в жизни не слышал. Практически из другого, неизвестного вам мира.
— Вам, это кому? — поинтересовался Тим.
— Вам — это жителям архипелага. Который вы принимаете за целый мир.
— Я тебе уже говорил, — слегка обиделся юноша, — что знаю о неизвестных островах и целых архипелагах, на другой стороне планеты.
— Да? — прищурилась на него Лесана. — И что же ты про них знаешь?
— Ну, — замялся Тим, припоминая прочитанное в секретных архивах Академии, — в тысячах миль отсюда, за океаном, лежат неизведанные и неподвластные генералу-императору земли. Например, так называемый Коралловый архипелаг — единственный, до которого удалось добраться разведывательным кораблям. Про остальные властям известно только по сведениям и описаниям, полученных ими от населяющих эти острова туземцев. Если исходить из того, что их данные достоверны хотя бы наполовину, то еще дальше к югу существует великое множество островов, разбросанных среди морей и океанов. Некоторые из них почти такие же большие, как Чезмерри, а тамошние жители разговаривают на совершенно незнакомых нам языках и лишь отдаленно похожи на людей.
Он замолчал, пытаясь вспомнить еще что-нибудь, могущее заинтересовать девушку.
— И как ты думаешь, все это правда? — осведомилась Лесана с легким оттенком иронии в голосе.
— А почему бы и нет? — пожал плечами Тим. — Иначе с чего бы Академии держать эти доклады в таком строгом секрете?
Кажется, она собиралась наконец рассказать ему о себе? К чему опять эти расспросы?
— Лесана, так ты, значит, оттуда?
— Откуда? — подняла брови девушка.
— Ну как, с тех самых неизведанных земель. Ты же сама сказала, что явилась сюда из неизвестного нам мира…
— Да, это так, — кивнула она. — Только, конечно же, там не разбросанные по океану острова. Там, на другой стороне земли, простирается целый континент.
— Континент? — озадаченно переспросил Тим. — Что такое «континент»?
Девушка снова грустно улыбнулась.
— Как же тебе объяснить… Континент — это как бы такой огромный остров, в сотни раз больше вашего Чезмерри.
— В сотни раз… — у юноши чуть не отвисла челюсть от удивления, — разве такое бывает?
— Ага, — кивнула Лесана, — конечно же, бывает. У нас есть и такие страны, откуда до ближайшего моря нужно ехать целую неделю, причем безостановочно.
— Страны? А много у вас там вообще стран?
— Двенадцать, — коротко ответила девушка и улыбнулась при виде его ошарашенной физиономии.
Тим замолчал, переваривая услышанное и пытаясь наглядно представить себе остров подобных размеров. Сколько же там может жить народу, на этом «континенте»? Неужели их в сотни раз больше, чем подданных генерал-императора? И целых двенадцать разных стран! Такое ему было трудно даже вообразить.
Лесана, тем временем, продолжила свой рассказ:
— Я родилась в стране, которая называется Цедония — самом могущественном государстве на всем континенте. И самом большом тоже. Мой родной город находится как раз у самого моря, на заливе. Я, знаешь ли, с детства очень любила море и все, что с ним связано: порт, корабли, соленый воздух, ощущение свободы… Даже мечтала стать капитаном собственной яхты и обойти на ней весь мир. Но вот не суждено мне было…
Голос ее предательски надломился. Лесана поставила бокал на столик, и промокнула уголком салфетки слезы, появившиеся в уголках глаз. Руки у нее немного дрожали.
— Что же случилось? — тихо спросил Тим.
Девушка помолчала, потом тяжело вздохнула и посмотрела ему прямо в глаза. Казалось, она сейчас взвешивает в уме, можно ли доверять Тиму настолько, чтобы раскрыть какую-то очень важную тайну.
— Слушай, — наконец решилась она. — Дело в том, что мои родители — не простые люди. Совсем не простые. Поэтому-то меня с рождения готовили к той роли, которая была мне, как они считали, предназначена судьбой. А это исключало любую возможность считаться с моими собственными желаниями, понимаешь?
— Не совсем, — осторожно проговорил юноша, — так кто же они, твои родители?
— Ну… в общем, они король и королева Цедонии. Понимаешь теперь? — грустно усмехнулась Лесана.
Тим попытался отпить из своего бокала, позабыв о том, что тот уже пуст.
— Так ты, значит…
— Ага. Принцесса и наследница трона. — Она смотрела на него большими печальными глазами. — Не верится, правда? А это так.
Он неопределенно пожал плечами, не в силах оторваться от ее лица. Девушка казалась сейчас такой грустной и беззащитной, что Тиму вдруг сильно захотелось приободрить ее: обнять, погладить по мягким волосам, сказать что-то очень хорошее.
Но он не решился и только вполголоса пробормотал:
— Ну, почему же не верится? У тебя, в общем, такая необычная внешность… то есть, я хотел сказать — яркая. В хорошем смысле слова.
Девушка и впрямь словно бы предстала перед ним в новом свете: вечернее платье, изящно облегающее тонкую фигурку, подведенные тенями фиолетовые глаза, сочные алые губы и поблескивающий в декольте драгоценный камень делали ее еще красивее, чем раньше.
Пожалуй, лицо у нее действительно благородное, подумал Тим. Такое, как у правивших Архипелагом в глубокой древности монархов, портреты которых ему доводилось видеть в императорском музее на Чезмерри.
— Да ладно тебе, — неожиданно смутилась Лесана, — внешность как внешность, ничего особенного. Вот отец мой — тот да, красавец, каких поискать. Я в детстве на него была очень похожа, ну а потом вот выросла…
— Слушай, — вдруг решился спросить ее Тим, — а сколько тебе лет?
В паспорте, который он тайком от нее изучил на своем острове, стояло двадцать три, но документ тот был явно поддельный.
Девушка озорно сверкнула глазами и загадочно улыбнулась:
— А какое это имеет значение? Догадайся сам.
— Но ты мне скажешь, отгадал я, или нет?
Лесана помотала головой.
— И чего это мужчины всегда спрашивают про возраст, а? Ну, а вот если бы мне было сорок пять — ты бы все равно со мной отправился?
В ее глазах плясали веселые искорки.
Тим почесал в затылке, ощущая себя жутко неловко. Не говорить же ей теперь про тот паспорт.
— Нет, ну ведь тебе точно не сорок пять?
— Да кто меня знает? — парировала Лесана и коротко рассмеялась.
Смех ее напоминал Тиму легкий перезвон колокольчиков.
— Ладно, мы отвлеклись, — тон девушки снова сделался серьезным, — слушай дальше.
— В общем, судьбой мне было предназначено править Цедонией. А это, ты же понимаешь, занятие не из простых. Родители с самых ранних лет заставляли меня заниматься вещами, которые они считали совершенно необходимыми для будущей королевы. А я ненавидела все это лютой ненавистью и хотела, чтобы меня просто оставили в покое. Знаешь, Тим, время от времени мне удавалось незаметно покидать дворец и тогда я отправлялась туда, где чувствовала себя свободной. Туда, где можно было побыть наедине с морем… поведать ему свою грусть и помечтать о
