— Жанна? — позвал он ее.
Девушка отреагировала на голос очень странно. Резко повернулась, попыталась прикрыть руками грудь, но куда там узким ладоням и тонким предплечьям такое скрыть; ноги широко расставлены, на виду чисто выбритая киска. Ваня старался глядеть поверх девушки, но не удержался, кинул взгляд туда.
— Господи, я и забыла, что ты здесь! — воскликнула Жанна, проследив его взгляд, сдвинула ноги. — Ах ты, маленький развратник.
Мальчик отвернулся, хоть девушка сказала последние слова вовсе не строго, с улыбкой.
— Простите, мадмуазель, — сказал он по-английски. — Он жив.
— Кто? — Жанна тоже перешла на английский.
— Инквизитор, — сказал Ваня на русском, потому что не знал, как сказать по-английски, но Жанна поняла — слово созвучно на всех языках.
— А откуда ты знаешь… как же непросто, когда не знаешь языки… Как ты узнал?
— Телевизор.
— А, показали репортаж. Ну и пусть живет. В смысле, не важно. Мы встреча Люк, он разбираться.
— Я пойду с тобой, — кивнул мальчик.
— Хорошо. Там быть твой… как же это… а, точно, твой дядя.
Жанна повернулась к зеркалу. Похоже, решила, что сказала все и опять забыла про существование Вани. Спустя пару минут Ваня повернулся и обнаружил, что ситуация не изменилась. Девушка по-прежнему голая, пальчики окончательно сосредоточились на вагине, что-то там теребят, по телу пробегают конвульсии, острые зубки прикусывают верхнюю губу. Иван решил, такое зрелище увидишь не каждый день, и несколько минут рассматривал голую красавицу. Но совесть все же взыграла, он снял с кровати простынь, накрыл девушку.
— Мерси, — простонала она, явно не понимая, кто ее укрыл.
Ваня сделал из простыни подобие тоги, но когда закутывал, нечаянно прикоснулся к груди. Он опять покраснел, отошел в другой угол комнаты, сел на пол, повернувшись к ней спиной. Так прошло полчаса, он взглянул на нее снова, обнаружил, что она стащила простынь и опять гладит тело. Ее дыхание участилось, лицо порозовело, губы шепчут два имени: Люк и Давид.
Время тянулось, каждый в номере проводил его в странных размышлениях. В голове Жанны прокручивался весьма изощренный фильм, что мог вогнать в краску даже порно режиссеров. Три тела занимались любовью иногда втроем, иногда вдвоем, а иногда и поодиночке. Фантазии распалили девушку, она до пяти часов просидела перед зеркалом, мечтая о встрече с обоими любовниками. Если же в голову ребенка заглянул учитель математики, он схватился бы за голову, обнаружив, насколько мальчик издевается над его предметом. Формулы в мыслях Вани складывались то в великой сложности инквизиторов, то в гениальной простоте собственной сути, то в беспорядочной, но логичной неправильности уравнений Давида. Они оба находились в трансе и чуть не пропустили время, когда надо выходить. Обоих вывел из грез бой часов. Они подсознательно отсчитали пять ударов, Жанна, спохватившись, принялась одеваться и накладывать маникюр, проклиная все на свете за то, что не сделала этого раньше. Мальчик старался не смотреть на прелести, бегающие по номеру.
Жанна так и не добилась идеального по ее мнению образа, но время поджимало, она вышла из номера вместе с Иваном. Всего за полчаса до этого подземелье замка Маршан приняло десятого человека, и Люк бросился к жертве, ощущая связь, как никогда ясно. Мысли Люка представляли невероятный коктейль из ломки, жажды и образов девушки, которую, как ему казалось, он любит. Он не поднялся к Маршану, чтобы доложить о проделанной работе, и это спасло ему жизнь. Давид все еще сидел в кресле высшего вампира, только теперь передвинул его к картине полуобнаженной девушки — бывшей жены Маршана. Давид рассматривал картину, допивая уже вторую бутылку прекрасного вина, ощущая терпкий вкус на губах, где еще остались следы от пепла. Он осматривал картину весьма странно. Темные глаза устремились на холст, иногда он издавал высокий звук, а потом уши слегка шевелились, прислушиваясь, как от тысяч мазков отражается голос. Ему интересна не столько женщина на картине, сколько, кто ее рисовал. Художник умер после написания портрета, об этом свидетельствовала подпись на картине, выведенная Маршаном кровью художника. Давид размышлял о судьбе неизвестного живописца, о том, как она привела того в мрачные стены замка Маршан. Он решил, дело не в деньгах, а в любви. Да, определенно художник был влюблен в жену Маршана, которая его и убила. Трагическая история настолько потрясла Давида, он настолько жалел талантливого молодого художника по имени Зденек, что заплакал.
Люк несся как сумасшедший — Жанна внезапно переместилась, к тому же связь почему-то колебалась от ясной и сильной, до практически никакой. Словно девушка влюблялась в Люка, а потом резко забывала, но уже через минуту мысли возвращались к нему. Сама Жанна вместе с мальчиком Ваней села в такси и поехала к мосту. Два инквизитора избрали наблюдательным постом большие строительные леса, скрывающие реставрируемый памятник на мосту. А над Прагой собирались черные тучи — явный признак надвигающегося урагана.
Люк и Жанна подъехали к мосту Карла почти одновременно, только с разных сторон, и сразу устремились навстречу. И он, и она чувствовали близость друг друга, спешили прижаться телами. Вернее, этого хотела Жанна, а Люк видел мир через красную призму голода и ломки. Вампир глядел на прохожих и туристов, как на потенциальный корм, а это — верный признак, что он уже подошел к грани. Проклятый Маршан, все из-за него! Если бы высший не нанес Люку столько повреждений, крови, что он выпил у Жанны, хватило бы на пару недель. Но Люк потратил слишком много сил на восстановление. Когда он ехал сюда, отражение в зеркальце заднего вида демонстрировало сидячий труп. Он пронесся мимо лесов, где прятались инквизиторы, Решар указал на него пальцем, Андре кивнул.
Жанна тоже бежала, а вот Ваня слегка отстал. Быстро двигаться в толпе трудно, но перед девушкой все расступались, словно по волшебству. Впрочем и Ваня не чувствовал особых неудобств. Его никто не задевал, не толкал, но все равно он слегка отстал. И это спасло Жанне жизнь.
Люк увидел ее немного раньше, и устремился вперед, расталкивая толпу туристов. Это, в свою очередь, привлекло ее внимание, Жанна тоже побежала к вампиру. Она обогнула декоративную карету, ворвалась в его объятья. Люк прижал ее к холодному телу, почувствовал, как быстро течет кровь по венам и сосудам девушки. Но продолжалось это недолго. Увидев пару едва заживших шрамов на шее, он вонзил туда клыки. Со стороны казалось, красивый парень просто целует красивую девушку, и только один человек сообразил, что происходит на самом деле. Люк пил ее с остервенением, в красном тумане жажды. Словно наркоман, он, наконец, дорвался до желанной дозы, вампирский мозг не мог сопротивляться желанию выпить ее насухо. Девушка обессилила. Истощенный организм не выдержал очередного кровопускания, она потеряла сознание, спустя минуту.
