— Удалось ли тебе что-нибудь узнать? — спросила она с беспокойством.
— У меня действительно есть новости, — ответил он. — Только вот не знаю, хорошие или плохие. Слышала ли ты о народе Молдай?
— О древних духах гор? — Ориэлла нахмурилась. -О них говорится только в преданиях времен Катастрофы. Я считала, что маги некогда изгнали их из этого мира вместе с Фаэри. Но при чем тут Молдай?
— Не все так просто, как кажется, — ответил Чайм. — Молдай не были изгнаны из этого мира, они были только порабощены и спали внутри своих гор, которые служат им телом. Сейчас Молдай вновь пробуждаются, Ориэлла. У себя на родине я не раз разговаривал с духом нашей горы, Басилевсом. И знаешь ли ты, что пробудило их? Приход в наш мир Жезла Земли.
Ориэлла в ужасе уставилась на него:
— Что? Эти существа опять на свободе? И это — по моей вине?
— Нельзя сказать, что на свободе, по крайней мере не в этом мире, — ответил Чайм. — Но они пробудились, они наделены могуществом, и не у всех из них столь же добрые намерения, как у моего друга Басилевса.
Ориэлла заметила его колебания и вздрогнула. Кажется, она уже догадывалась, что он скажет дальше.
— Ты хочешь сказать, — тихо спросила она, — что один из этих Молдай есть здесь, в Аэриллии?
— Да, — печально ответил Эфировидец, стараясь не смотреть ей в глаза. — Жезл Земли представляет собой огромное искушение для подобных созданий. Хотя у здешней горы, несомненно, есть свой Молдан — он сейчас не в этом мире. Боюсь, что сейчас этот дух в ином, Запредельном мире, и если, как ты говоришь, твой друг жив, — он, видимо, забрал его с собой, чтобы отнять у него Жезл Земли. Если это удастся… — Чайм вздрогнул. — Тогда никто не может сказать, что станется с нашим бедным миром.
Глава 26. УТРО НОВОГО ДНЯ
Ориэлла стояла у перил на взлетной площадке и смотрела, как светлеет небо на востоке. В сумерках Аэриллия выглядела странно и загадочно со своими колоннами и резьбой по камню, с легкими башенками и шпилями, но совершенно лишенная улиц и всего того, что для людей связано с представлением о порядке.
Волшебница откинула капюшон, чтобы холодный утренний ветер немного взбодрил ее после тяжелой ночи, и уже в который раз попыталась найти какой-то способ спасти Анвара, если еще не поздно.
Если маг и вправду находился за пределами этого мира, значит, даже в случае его гибели она не могла бы ничего почувствовать. В отчаянии Ориэлла уронила голову на руки.
— Несносный Анвар, — вздохнула она, — надо же было устроить такое, когда я наконец поняла, что люблю тебя!
Рассказ Чайма очень испугал и опечалил Ориэллу. Без Жезла Земли она не могла проникнуть в область Высшей магии, чтобы помочь Анвару. Но, кроме страха за юношу, волшебницу мучили и другие, куда более ужасные сомнения. Ведь если Жезл будет утрачен, то она окажется безоружной, и тогда можно считать, что Миафан уже заранее одержал победу.
Волшебница зажмурилась от яркого света и вдруг застыла в изумлении: это был не солнечный свет, а какой-то иной, более яркий и насыщенный, больше похожий на полярное сияние, чем на утреннюю зарю. Да и возникло оно не на востоке, а на северо-востоке, в развалинах Храма!
Вскрикнув, Ориэлла стала выкликать крылатых носильщиков, которых Эльстер прикомандировала к лишенным крыльев гостям, поселившимся в недоступной снизу башне.
— Поторопитесь! — крикнула она, когда те, заспанные, появились из своей комнаты. — Принесите сеть. Мне нужно немедленно попасть в Храм!
