С реакцией своих слушателей он угодил в самое яблочко. Они были в полном восторге. Лишь герцогиня расчётливо заметила:
– Это очень богатое королевство. Железная бочка, железные гвозди… мы не можем позволить себе такие расточительные казни… а было бы интересно.
Глава 24
– Ничего, если я рядом постою, пока твоя подруга помогает магией движению корабля?
Игорь скосил глаза на неслышно подошедшую к нему принцессу Ливорскую и кивнул.
На третий день плавания погода заметно начинала портиться, усиливались порывы ветра, а тучи, затянувшие небо, становились с каждым часом темнее.
Романтика необычного путешествия на средневековом паруснике у Игоря ещё не прошла, но тревога его уже коснулась – слишком хлипким и ненадёжным казалась ему каравелла, поскрипывающая всеми своими сочленениями при поднимании или опускании на увеличивающихся в размерах волнах.
Капитан "Удачи" на прямой вопрос старшего группы пассажиров, чем смена погоды им всем грозит, только пожал плечами и предупредил про весьма вероятную задержку в пути, если северные ветры отнесут далеко вглубь залива их судно.
Видимо, старый морской волк не считал, что в это время года на данном участке моря его каравелле может угрожать опасность гибели от разгулявшейся стихии. Но предложение Тании, владеющей заклинанием Ветер, об очередной помощи экипажу "Удачи" также принял с благодарностью – чем ближе каравелла окажется к полуострову Герцогств, тем меньше её заденет возможный шторм, обычно двигающийся вдоль побережья материка.
– Жаль, что у тебя нет умения Ветер, Лана, – поняв, что хранить молчание просто неприлично, произнёс попаданец, – Втроём вы бы, пожалуй, могли успеть совсем увести наш корабль от буйства природы.
Как в старом анекдоте, Егоров почувствовал себя первым в мире изобретателем рентгена, потому что насквозь видел герцогиню и её жгучее желание с ним переговорить. При этом, никаких мер для организации такого разговора он предпринимать не стал, отдав инициативу в руки высокородной аристократки. В том, что Латана сумеет уловить момент, землянин не сомневался. И не ошибся.
Игорь за прошедшие дни, незаметно наблюдая за своей новой спутницей, уже сделал насчёт неё для себя определённые выводы. Герцогиня Пелонская бесспорно была умна, хитра, цинична, рассудительна, жестока, хладнокровна и очень заинтригована личностью чужака, спасшего её, если и не от смерти, то от долгого заточения в отдалённом замке. А ещё, её любили дети и собаки.
– Увы, храбрый во… Игорь, – Латана сделала шаг и оказалась вровень, плечом к плечу с землянином, – Два, только два заклинания получилось принять. Но будь у меня возможность получить их больше, вряд ли Ветер оказался бы среди них. Я ведь… сам знаешь, не покорительница морских просторов.
– Да, не покорительница. Правительница.
Герцогиня чуть вытянула вперёд шею и посмотрела в лицо собеседнику.
– Бывшая правительница. Пока. А вот кто ты, Игорь? – она немного помолчала и, не дождавшись ответа, продолжила, – Ты слишком необычен… слишком умён, образован и воспитан… я обратила внимание, как ты аккуратно ешь за столом…
– Человек есть то, что он ест? – вспомнил вслух попаданец фразу одного средневекового мыслителя, пытавшегося уровнять в достоинстве аристократию и богатых буржуа, – Да, утверждал это какой‑то умник.
Латана быстро уловила суть изречения и сокрытую в нём крамолу.
– Говорящего подобный бред дурака я бы приказала сжечь, – скривила губки собеседница, – А перед этим отрезать язык. Но, ты ведь понимаешь, о чём я? Твоё поведение совсем не соответствует положению простолюдина, за которого ты себя выдаёшь. И твои знания. И то, как ты владеешь оружием. И как ты относишься ко мне. Словно… словно… словно я тебе ровня. Ещё ни один человек мне не был столь интересен… и ни к кому меня так не влекло…, ‑ герцогиня одним только пальцем прикоснулась к покоящемуся на рукоятке меча запястью попаданца, – Так кто же ты?
