Пожалуй, лишь молчание отличало этот день от предыдущего. Оборотни в ярких одеждах показывались реже. Браннок все время спал и поднялся лишь однажды, когда его разбудили, чтобы покормить. Лодка все так же скользила по реке, течение несло ее по стремнине, по берегам спокойно темнела стена леса. Лишь изредка ее прерывали лужайки или протоки, впадавшие в реку. Потом сумерки сгустились, солнце скрылось за вершинами деревьев, окрасив небо пурпуром, на воду упали длинные тени. Взошла луна. И тут, словно вызванные ее светом, на берегах снова собрались оборотни.
Едва заслышав их вопли, Браннок сел и вытянулся в струнку, чуть склонив набок голову. Кедрин, успевший задремать, тоже проснулся. По коже пробежали мурашки, а рука сама скользнула к рукояти кинжала. И в этот миг Браннок повернул к нему лицо.
Огромные округлившиеся глаза полыхали неестественной желтизной, более яркой, чем лунный свет. Браннок уставился на Кедрина, плечи напряглись, словно в нем происходила какая-то борьба, потом губы медленно разомкнулись, обнажив ряд удлинившихся зубов, больше похожих на волчьи клыки. Это мгновение растянулось в бесконечность. Кедрину показалось, что темные волосы полукровки стали грубее, нос расплющился, придав лицу сходство со звериной мордой. Не выпуская кинжала, Кедрин сунул свободную руку за пазуху и вытащил талисман. Еще не совсем стемнело, и свечение Камня казалось бледным. Но этого оказалось достаточно, чтобы увидеть все подробности ужасного преображения.
Едва сияние коснулось Браннока, он издал стон, похожий на вой, и запрокинул голову, на шее вздулись жилы. Тепшен, стоявший у него за спиной, подобрался и обнажил кинжал. Браннок вяло повел головой, его плечи дрогнули.
— Она дотянулась до меня! — хрипло простонал он. — Берегитесь, друзья! Я… не могу… мне не одолеть…
Он встал в полный рост, спина выгнулась горбом, руки метнулись к Кедрину — он хотел то ли обнять юношу, то ли разорвать его в клочья. Пальцы скрючились и заканчивались теперь длинными кривыми когтями. Слова потонули в диком рычании.
В тот же миг Тепшен прыгнул вперед. Кинжал сверкнул у него в руке. Кедрин, застыв в ужасе, смотрел, как рука кьо поднялась и опустилась, потом еще и еще — удары приходились чуть выше ключиц полукровки. Он запоздало сообразил, что Тепшен бьет навершием кинжала. Браннок взвыл и рухнул на колени.
Плоскодонка угрожающе закачалась. Кьо снова нанес удар, на этот раз ребром ладони. Лодка качнулась с такой силой, что Тепшен едва не вылетел в воду. Он рухнул на Браннока и подмял его под себя. Кедрин стряхнул оцепенение и приготовился ударить. Но тут Тепшен уцепился за борт и поднялся. Лицо его было мрачно.
— Быстрее, — бросил он. — Его надо связать.
Они нашли веревку, сняли пояса, завели оглушенному руки за спину и туго перетянули ему запястья и лодыжки.
— Я думал, ты убил его, — проговорил Кедрин, затягивая последний узел.
— Ну что ты, — отозвался кьо. — Я бы ни за что… разве что при крайней необходимости.
Рассмотрев бесчувственного полукровку, они ужаснулись.
Однако яд, попавший в жилы Браннока, не привел к полному перерождению — возможно, благодаря действию талисмана. Сейчас Браннок лишь отчасти напоминал оборотня, хотя его внешность кошмарно изменилась. Черты лица сгладились, челюсти выступали вперед, зубы превратились в клыки. Уши стали меньше и заострились, темные волосы напоминали звериную шерсть. Лопатки подались назад, руки стали мощнее, их покрывала неровная жесткая щетина. Преображение достигло некоей промежуточной точки и прекратилось. Кедрина охватила печаль.
— Он пытался предупредить меня, — сказал он почти грубо, пытаясь скрыть боль.
— Я слышал, — ответил Тепшен. — Уже за это ему следует сохранить жизнь.
— Может быть, талисман вылечит его?
— Может быть. Но пока не развязывай его.
Кедрин кивнул. Он опустился на колени рядом с Бранноком, снял с шеи цепочку и поднес талисман к изуродованному лицу друга. Браннок дернулся и застонал, но ничего не произошло.
— Надеюсь, со временем получится, — печально проговорил Кедрин, возвращаясь на корму.
— Я тоже надеюсь.
— Попробуем днем.
Тепшен склонил голову — то ли соглашаясь, то ли уступая, Кедрин так и не понял.
Браннок пришел в себя еще ночью и, яростно рыча, попытался порвать путы. Но веревки были прочными, а узлы завязаны крепко, и он не смог освободиться. Вырываясь, он снова раскачал плоскодонку. Когда через борт плеснула вода, полукровка коротко взвыл и успокоился. Похоже, оборотни и вправду не переносили проточной воды. Когда темнота сменилась туманным серым полусветом, Браннок стих окончательно и свернулся калачиком. Седой свет становился все ярче, в тумане проступали очертания берегов. Наконец, солнце выкатилось на небо. Разлив розового сияния смыл ночные краски, лучи позолотили небосвод. Браннок снова обрел прежний облик. Какое-то время он лежал, не издавая ни звука, потом застонал и помотал головой, словно пробуждаясь после кошмарного сна.
— Мне приснилось… — начал он — и вдруг осекся. Его рот беззвучно приоткрылся, а потом из груди вырвался вой, полный ужаса: Браннок обнаружил, что связан.
— Во имя Госпожи! Это был не сон!..
— Нет, — ответил Кедин, не зная, что еще сказать.
Браннок уткнулся лицом в борт и содрогнулся. Он рыдал. Кедрин подсел поближе и положил ему руку на плечо. Полукровка дернулся и обернулся.
— Почему вы не убили меня? Это было бы милосердней!
— Тепшен тебя оглушил, — объяснил Кедрин. — И мы связали тебя. Мы не хотим тебя убивать.
Браннок покачал головой с немым укором.
— Я пропал, — прошептал он. — Я не хочу стать одним из подданных Тарона.
— И не станешь, — с жаром подхватил Кедрин, но Браннок уже ничего не слышал. Он затравленно озирался по сторонам, пока не остановил взгляд на Тепшене.
— Ты из железа покрепче, кьо. Может, ты покончишь с этим кошмаром?
Тепшен покачал головой.
— Может, найдется способ исцелить тебя. Но если нет…
— Если нет — прошу тебя, во имя нашей дружбы, прикончи меня. Неужели ты откажешь мне в этой милости?
Тепшен и Кедрин переглянулись, потом кьо молча кивнул. Браннок шумно перевел дух и опустил голову.
— Как я понял, днем с тобой все в порядке, — проговорил Кедрин, не убирая руку с плеча бывшего разбойника. — Ты… оборачиваешься… только по ночам. Думаю, если связывать тебя до захода солнца, нам ничто не будет угрожать.
— Лучше убейте меня сразу, — сокрушенно пробормотал Браннок.
— Нет. Пока есть надежда на исцеление — ни за что.
Он наклонился и принялся развязывать веревки. Юноша не видел Тепшена, но догадывался, что тот обнажил кинжал и готов ударить в любой момент. Освободившись, Браннок пошевелил затекшими руками и принялся разминать запястья, но даже не попытался встать. Покончив с веревками, Кедрин взял Браннока за руку.
