На мгновение повисла тишина. Затем все спасенные дети племени Мерел, в том числе Бирсинг, которую Рия назначила старшей, выскочили вперед, где их подхватили на руки рыдающие от счастья родственники. Но Бирсинг не встретил никто, и она ходила из стороны в сторону, пока к ней не подошла Тари, жена Себитту.
— Я собрал выживших из четырех отрядов, — сказал Рии Себитту. — Среди них нет Говорящего, поэтому командую ими я. Вчера ты предложила мне убежище для народа Мерел. Предложение остается в силе, учитывая наше количество?
— Конечно, остается. Идемте с нами, мы отведем вас туда.
— Сначала надо уладить еще одно дело, — произнес Себитту.
Вожак Мерел дал знак Тари, и та вывела вперед Бирсинг.
— Говори, девочка. Мы слушаем твой рассказ.
Бирсинг обвела взрослых яростным взглядом зеленых глаз.
— Когда дикари разгромили наше стойбище, моя мать и я скрылись у Врат Рога. С нами был и мой брат Дженго.
Она говорила совершенно бесстрастно, ровным голосом.
— Мы встретили там других, сбежавших от тех же самых дикарей, но пришли новые воины. Они убили всех взрослых и подростков, даже Дженго, хотя ему не было и четырнадцати лет. Остальных оставили в живых и взяли в плен. Заставили нас идти всю ночь, а когда мы устали, решили, что мы для них обуза, и собрались убить нас.
Ее лицо просветлело, и она бросила благодарный взгляд на Рию.
— А затем с неба спустилась Рия из Клана с шестью отважными воинами. — Девочка показала на Бонта, Лигара, Дриффа, Грондина, Оплимара и Джергата. — Ха! Видели бы вы, как они бились! Они убили всех дикарей и спасли нас от неминуемой смерти.
Выйдя вперед еще на пару шагов, Бирсинг остановилась прямо перед Рией, глядя на нее горящими глазами.
— Ты — та, о которой было пророчество, — произнесла она. — Я сразу поняла это, когда вы спасли нас. Когда ты сошла с небес. Я видела, как ты убила первого врага. Быстро и красиво. Я хочу тоже так уметь.
Протянув руку, она взяла за руку Рию и поцеловала ее. В толпе ахнули. Потом она вернулась назад и встала рядом с Тари.
— Девушка из пророчества? — переспросила Рия.
— Бирсинг рассказала то, во что верим все мы, — ответил Себитту.
Рия непонимающе поглядела на него.
— Прости, ты так хорошо говоришь на нашем языке, что я забыл, что ты не знаешь наших преданий. С древних времен мы храним пророчество, данное нам Владычицей Лесов…
Владычица Лесов. Так Уродцы называют эту синюю женщину-духа! Неужели Мерел стали частью сети, раскинутой ею в прошлом и будущем?
— Сначала я не был уверен, что в пророчестве говорится именно о тебе, — продолжал Себитту, — но теперь у меня не осталось никаких сомнений.
Звенящим голосом он начал произносить слова предания.
Во времена тьмы явится вестник света.
Она вступит в бой с воплощенным злом ради будущего всего мира.
По знакам узнаете ее…
В толпе начали вторить ему, сначала немногие, но вскоре их были уже сотни. Все Мерел начали повторять слова пророчества, все громче и громче, с каждой новой фразой.
Она придет с востока, от Врат Рога, защитница детей.
Будет наделена великой отвагой и умением вести битву.
Будет говорить на языках всех народов.
Станет той, что объединит все племена…
Рия не знала, как и когда синяя женщина оставила это пророчество Мерел. Да и не задумывалась об этом. Самое главное — использовать это предание для благой цели.
Дальше все случилось еще быстрее.
Себитту преклонил перед ней колено.
— Воплощенное зло пришло в наши долины, имя ему — Сульпа. Его воины жгут наши стойбища, насилуют наших женщин, крадут наших детей, и мы верим, что ты не случайно явилась именно сейчас, явилась с востока, защитница детей…
Оглядевшись, Рия увидела, что все Мерел преклонили перед ней колени.
— Нет сомнений в том, что пророчество исполнилось, — продолжал Себитту. — Владычица Лесов избрала тебя для сражения с воплощенным злом. Ты уже предложила мне и моему народу убежище, и я его принял. В ответ я предлагаю тебе лучников Мерел, чтобы они воевали под твоим командованием, пока мы не уничтожим Сульпу. Что ты ответишь?
— Я отвечу согласием.
А что еще можно было сказать?
Дон Леонсио и остальные шли слишком быстро, чтобы Леони могла поспевать за ними, а теперь они побежали, удвоив скорость. Девушка не смогла выдержать такого темпа и спустя несколько секунд согнулась пополам и сошла с тропы, судорожно хватая ртом воздух. Пот насквозь пропитал ее грязную одежду.
Нагнувшись, Мэтт подставил плечо ей под живот и поднял с земли, как профессиональный спасатель. Потом он трусцой побежал вперед, туда, где его ждали Леонсио и остальные. Дождавшись его, они снова побежали.
— Буду нести столько, сколько смогу, — предупредил Мэтт. — Восстанавливай дыхание, оно тебе понадобится.
Неудобно, когда тебя несут, как мешок с картошкой, да еще бегом, но это лучше, чем бежать самой. Леони прислушалась к лаю собак. Судя по всему, четыре. Две еще далеко, а вот две другие все ближе.
Прошло минут пять, и Мэтт опустил ее на землю. Леони изо всех сил старалась двигаться наравне со всеми, чтобы не быть обузой, но у нее это плохо получалось. Тело обмякло и не слушалось; голова все еще кружилась от путешествия, совершенного ночью под воздействием айяхуаски, а от звука лая собак живот скручивался в твердый комок.
Мэри тоже выдохлась. Кожа дона Эммануэля, обычно темно-коричневая, побледнела и покрылась каплями пота. Даже Мэтт начал уставать. Жара и влажность были просто нестерпимы — все равно что заниматься бегом в сауне. Сердце Леони билось как бешеное.
— Мне надо остановиться, — задыхаясь, проговорила она и снова согнулась пополам. — Не могу… не могу… я не могу…
Не говоря ни слова и практически не замедляя шаг, Мэтт снова вскинул ее на плечо и побежал, неся ее вперед. Бежал долго. Сильный как бык, подумала Леони. Но собаки все равно настигали их. Наконец, крякнув от натуги, Мэтт поставил ее на ноги, шагнул в сторону и вскинул «АК-47», направив его на тропу.
Все остановились, обернувшись и судорожно хватая ртами воздух. Но Леонсио, поняв, что происходит, спешно подошел к Мэтту и положил руку на автомат.
— Это всего лишь собаки, — прошептал он. — Давай не будем открывать их хозяевам наше местоположение раньше, чем надо.
Он достал из-за пояса мачете, и тут же на него коричневой молнией кинулся пес, помесь питбуля и мастифа, рычащий и брызгающий слюной. Вцепившись ему в руку, он опрокинул дона Леонсио на землю.
