— Надо же! Кого я вижу! — потирая руки, воскликнула она. — Уж теперь-то я сполна на тебе отыграюсь. Ты загипнотизирована, ты безвольна, а значит, я могу делать с тобой всё, что захочу, — И ардикта небрежно похлопала ее по щеке.
Злорадство Ипвы было встречено с каменным лицом, но внутри всё так и кипело. Ах, лучше б Минорис и вправду была под гипнозом! Как вынести ей эти муки? От кого ждать заступничества?
«Мне велено довести ардикту до слез, но, судя по всему, раньше до слез доведут меня», — крепясь изо всех сил, думала она.
Первым делом Ипва заставила муз войны выдраить полы в лаборатории, почистить клетки с крысами и вымести паутину из углов. Сама ардикта редко бралась за метлу, а жить в грязи ей совсем не хотелось.
Минорис досталась особая служба: она выполняла функцию подставки для ног — чего-то наподобие живого табурета, куда Ипва клала ноги во время отдыха. Разумеется, пока ардикта отдыхала, остальные музы трудились не покладая рук. А Минорис покорно стояла на четвереньках, выдерживая поток едкостей и колкостей со стороны своей хозяйки.
Волшебное воинство увеличивалось с каждым днем, и Ипва эксплуатировала муз по своему усмотрению, забывая, что собирала их отнюдь не для домашней работы. Возможно, она ждала, пока число учениц не станет достаточным, чтобы очистить мастерскую от «лишних» профессоров и муз. Так или иначе, требовалось освободить пространство для отряда Вазавра на ночь, а то и на две. Ипва собиралась передать командиру свиток господина Каэтта, чтобы помочь завоевать город Цвета Морской Волны. Так она надеялась снискать милость Авантигварда и доверие Терри. Она всё продумала и мысленно уже наслаждалась жизнью в шикарном особняке, где-нибудь на берегу моря Санмир. Правитель, несомненно, пожалует ей особняк у моря в награду за заслуги перед короной, и Ипва будет роскошествовать там, как какой-нибудь набоб. Нет, как три набоба! Перед ней предстанут невиданные возможности, ей будут доступны последние чудеса техники, и наука в стране расцветет под ее руководством. Более всего она мечтает о карьере и славе ученого, и всемирное признание ее ума станет для нее высшей отрадой.
Но довольно тебе, Ипва, купаться в вымышленном золоте — пора бы вернуться в реальность. Почему вдруг стали чахнуть музы войны? Вот уже двое суток ты гнетешь их, лишая самого насущного — отдыха и пищи. Забыла, что твои прислужницы тоже люди?
От внезапного осознания этого факта ардикта выпрямилась в кресле и так сильно надавила ногами на спину ослабевшей Минорис, что у той захрустел позвоночник.
— Хватит, хватит! — крикнула она на весь зал. — Перестаньте! Работа окончена!
Она велела им рассесться вдоль стены, а сама отправилась к повару.
Загипнотизированные, усыпленные музы не двигались с места и даже не смотрели в сторону Минорис, которая боролась с дверным замком, гадая, как бы его сломать.
— Я не была готова к тому, что ардикта станет морить нас голодом, — бормотала она. — Скоро этот подвал превратится в настоящий склеп. Вот куда она теперь пошла? Не иначе, за гробовщиком. Завтра истекает третий день без пищи и воды — значит, мы протянем ноги. Нет больше сил притворяться…
Когда-то Ипва хвалилась, что продумывает всё до мелочей. Но на сей раз она упустила из виду кое-какие обстоятельства, и одним из таких обстоятельств стал Лорик. Он выбрался из непрочного загончика в комнате Сэй-Тэнь, процокал по паркету через приоткрытую дверь и благополучно провалился в ту самую дыру, куда некогда упали Минорис с Ризомериллом. С недоуменным «ме-е-е!» проехался на хвосте по каменной трубе и плюхнулся прямехонько на белую перину. Гостям, угодившим в нехитрую ловушку, Ипва обеспечивала мягкое приземление.
Лорику очень повезло: музы у стенки в данный момент больше походили на статуи, чем на живых людей, и его появление не вызвало у них ровным счетом никаких эмоций. Что и говорить, если даже в голове у здравомыслящей Минорис на секунду возникла мысль: «Ням-ням, баранина!». Впрочем, эта мысль тут же исчезла, потому что в аппетитной «баранине» девушка признала Лорика.
— И что ж тебе в загончике не сиделось? — вздыхала Минорис, поглаживая его по волнистой шерсти. — Теперь тебя надо куда-то спрятать. Только вот куда?
Медлить было нельзя — с минуты на минуту должна была вернуться Ипва. Одно облегчение — музы не выдадут местонахождение Лорика, даже если пытать их самыми изуверскими пытками. В итоге, Минорис заволокла упирающегося барашка в лабораторию и заперла в шкафчике для посуды. Посуду она предварительно вынула и расставила по полкам. Правда, нашлась одна вредная колба, которая решила показать характер и разбилась вдребезги. Судорожные поиски совка и метлы ни к чему не привели, поэтому острые осколки пришлось собирать на ладонь.
— Ай-яй! — вскрикнула Минорис. Надо же было ей пораниться!
Кто-то снаружи стал поворачивать ключ в замке. Наскоро обмотав руку первой попавшейся тряпкой, она выбежала из лаборатории в главный зал, где вновь опустилась на четвереньки перед креслом «хозяйки». Только бы ардикта ничего не заподозрила! Ах, только б не заподозрила!
Ардикта разъяснила повару суть своей проблемы еще на кухне, и сейчас Мелисс вышагивал вслед за нею, придерживая животом неохватную кастрюлю.
— Так, сюда, осторожнее, — командовала Ипва. — Ставьте в центре. Огромное вам спасибо!
— Да уж не за что! — заулыбался повар. — Вижу, ваши ученицы совсем выдохлись. Как науку любят, а!
— Пылают бескорыстной страстью! — подтвердила Ипва.
— Пусть себе пылают, лишь бы поесть вовремя не забывали, — ухмыльнулся Мелисс. — А как ваш предмет-то называется? У вас здесь факультатив, что ли?
Ардикта сверкнула на повара ненавистным взглядом, и того из подземелья точно ветром сдуло. Минорис знала, что ей не достанется ни ложки из его стряпни. Пока музы толклись возле кастрюли, источавшей дивные ароматы, она глотала слюну и мысленно облизывалась. А верховная преподавательница, скрестив ноги на ее спине, почитывала какой-то научный журнальчик. Для Минорис она припасла другое «лакомство» — картофельные очистки и кожуру тепличных томатов. Дождавшись, когда музы покончат с варевом, она поставила перед изголодавшейся рабыней тарелку с отбросами и окунула ее туда носом.
— Лопай!
В этот момент из лаборатории послышалось блеяние. Почуяв запах съестного, Лорик засуетился в своем укрытии и проломил копытом дверцу ветхого шкафчика, да там и застрял. Минорис призвала на помощь всё свое самообладание, чтобы не выдать испуга. Зато ардикта не пожалела ушей окружающих и разразилась такими страшными ругательствами, что отборная матросская ругань не шла с ними ни в какое сравнение. Отпихнув Минорис, так, что та не удержалась на коленях, она стрелой вылетела из зала. То ли закончилось действие гипноза, то ли любопытство взяло верх над чарами, но все ученицы потянулись за ней, и скоро в лаборатории было не продохнуть. Минорис подошла на цыпочках и привстала, чтобы видеть, что творится у шкафчика.