***
Внутри гигантского Древа Кэйлих было темно; и даже ночное зрение магов оказалось бессильно. В испуге Анвар пытался на ощупь найти дверь, но вокруг была черная пустота. Выругавшись, маг направил свою волю на Жезл Земли, и яркая вспышка изумрудного света рассеяла тьму, но ненадолго.
В этом мире, неподвластном времени, волшебной силе Жезла противостояла какая-то иная сила, более древняя и гораздо более мощная. Изумрудный свет быстро померк, и, прежде чем Анвар успел рассмотреть окружающее, тьма снова сгустилась, а от Жезла Земли толку было уже не больше, чем от светлячка. Правда, впереди маячила еще какая-то полоска тусклого света. Анвар пригляделся повнимательнее. Что бы это могло быть? Под его взглядом эта полоска стала ярче и начала расти, точно перед юношей постепенно открывалось окно в другой мир. Анвар напрягся. Что это — очередное коварство Повелительницы Туманов? Между тем полоска света стала менять свои очертания, и перед Анваром проплыли знакомые фигуры: лебедь, корона, роза, рыба, выпрыгнувшая из воды, и, наконец, арфа.
Внезапно маг увидел ослепительную вспышку, и вслед за этим луч яркого, ясного света вонзился в него, словно указующий перст. Анвара охватил невероятный восторг. Он вновь услышал неземную звездную музыку, и ее древние чары подчинили себе душу и тело юноши. Даже овладев Жезлом Земли, не испытывал он такого удивительного подъема. Чувство гармонии, пришедшее из какого-то вечного источника, целиком захватило мага, и сердце его откликнулось на зов Арфы. Он принял ее власть над собой.
Когда свет внезапно померк, Анвару показалось, что сердце его перестало биться. Он с трудом пришел в себя. В руках у него пока еще не было Арфы. Она, правда, дала юноше знать о своем желании принадлежать магу, но ему предстояло еще взять ее. И куда же девалась давешняя искусительница? Анвар не думал, что ему удалось погубить ее с помощью Жезла Земли. Нет, она скорее всего где-то здесь, восстанавливает силы, и следует каждую минуту быть готовым к новой встрече с нею.
«Я открою твои очи», — услышал Анвар тихий голос, голос Арфы, и боль в глазах, вызванная тем ослепительным светом, внезапно исчезла. Юноша увидел, что находится в большом, круглом помещении, и понял, что он — внутри ствола огромного дерева. Иначе выглядели теперь и «стены». Они были уже не сплошными, как прежде, а полупрозрачными, и у противоположной стороны ствола Анвар увидел серебристые очертания Арфы. Она поблескивала из-под поверхности дерева, словно белая рыба под гладью воды. Сердце мага возликовало. Он бросился туда и, заткнув Жезл Земли за пояс, коснулся ладонями полупрозрачной поверхности. К его изумлению, пальцы его вошли в дерево, словно это была вода, и духовным слухом Анвар уловил песню Арфы, зазвучавшую с новой силой: «Освободи меня… Ты должен меня освободить…»
Маг глубоко вздохнул, чтобы побороть волнение, и взялся за Арфу, чувствуя под пальцами резные изображения на ней. Победная звездная песня в полную силу зазвучала в душе Анвара, когда он извлек Арфу из ее темницы и с торжеством поднял над головой.
Маг не мог отвести глаз от Волшебного Талисмана. Арфа была создана не из дерева, а из какого-то диковинного кристаллоподобного вещества, она сверкала, словно драгоценный камень, и светилась изнутри. На ней были вырезаны изображения множества крылатых существ: от воробьев и корольков до величественных лебедей и огромных орлов. Были здесь даже бабочки и стрекозы. Отыскав на Арфе резное изображение крылатой женщины, Анвар непроизвольно вздрогнул. Сам же серебристый Талисман казался живым воплощением ветра. Никогда еще не видел маг творения более совершенного, и лишь одно огорчало его: Арфа была лишена струн.
