— Ты пожалеешь об этом, орк! — бушевал он. — Сам Курул пошлет ужасные молнии, чтобы поджечь твой проклятый асар, и от тебя не останется ничего, кроме вонючей, клокочущей…
Больше ничего сказать он не успел, потому что в этот момент в игру вступил Бальбок.
Худощавый орк, свисавший с потолка с закрытыми глазами, словно потерявший сознание, внезапно подтянулся на своей цепи, сильно качнулся, и обрушился прямо на гнома.
Зеленокожий, чье внимание было обращено на Корвина, которого он то и дело тыкал копьем, не заметил манипуляций Бальбока. А тот широко раскрыл рот — и изо всех сил цапнул!
Острые, как ножи, орочьи зубы прокусили грубую кожу и вонзились в жесткую плоть. Во все стороны брызнула зеленая гномья кровь, когда клыки Бальбока разорвали артерию стражника. Гном заверещал словно сумасшедший и принялся отбиваться, но Бальбок не отпускал.
Раскачиваясь на цепи, он таскал за собой гнома, тряся его, как прожорливый хищник трясет свою жертву. От вкуса теплой, несоленой гномьей крови его едва не вывернуло, но он заставил себя сильнее сжимать зубы — пока шея гнома не сломалась с омерзительным хрустом. Визг тут же утих, и гном вяло и безжизненно обвис в клыках Бальбока.
— Ну наконец-то, — проворчал Раммар. — Я уже думал, ты будешь тянуть до завтра, жалкий умбал!
— А ты неплохой актер, толстячок! — уважительно сказал Корвин. — Я даже на какой-то миг подумал, что ты решил все переиграть.
— Чтоб ты знал, человек, — мы, орки, полны сюрпризов.
— Похоже на то, — пробормотал Корвин, глядя на безжизненного гнома в зубах у Бальбока. — А теперь бросай его сюда, длинный, чтобы я мог дотянуться до ключа.
— М-м-х, — произнес Бальбок, сообщая, что понял, и снова принялся раскачиваться на цепи туда-сюда, на этот раз в направлении Корвина. Труп стражника он использовал как противовес, а затем бросил его Корвину, настолько точно, что человек поймал его прикованными над головой руками, и охотнику за головами каким-то образом даже удалось ухватить связку ключей, закрепленную на поясе гнома.
Было очень трудно скользкими от своей собственной и гномьей крови руками вставить ключ в замок наручников и открыть его — но в конце концов Корвин оказался на свободе, не помня себя от счастья.
— Эй! — крикнул ему Раммар, беспомощно болтаясь под потолком. — Ты про нас не забудь-то, корр?
— Корр, — согласился Корвин и ухватился за лебедку, при помощи которой опускались цепи. Раммар и Бальбок ударились головами об пол и принялись ругаться, но, когда Корвин наконец освободил их от пут и орки, хоть и нетвердо, встали на ноги, они поуспокоились.
— Что теперь? — спросил Бальбок, потирая череп.
— К Аланне! — сказал Корвин, забирая бесхозное копье гнома. — Этот колдун собирается сотворить с ней какое-то свинство, но я не допущу этого.
— Иди уже, — сказал ему Раммар. — А мы с Бальбоком будем тем временем пробиваться к сокровищнице.
— Об этом и речи быть не может, — возразил ему Корвин. — Мы останемся вместе, на случай, если встретимся с толпой орков.
— Хорошо, тогда идем все к сокровищнице, — решил Раммар. — А об эльфийке позаботимся позже.
— Позже будет поздно, до тебя что, плохо доходит? — заорал на него Корвин. — Аланне нужна помощь, мы не имеем права бросать ее в беде! Ведь именно ей мы обязаны тем, что вообще находимся здесь.
— Это точно, — согласился с ним Бальбок.
— Кроме того, этот Грайшак тоже будет рядом с ней, — более спокойным тоном продолжал Корвин, — и, если я все правильно понял, я не единственный, кто хочет с ним поквитаться.
— Не единственный, — признал Раммар, засопев с такой силой, что из ноздрей у него повалил пар. — Это уж точно.
— Итак?
— Позаботимся об эльфийке, — угрюмо согласился Раммар. — А потом заберем сокровище…
Главная улица Тиргас Лана дрожала от грохота эльфийских шагов, приближавшихся к главным воротам цитадели. Орки опустили решетку, но не закрыли створки ворот — рычащая, скалящаяся орда, кровожадно вращая глазами, толпилась по ту сторону решетки, и им не терпелось обрушиться на противника.
Эльфийский князь передал командование пехотой военачальнику Ителю. Сам Лорето командовал лучниками. Таким образом, по его оценке, он сильно увеличивал свои шансы остаться в живых в предстоящей битве.
— Стрелы! Спустить! — приказал он, и эльфы-воины отправили в полет тонкие жала.
В отличие от орков, они не поджигали стрелы, чтобы чудовища не видели летящей смерти в ночной темноте. Только многоголосое гудение, на мгновение повисшее в воздухе, предупреждало об опасности, а затем на орков обрушивались сотни оперенных смертей.
Со своей позиции Лорето не мог различить, скольких орков поразил первый удар — но по крику чудовищ понимал, что многие выстрелы достигали цели. Может быть, надеялся он, битву можно будет выиграть и на расстоянии…
Военачальник Итель не поддавался этой иллюзии, равно как и Ортмар фон Бут. Бок о бок продвигались эльфийский полководец и предводитель карликов к цитадели и вели своих людей, причем эльфийские воины дисциплинированно шли фалангой, а карлики, громко рыча, что было духу неслись вперед, чтобы поспевать за широким шагом своих братьев по оружию.
На галереях орки приветствовали неприятеля потоком горящих стрел, в большинстве своем отскакивавших от щитов эльфийских воинов или отраженных секирами карликов. Но то и дело та или иная стрела пробивала защиту нападающих и то там, то здесь вскрикивал эльф, пораженный в грудь или в шею.
И тут же товарищи закрывали образовавшуюся брешь. Ровным шагом они приближались к стене, не обращая внимания на ужасающий вид врага, ожидавшего их на стенах, — и наконец эльфы и карлики добрались до ворот цитадели.
Итель поднял меч, отдал резкий приказ, и фаланга его воинов разделилась. Закрываясь щитами от стрел и камней, летевших со стен, эльфы подняли импровизированные штурмовые лестницы, а стройная колонна, которая еще в незапамятные времена была вытесана из мрамора, стала импровизированным тараном.
Под защитой следующего выстрела лучников Лорето, эльфийские воины ударили колонной по решетке, за которой ревела, бушевала и брызгала слюной толпа орков. Храбрые воины устремились под завесой из стрел и дыма, и импровизированный таран с ужасающей силой ударился о препятствие. Решетка дрогнула, и некоторые орки, взобравшиеся по ней, потеряли равновесие и рухнули на сапарак'хай своих же товарищей, но ржавый металл устоял под ударом.
Эльфы тут же отступили и перегруппировались для следующего удара. Немало эльфов полегло при этом под градом камней, которыми орки забрасывали их со стены. Нападающие снова и снова атаковали решетку, в то время как их товарищи пытались взобраться по лестницам на стены цитадели. Атакой руководил сам Итель; словно знамя развевался его голубой плюмаж.