– Тебе‑то не всё равно, какого окраса собака, если она загоняет тебе дичь? – Егоров упёрся ногой в фальшборт, – Лана, я тот, кто помог принцессе Ливорского дома избавиться от предателя и доставит её в Герцогства. Пожалуй, этого знать обо мне вполне достаточно. Нет? Ну, будет время и желание, ещё о чём‑нибудь поведаю. А вот я бы о многом хотелось послушать, что известно столь знатной особе. Считаешь, мне часто в жизни приходилось вот так вот запросто общаться с такой важной персоной, как ты? Отнюдь. Потому и хочу воспользоваться моментом.
Латана покачала головой и засмеялась.
– По тебе не скажешь, что ты любопытен. Если бы я сама не подошла, то и возможности что‑нибудь у меня узнать…
– Лана, смотри, какую мы рыбу поймали, – подбежал к брату и принцессе Кольт, за спиной которого, само собой, маячила совершенно счастливая Гильма, – Боцман Дильян говорит, что это зубатка, – мальчишка еле приподнял обоими руками и продемонстрировал наглядней свой улов, – очень редкая в этих водах рыбка. Игорь, пойдём с нами, – просяще посмотрел он на брата.
– Надеюсь, мои снасти не трогал?
Вещи из родного мира землянин очень берёг. И как память об оставленной не по своей воле родине, и чтобы не вызывать ещё больше вопросов их необычностью.
– Нет, конечно! Ты что! Я ведь помню, что ты жадный.
Принцесса и дети посмеялись, а Игорь изобразил обиду. Но потом, уже всерьёз, от участия в рыбалке отказался.
– У нас с Ланой серьёзный разговор, так что, продолжайте добывать нам пропитание без нас, – отправил он назад своих брата и сестру.
О том, что у герцогини Пелонской есть сын, семилетний Дин, который гостит во дворце у своего дяди, Ливорского короля Вернига Второго, Игорь от кого‑то из своих соратников слышал, но вот подробности этой стороны жизни Латаны его немало шокировали.
Нет, и в родном мире Земли – насколько помнил попаданец из истории – монархи и высшие аристократы часто сочетались браком с родственниками, однако, какие‑то ограничения всё же существовали.
Скажем, чтобы сочетались двоюродные брат с сестрой, требовалось разрешение самого римского понтифика. Про брак же единокровных родственников и речи не могло идти.
В Орване никаких ограничений на этот счёт не существовало. Так, мало того, храм Хаоса даже всячески приветствовал кровосмесительные связи.
Ничего удивительного в том, что у выданной братом замуж за их родного дядю Латаны родился увечный ребёнок, для попаданца не было.
Прирождённый паралич руки у Дина магия Лечения, после многократного применения, устранила, но вот говорить мальчик так и не мог. Слышать слышал, но молчал.
– А я думал, что…
– Это же болезнь сознания, Игорь, разума, – принцесса Ливорская последовала примеру собеседника и тоже упёрлась ногой в фальшборт, – Лечение тут бессильно. Только, хуже всего другое. Я не могу всё время быть с моим мальчиком. Брат, он… он знает, что имей я возможность забрать сына, никаких рычагов влияния на меня у него не останется. А на Роухане полно мест, где принцессе Ливора, дочери короля Вернига Первого Великого будут очень рады. И не только готовы предоставить в управление или даже владение какую‑нибудь провинцию, но и начать планировать моё возвращение в Ливор в качестве… мой брат ведь бездетен.
"Тоже, поди, плод любви близких родственников", – подумал землянин. Вслух он произносить это, конечно, не стал. Предпочёл дальше послушать аристократку.
Да, никаких тайн она ему не открывала, говорила о вещах, которые, как говорится, широко были известны в узких кругах. Но Егорову, пришедшему из другого мира и, потому, по уважительной причине, ещё ничего толком не знавшего, беседа с Латаной была жутко интересна и поучительна.
О многом, правда, Игорь и сам догадывался, проводя аналогии с земным средневековьем, а что‑то открывалось для него с совсем неожиданной стороны.
Его принцесса, оказывается, состояла в родстве почти со всеми монаршими семьями континента, даже с императорской. В Герцогствах, куда они направлялись, так почти каждый второй правитель приходился ей или дядей‑тётей, или кузеном‑кузиной той или иной степени близости.
