жестокая, издевательская улыбка.
Но вдруг демоница остановилась и резко выпрямилась, и на лице ее промелькнуло недоуменное выражение. Она резко обернулась, но тот, кто на нее напал, повернулся вслед за ней так, чтобы оставаться у нее за спиной.
Мокрый до нитки хафлинг сжимал в руке тонкую рапиру, и с ее острия капала демоническая кровь. Очевидно, рана не причинила Малкантет боли, и хафлинг, явно в панике, нанес удар другим оружием – но это не был пресловутый кинжал со змеями.
Энтрери, не веря своим глазам, наблюдал, как Реджис вытащил из кармана какой-то плоский драгоценный камень и приложил его к крошечной ране от рапиры на спине адской бестии.
Малкантет замахнулась, и Реджис попытался бежать, но она все же оттолкнула его, и он полетел прочь вместе с камнем и рапирой. Он сильно ударился об пол, вскрикнул от ужаса и побежал к пруду. Хафлинг прыгнул в воду и исчез в тот самый миг, когда кнут щелкнул и по поверхности рассыпались сияющие искры.
Демоница взъярилась: она обернулась к ассасину, который снова предпринял попытку добраться до нее, и замахнулась кнутом, чтобы нанести смертельный удар.
Энтрери бросился на пол, перекатился назад, намереваясь скрыться за очагом.
Но удара не последовало; королева суккубов пошатнулась и согнулась пополам. Она собралась выговорить какое-то проклятие, но вместо слов получился неразборчивый лепет – рот ее скривился, лицо перекосилось, словно она больше не могла контролировать собственное тело.
Спотыкаясь на каждом шагу, демоница побежала к двери и, задев косяк, вывалилась в коридор. Наткнувшись на противоположную стенку, Малкантет яростно взревела.
Энтрери не испытывал ни малейшего желания отправляться за ней в погоню.
«Надо было забрать у него этот клинок», – мысленно выругала себя Малкантет. Она неверными шагами ковыляла по коридору, ее качало от одной стены к другой, и она не могла выговорить ни слова. Этот кошмарный кинжал нанес дьяволице более серьезную рану, чем ей показалось сначала.
Кроме того, душа Консеттины вернулась; она была в полном сознании и отчаянно цеплялась за реальность, за свое физическое тело. Каждый следующий шаг давался Малкантет с большим трудом, потому что теперь другая душа вытесняла ее прочь, и битва разгоралась все ожесточеннее.
Для демона нелегко вселиться в чужое одушевленное тело даже в обычной ситуации, когда обладатель его застигнут врасплох, но сейчас борьба велась не на шутку. Этот кинжал не просто нанес рану телу Консеттины, он высосал часть жизненной силы самой Малкантет, и она испытывала боль, когда Консеттина пыталась контролировать собственное тело.
«Нет, так не годится, – подумала демоница. – Совершенно не годится».
Они, шатаясь, преодолели несколько коридоров; открытый рот издавал неразборчивые вопли, ноги не сгибались, и походка была нелепой, неестественной.
Малкантет нужно было продержаться еще немного, до того момента, когда она найдет себе нового «хозяина».
Женщина всем телом врезалась в какую-то дверь, дверь распахнулась, и она ввалилась внутрь и рухнула ничком на пол. Малкантет и Консеттина услышали, как несколько существ ахнули от неожиданности, и узнали вопли и уханье гоблинов.
Обе души находились в теле женщины, слабой на вид раненой женщины в изорванном платье.
Какой-то гоблин подошел, схватил густые светлые волосы и резко дернул голову жертвы назад.
Вонючая тварь, вооруженная зловещим зазубренным ножом, была не одна – ее окружала дюжина приятелей. Остальные гоблины, оправившиеся от первоначального потрясения при виде неожиданной гостьи, казалось, еще менее были склонны к милосердию, чем это злобное грязное существо.
* * *
– Только не смотри в зеркало! – предупредил Реджис Энтрери. – Не смотри в зеркало! Там злые существа! Очень, очень опасные!
Хафлинг задыхался; он явно был не в себе. События в пещере совершенно лишили его сил, и Энтрери решил, что события эти отнюдь не ограничились недавним сражением с демоницей.
– Нам сказали, что ты погиб, – бросил он на ходу, подбежал к телу Дзирта и опустился на колени. Он взял ладонь дроу, собираясь попрощаться с боевым товарищем, но, к его изумлению, оказалось, что Дзирт еще жив.
– Сделай что-нибудь! Хоть что-нибудь! – завопил Энтрери, и Реджис, осторожно прикрыв зловещее зеркало своим плащом, подбежал к нему.
– Дзирт! – воскликнул Реджис и распахнул свой волшебный мешок.
Он извлек оттуда небольшой стеклянный флакон, быстро поднес его к губам Дзирта и вылил жидкость ему в рот.
– Я даже не знал, что он здесь, – едва слышно выдохнул Реджис.
– Она швырнула его в стену, – угрюмо произнес Энтрери. – И уничтожила кошку.
– Гвен, – прошептал Реджис, положил на пол пустой сосуд и вытащил из мешка второй, который тоже дал выпить Дзирту.
– Откуда ты взялся? – нетерпеливо спросил Энтрери.
– Из пруда. Я нырнул в воду. Из зеркала выскочила гидра, такой многоглавый дракон, извергающий пламя. Мне некуда было деваться.
– Но это же было несколько дней назад.
– Я всплывал на поверхность только для того, чтобы подышать воздухом, – не больше двух раз.
– Что? – не веря своим ушам, спросил ассасин.
Реджис лишь мотнул головой; в этот отчаянный момент у него не было никакого желания объяснять Энтрери, что среди его предков затесались генази.
– Кто сказал тебе, что я мертв? – спросил он.
– Тот дворф, Пайкел.
– Он жив? – изумился Реджис. – Он сумел спастись? О, Пайкел!
Прежде чем Энтрери успел ответить, Дзирт закашлялся – слабо, хрипло, однако, по крайней мере, дроу оставался жив. Следопыт распахнул лиловые глаза и уставился перед собой, на два лица, склонившиеся над ним, на тех двоих, что спасли его от смерти.
– Дзирт! – воскликнул Реджис и поднес флягу к губам дроу, чтобы тот до последней капли выпил целительное зелье.
– Ты можешь пошевелиться? – спросил Энтрери.
Дзирт взглянул прямо на человека, но не сделал никакого движения, даже не пошевелил головой.
– Собери его вещи, – приказал Энтрери. – Помоги мне вынести его из пещеры.
– Что с ним произошло?! – в отчаянии воскликнул Реджис и ахнул, когда его осенило. – Этот кнут! О, этот проклятый кнут!
Он потянулся к своему мешку за очередной порцией снадобья, хотя и знал, что теперь все бесполезно.
– Зачем ты пришел сюда? – спросил он у Энтрери.
– Я пришел вместе с Дзиртом.
– Это я понял, но зачем ты пришел? – снова спросил Реджис.
– Знаешь, – Энтрери фыркнул, – говорят, что с возрастом люди становятся мудрее.
– Да.
– Это неправда.
Реджис протянул Ледяную Смерть Энтрери, который сунул меч в ножны на правом бедре Дзирта.
– Надо выбираться отсюда, – сказал ассасин.
– Но Вульфгар там, – возразил Реджис, указав на зеркало.
– Я знаю, но мы не сможем унести эту тяжелую штуку с собой.
– Но… – Реджис замолчал, подыскивая возражения. – После того как
