена, что это место не принадлежит её миру и её времени. Но как ей вернуться? Сможет ли она вернуться? Тревожное беспокойство сменилось страхом. Она громко позвала:

— Ута! Двед! — и наконец: — Марбон!

Затем прислушалась, надеясь услышать ответ. Крикнула вторично, на этот раз ещё громче — и ничего не услышала, когда её голос утих.

Имя — она знала, что имя обладает властью, что оно — такая же часть человека, как кожа, волосы или зубы. Имя, данное при рождении, может подвергнуться опасности зла или быть усилено добром. Теперь у неё оставались только имена. Но те, кого она призывала, никак не связаны с ней, они могут не захотеть ей помочь, к тому же среди них животное, которое вообще чуждо её племени. Может, у неё нет никакой власти, чтобы призывать их.

Бриксия подняла сведённые вместе ладони и посмотрела на камень. Поистине это предмет Силы. Он был создан, чтобы принести зло, как утверждал Элдор и что подтвердил Зарстор. Но зло уничтожено цветком. Может ли камень послужить ей? Ведь она не может распоряжаться Силами, у неё нет подготовки Мудрой Женщины.

— Ута… — на этот раз она не произнесла имя вслух в туман, а негромко проговорила его в камень. — Ута, если ты хорошо относишься ко мне… если я заслужила твоё внимание и ты можешь спасти меня… где ты, Ута?

Свет камня начал пульсировать. В глубине его вспыхнула тёмно-зелёная искра. Бриксия старалась думать только об Уте.

У тёмного пятна появились острые уши, глаза-щёлки, пятно стало головой. На поверхности камня проявилась голова. Бриксия, потерявшая способность удивляться, присела, опустив руки к земле. На камне постепенно появилось крошечное объёмное изображение кошки. И вот оно стало совершенно отчётливым, приподнялось и спрыгнуло на землю.

Туман, который после ухода Элдора и Зарстора неумолимо приближался к девушке, отступил от того места, где стояла кошка. Фантом Уты повернул голову к девушке, раскрылась крошечная пасть. Но если кошка и мяукнула, не было слышно ни звука. Кошка пошла, и Бриксия заторопилась за ней.