Арону огляделся, выискивая стрелков, выискивая их оружие. Нашел — и выпустил последние капли Силы. Тетивы лопнули, а стрелки получили полные ладони заноз от внезапно расслоившегося древа луков — к сожалению, на большее остатков его магии не хватило.
От дома до леса было не более ста шагов — и селяне, которые должны были заграждать Арону дорогу, уже кинулись в стороны, напуганные, а бывшие легионеры были еще слишком далеко.
Лес был густой, заросший подлеском. Там не пройдут лошади. Там он сможет оторваться от погони — если они все же решатся его преследовать…
А потом, позднее, он вернется — и стребует с жителей этой деревни долг.
За все.
Глава 8
Осенью деревня выглядела еще более цветущей и богатой, чем полгода назад, когда Арон покинул ее.
Урожай собран, закрома полны, стада тучны.
Люди — здоровы, сыты, довольны жизнью.
Арона и его сопровождение селяне провожали лишь умеренно любопытными взглядами — как и должно было быть — и возвращались к своим важным разговорам. О цене на зерно. О будущей ярмарке. О налогах…
Арон не стал тратить магию на то, чтобы спрятать свою настоящую внешность. Всего лишь несколько мелких трюков из арсенала лицедеев да одеяние богатого тара, а не потрепанного жизнью наемника, каким он выглядел весной, — и ни в чьих глазах не мелькнуло узнавания.
Поблизости раздался возмущенный вопль, потом взрыв смеха — и Арон натянул поводья, пропуская радостно визжащих детей, со всех ног несущихся куда-то — вернее, от кого-то, — и луч солнца на мгновение отразился от кольца на его мизинце.
Кольцо было из белого золота, простое, без узоров. Для глаз обычного человека — безделушка. Для глаз мага — сгусток Силы. На самом деле — старинный артефакт, который, к сожалению, предстояло вскоре вернуть — Эвита не любила надолго расставаться со своими сокровищами. Артефакт, который должен был сообщить своему хозяину, если где-то поблизости находились Светлые маги, если открывались их Врата, если таились расставленные ими ловушки. После весеннего фиаско Арон стал доверять своему чутью куда меньше, чем прежде.
Дом старосты Арон видел и в прошлый раз, помнил, где тот находится, поэтому блуждать в поисках не пришлось. И внутрь их запустили сразу — стоило лишь махнуть в воздухе свитком с красной печатью — точной копией малой печати Наместника.
— О, благородный тар! — на лице слуги, открывшего им ворота, отражалось радостное удивление. — Простите, что староста не встречает вас лично. Мы не ждали известия от Наместника так быстро, думали, только через месяц, после ярмарки… Да, позвольте сюда… Я сейчас же сообщу ему… Надо же, наша деревня станет городом, мы все — городскими, а староста — мэром! Даже не верится…
* * *
Арон наблюдал, как староста ломает печать, как разворачивает свиток — и как вытягивается его лицо.
— Но здесь же… здесь ничего не написано! Это какая-то ошибка!
Смысла в том, чтобы давать старосте пустой свиток, не было никакого. Арону не нужно было тянуть время, не нужно было продолжать притворяться — дверь была уже закрыта, щиты от подслушивая поставлены — но наблюдать за чужим ошеломлением было забавно. Такое искреннее недоумение, такая искренняя растерянность… Арон старался не шутить над друзьями и союзниками — мало кто из них был способен оценить его чувство юмора. Оставались только враги.
— Ошибка, — согласился Арон мягко. — Ваша ошибка.
Староста моргнул, не понимая.
— Нам не довелось встретиться полгода назад, тарэс, но это, уверен, не помешает вам вспомнить меня.
Арон потратил немало времени, чтобы узнать что только можно о всех, кто стоял за весенней ловушкой, но некоторые детали отсутствовали. Старосте предстояло об этих деталях рассказать — хотел он того или нет.
«Полгода» — этого слова оказалось достаточно, чтобы заставить память работать. На лице старосты отразилось понимание — и страх. Он сделал движение, словно собирался бежать к двери, но лишь беспомощно взмахнул в воздухе руками, чтобы не упасть — воздушные оковы, сгустившийся воздух вокруг его ног, не позволили ему сдвинуться с места.
