Молодая семья нерешительно прошла через портал в приёмную. Отец настороженно оглядывался, мать судорожно прижимала к себе хрипло дышащего спящего ребёнка лет трёх. Вампир тем временем подал райе Катике журнал, получил её подпись, вручил печать и, закрыв портал, обернулся к супругам:
— Сюда, пожалуйста! Сейчас вам помогут, а потом обсудим, где бы вы хотели поселиться.
Лектор:
— Как мы видим, многие люди, чьи предки отвергли мир магии, всё же способны преодолеть предубеждение и страх. Но для этого в жизни их, в большинстве случаев, должно произойти что-то весьма значимое, а часто — прискорбное, с чем они сами справиться не могут. Увы, на сотню тех, что смогли заставить себя обратиться к нам, приходится пять-шесть сотен тех, что предпочли погибнуть, но не попросить о помощи. Тем не менее, это не повод, чтобы опускать руки. Райнэ, на-райе, прошу, передайте по рядам эти методички. Поговорим о том, как именно можно воздействовать на сознание существа из „дикой“ деревни, не доводя его до крайности…»
(Конец цитаты)
— Райн Барэк, скажите, а в день ухода Стася какая погода была?
— Хорошая, райн Донни, солнечная. Это третьего Синца было, и Харта старая сказала — всю неделю так-то будет. Кости у неё ломит к перемене, у неё всегда и спрашиваем. Я потому его и отправил, чтоб без дождя шёл.
Пятеро стояли у кромки болота, залитого талой водой. Слева сквозь пятилетний невысокий подрост виднелся завал, краем уходя в болото — сотни стволов, ободранных, поломанных, с отстающей, местами и осыпавшейся уже корой, возвышались, как творение сумасшедшего архитектора. Только совершенно отчаявшийся человек, уходя от смертельной опасности, отважился бы сунуться в это месиво.
— Вот, райнэ, в аккурат туточки след и оборвался, — охотник показал себе под ноги. — А дальше… Вот вы говорите — не улетел, а следа-то нет! Может, на той стороне и есть, но болото он точно перейти не мог, там топь сейчас непролазная! Перелетел он болото, никак иначе!
— Благословенный, не создавайте сущностей более необходимого. Между вашим и его приходом сюда прошли сутки, правильно? Весной, в солнечную погоду — это очень много. Когда здесь был Стась, болото ещё не растаяло. Он прошёл по льду. А вот за следующий день здесь льда уже не стало. И след его просто растаял под весенним солнышком. Вот поэтому вы его и не нашли.
— Да-а? А-а! О-о! — на лице охотника отразилось удивлённое понимание. Дон только вздохнул. Это только называется — охотник. Но добавьте — деревенский, и смысл тут же изменится: для того, чтобы силки на зайцев ставить, гениальным следопытом быть необязательно. Да и весна — время не охотничье: зверьё линяет, шкура плохая, а мясо после зимы тощее, и толку с такой охоты? Только если уток бить, но тоже только в голодный год.
— Райнэ, благодарим за помощь, здесь мы с вами и попрощаемся. Дальше мы сами. О судьбе Стася обязательно вас известим, думаю, что скоро. Не переживайте о его судьбе, райн Барэк. Надеюсь, мы найдём его вовремя, и всё будет нормально. Райн Фандарек, попрощайтесь с нашими знакомыми.
Немного заторможенный, как будто постоянно сонный, райн вежливо поклонился и невнятно пробормотал слова прощания. Толстенький райн тоже пожелал всего хорошего и даже подмигнул, сразу видно — хороший человек! Барэк и охотник раскланялись и пошли обратно в деревню — к темноте бы добраться. Охотник приглядывался к старосте. Обычно хмурый, Барэк посветлел лицом, даже улыбался иногда. Он такой вчера и приехал — в незнакомую телегу запряжен вол-двухлетка, а в телеге вместо товара трое незнакомцев и непривычно улыбчивый Барэк. Дина-старостиха, конечно, вой подняла, но на этот раз от радости. До самого вечера староста терпеливо рассказывал всем желающим, что на ярмарке был пожар, поэтому мёда и воска будет меньше, чем обычно — слишком дорого, а в остальном торг нормальный. И проклятье свалилось, нету его больше, и вот деньги, кто давал, разбирайте, райнэ, не понадобились, а чужого нам не надо. А Барэк вперёд всех приехал, потому что райнэ эти Стася ищут, прознали про него и найти хотят, ага, и не боятся его совсем, есть у них способы, чтобы вреда колдун не делал ни себе, ни другим. И дело это срочное, чем быстрей найдут — тем лучше и для Стася, и для всех. Вот только одного охотник никак понять не мог. До Пеньков три ночёвки. Даже если Барэк туда приехал и сразу обратно подался — шесть дней. А Барэк вернулся на пятый к обеду! Это ж как вола гнать надо было, и что же это за вол такой? И даже не запарился! Непонятно…
— Райн Фандарек, сядьте на табуретку и отдыхайте. Молча. Роган, ну скоро ты? Битый час тут топчемся!
— Да не суетись ты! Я тебе сразу сказал: такой короткий портал — это ж даже не фокус, а искусство! А оно, знаешь ли, как красота…
— А вот жертв, пожалуйста, не надо! Фокусник!
— А летать ты мне сам не велел! — огрызнулся Роган. — Не торопи, а то в дерево лбом на выходе впилишься! Тебе, может, и пофиг, а мне не хочется. В Госпиталь прогуляйся лучше, неделю уже бродим. Или ты… Ах, во-от ты почему вчера… Ну, ты вообще-е!..
— А то! — фыркнул Дон. — Чего добру пропадать? Группа крови, правда, немного не та у этого Барэка, но с моей неконфликтная. Так что никакого Госпиталя мне ещё неделю не потребуется. Ты работай, работай! — Роган досадливо запыхтел и опять принялся за подсчёты. Наконец он удовлетворённо вздохнул и открыл портал на другой берег болотины. Прошли, провели райна Фандарека, спящего с открытыми глазами, Дон опять приказал ему сесть на табуретку. Фандарек сел и замер, тупо глядя перед собой. Роган поморщился, глядя на него. Всё-таки, неприятное зрелище — человек, взятый на взгляд, думал Роган, присев на более-менее сухой корень дерева, торчащий из пышного и мягкого, но очень мокрого мха. Марионетка. И табуретку Дон для него у Рогана отнял. Зато теперь «куколка Фанни» только по команде встаёт, садится, идёт, а самое главное — рот открывает, да и то только в том случае, если его имя произнести в начале фразы. И это хорошо. Рогана он, на самом деле, тоже достал изрядно своими выступлениями. Ладно уж, пусть сидит на табуретке, Роган и на неудобной деревяшке посидеть может, если недолго. Но ещё минут двадцать Дон бегал зигзагами, отыскивая след Стася на мху и прошлогодних листьях.
— Да как ты вообще что-то видишь? — удивился Роган. — Мох и мох. Какие тут следы?
— Не прав, — не оборачиваясь, ответил Дон. — После меня следа не найдёшь, после эльфа тоже. А это всего лишь человек. Ломился, как лось, палками хрустел, кусты ломал, в мох проваливался. Всё, как на ладони, пока трава не скроет. Вот через пару недель уже не нашёл бы. Кроме того, примерное направление известно, даже почему заблудился — и то понятно. Шёл за солнцем, значит, постепенно отклонялся к западу. Вот и заплутал. Сюда.
