Иглы:
– Всегда мечтала отдохнуть в темнице твоего братца!.
– Молчи там! – Мужской рык и звук удара чего-то твердого о решетку заставили меня замолчать. Но не Иглу.
– Вонючие крысы!!! Только сними с меня эти бесовы кандалы, кутарашым, и мы посмотрим, кто кого!!! – голосила Игла. На нее надели особые кандалы. Айдан все же не был дураком, как и его прихвостни. Почему же меня не сковали жгучим металлом? Неужто у меня осталась магия?
Я закрыла глаза и приложила все силы, какие только наскребла в отравленном теле, но не смогла создать ни искры. Ида фыркнула.
– Неужели ты думала, что Айдан не скует твою магию? Разве мы похожи на идиотов, которые оставляют врагам их оружие?
На этот раз фыркнула я и усмехнулась, отчего противно треснула пересохшая кожа на губах. За этой усмешкой последовал ощутимый пинок в бок, отчего я не сдержалась и застонала от боли.
– Понятия не имею, почему Айдан распорядился влить в тебя зелье навиров, вместо того чтобы заковать в кандалы и смотреть, как они разъедают твою сраную кожу, – прорычала Ида, наклонившись ближе. Ну же, склонись еще!
И Ида, будто услышав мою мольбу, приблизилась. Не раздумывая, я боднула ее лбом и привалилась затылком к стене. Ида, взвизгнув, отскочила и схватилась за голову, а я потерялась в бесконечном мельтешении разноцветных точек перед глазами. На меня обрушилась тяжелая оплеуха, но я лишь злобно рассмеялась. Считает меня умалишенной? Так пусть же встретится с действительно умалишенной Амаль!
Еще миг, и я сбила мерзавку с ног меткой подсечкой и свалилась на нее кулем, ведь слабость в теле стала совсем невыносимой. Оставшиеся крупицы сил ушли на то, чтобы вцепиться в горло твари и остервенело его сжать. Я знала, как долго и как сильно нужно душить человека. Будь под рукой удавка, дело пошло бы бодрее.
Ида захрипела от неожиданности и забилась в моих руках. Ее лицо исказила паника, а во мне проснулся дикий зверь. Судорога сковала мои пальцы, а голова опустела. Перед внутренним взором осталось всего одно воспоминание: Ида с благодарностью отдает Беркуту миску с недоеденным ужином, а тот с веселыми искорками в глазах смотрит на нее, уплетая походную кашу. Через пару минут его жизнь оборвалась, и мерзавка тут же легла под Айдана. Ради чего?! Ради мести или лучшей жизни?
Ида извернулась и сумела сплести заклинание свободной рукой, а я, поглощенная жаждой ее смерти, не заметила. Магическая удавка сомкнулась на шее и обожгла кожу. Я вцепилась руками в петлю, но та не поддавалась. Ида с криком ярости сбросила меня.
– Скажи спасибо, что Айдан хочет убить тебя лично, иначе уже сегодня ночью отсюда вынесли бы твой труп! – рявкнула она и нехотя ослабила удавку.
Я жадно глотала воздух, как и Ида. Мы лежали на холодном каменном полу и обе слышали приближающиеся шаги. И каждая догадалась, кто это.
В замке заскрежетал ключ, и дверь со скрипом распахнулась. Я наблюдала за Айданом, как за хищником, готовым вот-вот вцепиться мне в глотку и изодрать когтями. Братец решил не красоваться передо мной в форме воеводы, да и вообще выглядел довольно небрежно. Его лицо осунулось, под глазами залегли тени, а подбородок скрыла густая щетина.
– Мне доложили, что ты наконец очнулась, ведьма, – процедил Айдан и окинул меня усталым взором. – Ты двое суток провалялась в беспамятстве. Я уж подумал, что переборщил с сонным порошком и ты подохнешь раньше, чем разрешу.
Я молчала, не отводя глаз от Айдана. На его лице играла улыбка победителя, отвоевавшего целый мир. Что он планировал сотворить со мной? Как собрался убивать? Ядом, который заставит выблевать внутренности, или попросту прирежет, словно псину?
– Что такое на нас напало? – выдавила я. Ида издала злобный смешок, однако стоило Айдану одарить ее тяжелым взглядом, как мгновенно заткнулась.
– Слыхала про уряков, ведьма? – проворчал он и, увидев мое замешательство, продолжил: – Эти твари обитают на местах убийств. Есть у меня в подчинении весьма полезный человечек. Он и помог мне подготовить западню. А ты еще и с подружкой-лихоморшей вернулась. Вот уж не знал, что вы заодно.
– Ты специально заманивал меня к себе? Играл на моем чувстве вины? Я ведь и вправду рискнула всем, чтобы спасти простую служанку, которая, как выяснилось, хуже подвальной крысы.
Ида рыкнула и замахнулась, чтобы отвесить мне оплеуху, но Айдан резким движением схватил мерзавку за руку. Она жалобно заскулила, и братец с презрением отшвырнул ее. Ида пискнула и кулем свалилась на пол.
– Убирайся отсюда, вонючая шлюха! И никогда больше не смей ее трогать! – рявкнул Айдан так яростно, что Ида вжала голову в плечи, торопливо поднялась на ноги и выскочила за дверь.
Позорное бегство служанки, мнившей себя чуть ли не женой воеводы, заставило меня усмехнуться и выдавить:
– Как мило. Когда ты подговаривал дружков и с нетерпением ждал, пока они пустят меня по кругу, у тебя не возникало желания запретить им трогать меня. Что же изменилось?
Губы Айдана изогнулись в кривой усмешке. В один шаг он оказался рядом и вцепился мне в горло с такой силой, что приложил затылком об пол. Я царапала его лицо и руки, но хватка лишь усиливалась, а в глазах мерзавца скользило безумие.
– Я слишком долго искал тебя, чтобы сейчас позволить грязной шлюхе портить то, что нужно мне самому, – тихо произнес Айдан, обдав мое ухо горячим дыханием.
Он ослабил хватку, а я закашлялась. Последние слова, словно раскаленный прут, вонзились в висок. «То, что нужно мне самому». Что понадобилось Айдану?
– Пока я тебя искал, ты умудрилась прямо под носом у моих солдат убить наместника Вароссы. Признаюсь, я не ожидал, что ты осмелишься на такой шаг, но надеялся, что выдашь себя. Потому и позволил Салару повеселиться.
Горькие слезы ярости и бессилия навернулись на глаза, и я остервенело утерла их, а после со злостью плюнула в лицо Айдана. Как когда-то плевал в меня Амир. Наверняка я представлялась ему такой же умалишенной.
Айдан хмуро утерся, но даже не подумал ударить меня. Он хмыкнул, положил ладонь мне на затылок и с силой сжал волосы в кулаке. Я прикусила нижнюю губу до крови, только бы не выдать свою боль. Айдан склонился так близко, что мы почти соприкоснулись носами.
– Я не стану бить тебя, сестренка. Ты сама привела ко мне ту, кем расплатишься за гибель Салара. Он все-таки был мне другом. Глупым, трусливым, жалким, но другом. И ты должна поплатиться за его смерть.
– Не тронь ее, – прошептала я,
