Нет, не оправдания. Я не хотел говорить, что это случайность или ошибка. Девочка мне для этого слишком нравилась. Но и обманывать её, давая ложные надежды, я не собирался. Мне предстояло возвращение на родину, которая находилась в другом мире. И хоть я сам заговорил про Гладь, и пусть там у меня не было той, которую я мог назвать любимой, меня ждало нечто не менее важное, чем чувства.
Присяга. Я всё ещё оставался солдатом армии РФ, и потому обещать Хине, что непременно останусь с ней, здесь или у нас на Земле — я не мог. Равно как и дать слово, что её будет хорошо в моем мире, или мне дадут возможность взять её с собой.
Но все мои потуги направить судно красноречия в гавань понимания, обходя знаменитые рифы «Поматросил и бросил!» и «Все вы мужики такие, сначала пообещаете, а потом…», разбились о безжалостные скалы женской логики. Успокоившаяся, и пригревшаяся в моих объятиях эльфиечка, вдруг ловко выкрутилась, и, впечатав мне оглушительную, эхом прокатившуюся по волнам пощёчину, исчезла в трюме, гордо вскинув носик и взмахнув на прощанье каскадом своих нежно-розовых волос.
Должен признать, что этот, чисто женский, удар был поставлен неё как надо. Щека горела, и в ближайшей надраенной как водиться, до зеркального блеска железяке, я отчётливо рассмотрел почти мультяшный красный отпечаток хрупкой девичьей пятерни.
«М-да. И вот как это понимать?»
Забивать себе буйную головушку вывертами женской психологии я не стал, зато отметил, что от навалившейся депрессии осталось и следа. Всё равно ведь ничего не пойму и дело тут не в том, что Хина эльф или иномирянка. Как мне кажется, в любых временах, измерениях и у рас, мозг у женщин всегда будет работать «поперёк» мужского. Хорошо это или плохо? Не знаю. Они просто другие, а нам, мужикам, остаётся их лишь…
А ведь кто-то недавно бил себя пяткой в грудь, дескать, с местными ни-ни. Я не мой отец и вообще домой надо. То да сё… А теперь что изменилось? Не — ну что-то конечно да изменилось… Поняв, что глупо рассуждать на тему женских поступков и тем более их логики, когда сам ещё не разобрался в своих мыслях и чувствах и вообще не уверен что обладаешь хотя бы крохами здравого смысла, я заставил себя вообще выкинуть все подобные мысли из головы.
Хина права в одном — жизнь продолжается и нечего тут рефлексировать, будто я институтка, которую соблазнили и бросили! Я сержант морской пехоты Российской Федерации, и не абы какой, а севастопольской приписки. Настоящий «Чёрный Бушлат» и должен поступать соответствующе! Вот приеду домой — поговорю с матерью, выслушаю её аргументы, и потом уже буду думать и действовать. А пока — нечего тут обиженку из себя строить.
Да и с самой эльфиечкой. Я же собирался ей сказать про свою службу и так далее. Вот так и нужно поступить. А потом уж сама решает, будет меня ждать или нет. Она свободный, взрослый человек… точнее эльф. Вот пусть тоже принимает ответственные решения. Нечего на мужика потом пенять… хотя если подумать. А что её мои пару десятков лет — она ж долгожитель!
Приняв решение и наметив общий план действий, я застыл на мгновение, всё ещё чувствуя нежность губ Хины. А затем встрепенулся и с неподдельным интересом, огляделся вокруг.
Из порта Селуна мы вышли на флагмане Чёрного Герцогства «Чёрном Левиафане». На мой вопрос, мол, а если бы герцогство было, ну там «Синим», Танька объяснила мне, что таки да, цвет в названии корабля заменяет собой земной порт приписки. А ещё «цветовую дифференциацию штанов» имеют герцогские рода и их рыцари. Последние, при посвящении получают, так называемое, «рыцарское имя», содержащее цвет сюзерена, и раскрывающее его личность. А так же намекающее на магические способности, если, конечно, данный рыцарь закончил Академию Магии. А то и на личные прегрешения.
Припомнив, что Кравчик именовал себя Алеющим Благоверным, я прихвастнул знакомством, после чего отпаивал дико ржущую девушку цветочным вином. Как оказалось Благоверный — это проявление солдатского юмора, который, как известно, неистребим в любом мужском коллективе. Это прозвище было из тех, что являлись «постыдными». То бишь, отражали какое-то прегрешение владельца. В частности Амадеуш оказался бабником, причём был пойман за яйки другим рыцарем на обещании, жениться на поруганной девушке, которое не исполнил. Всё это мне поведала сестрёнка, когда пришла в себя. И пообещала научить толкованию различных имён этого мира, которые, как и гербы в геральдике, тоже подчинялись определённым законам.
Но сейчас, меня больше всего занимал корабль, который за неделю пути я облазил вдоль и поперёк. На местном языке суда именно «плавали», а не «ходили», и все попытки русской части команды что-то изменить разбивались о непонимание остального экипажа. И да, он был смешанным, состоял из разумных разных миров и рас. Равно как и сам «Левиафан» оказался творением сумрачного русского гения, в применении к местным условиям и возможностям дворфов металлургов и эльфов корабелов.
Классифицировать его можно было как броненосец, с неизвестным в этом мире гребным винтом, приводимым в движение парой мощных электромоторов. Ток для них вырабатывалось хитрым полумагическим устройством, уже на первых минутах описания которого я основательно завис. Но, в принципе, мне оно было и не нужно.
А вот вооружение было целиком и полностью местным. Как объяснил мне капитан — Лазарев Пётр Егорович, в Орхестре, с недавнего времени перестали работать любые движители, основанные на расширении нагреваемых газов. Причём это касалось как паровых, так и любых иных двигателей, вроде внутреннего или внешнего сгорания, но ими не ограничивалось. Самое поганое, что перестало действовать огнестрельное оружие, первый рабочий образец которого собрал, конечно же, мой вездесущий папашка.
Кстати, именно с ним и связывали случившееся. Как я понял, местные теологи, высшие чины которых умудрялись лично общаться с божеством Орхестры, объявили это проявлением высшей воли. А вот причиной послужило быстрое и неблагородное убийство отцом местного Тёмного Властелина из собственноручно изготовленного самопала.
Получив заряд картечи в упор, тот благополучно отбросил копыта. Папаня, конечно же, стал героем в глазах многих разумных и по возвращению из похода умудрился хапнуть себе то самое Чёрное Герцогство. А вот обиженное божество, которое, собственно, и даровало Властелину его силы в наказание все остальным, ну и для собственного развлечения, и ждало красивого и затяжного поединка «Злодея и Героя», обломалось. Вот и изменило каким-то образом физические законы. Поверить в это было трудно, но те земляне, кто уже давно уже жил в Орхестре, пожимали плечами. Дескать, странностей тут огромное количество, а «божество» и есть «божество», что бы творить непознаваемые вещи. Правда, некоторые добавляли ещё: «У них своё у нас своё!», что бы это не значило.