— Идгар, — Арон кивнул единственному из своего сопровождения, кто поднялся в приемную вместе с ним, и тот подошел к старосте. Придвинул стул, обычно предназначенный для посетителей, и заставил старосту сесть. Встал за спиной, положив руки человеку на плечи.
— Спрашивай, — сказал. Первое слово, произнесенное Идгаром за сегодня.
Арон с сожалением подумал, что до сих пор не смог получить клятву верности от этого Волка. Не смог найти, чем заманить его к себе на службу. Нынешняя поездка была всего лишь оплатой старого долга, и Идгар дал понять, что больше влезать в долги он не намерен. Жаль. Такие как Идгар были невероятно ценны…
Арон спрашивал.
Староста отвечал.
Отвечал с таким видом, словно каждое слово из него вытягивали клещами. Так и было, пожалуй, — мало какая пытка способна разговорить так же хорошо, как прикосновение Чтеца.
— Оспа? Нет, вспышка оспы не была подстроена, две соседние деревни почти вымерли… Да, Светлые… За две недели до того, как вы появились, господин маг, ко мне пришел сам Аларик Неркас… Нет, не только ко мне — он приходил к старостам всех деревень в округе… Да, всех деревень, которые рядом с границей княжества… Сколько пообещал? Сто таланов мне, пять таланов каждой семье в деревне и полное освобождение от налогов на семь лет… Аларик Неркас оставил два амулета и сонный порошок… Да, тот самый порошок, который вам добавили в отвар. Первый амулет нужно было положить рядом со вами спящим, а второй был для связи с господином Неркасом. Он пообещал, что явится сразу же… Да, когда вы прибыли в деревню, меня не было, я вернулся только на пятый день и узнал о вашем появлении… Да, с сонным порошком все получилось, и Нокша клялась, что положила первый амулет точно так, как нужно. Но второй амулет не сработал… Нет, я не знаю, почему… Я отправил гонца в ближайший город, где есть Светлые, чтобы они связались с Великим Неркасом, но он появился только через три дня… Да, он осмотрел несработавший амулет, но ничего не сказал…
С каждой новой фразой староста выглядел все более бледным, по его лбу и вискам катились все новые капли пота, под глазами постепенно появились синие полумесяцы. Арон знал эти признаки — староста пытался сопротивляться воле Чтеца. Для не-мага — занятие бесполезное.
— На пятый день, когда вы вернулись, вы уже должны были знать, что я лечил людей, — сказал Арон. — Ваших людей. Вы должны были понять, что без моей помощи половина деревни бы умерла. Это никак не повлияло на ваше решение позвать Неркаса?
Староста побледнел еще сильнее:
— Мы люди маленькие, господин маг. Как бы я посмел сопротивляться воле Великого? Конечно, я был благодарен вам! Мы все были благод…
— Врет и изо всех сил сам пытается в это поверить, — удивленно сказал Идгар, поднял руки с плеч старосты и сжал тому виски. Лицо старосты исказилось в гримасе мучительной боли, потом разгладилось.
— Это никак не повлияло на мое решение, — сказал староста равнодушным тоном. — Скорее наоборот, я был рад узнать, что вы уже пять дней тратили Силу на лечение. Это давало больше шансов на то, что все получится и я получу свою награду. Сто таланов. Целых сто таланов…
Староста замолчал, выслушивая следующий вопрос Арона, и продолжил отвечать все также равнодушно:
— Да, остальные жители деревни тоже не возражали. Поначалу несколько человек пытались протестовать, но и они замолчали, когда узнали, что вы Темный.
Арон отвернулся от старосты и подошел к окну. Дом старосты был единственным в деревне, где в оконные рамы были вставлены стекла, остальные селяне не могли себе этого позволить. Подошел к окну, постоял, глядя на деревню, так хорошо видимую отсюда, с третьего этажа. Перед глазами вновь встала вооруженная толпа и дом, обложенный дровами. Если бы Мина не разбудила его…
