— Да иди ты! — воскликнула Мила.
— Серьёзно! Сам до конца не верю, но сегодня после занятий мы с Егором Андреевичем ходили к источнику. У меня девятый уровень!
— Поздравляю! Иди-ка сюда!
Мила встала и потянулась ко мне через стол, чтобы поцеловать. Я потянулся ей навстречу. После короткого, но горячего поцелуя шампанское показалось совсем ледяным. Но мне понравился этот контрастный эксперимент. Особенно первая его часть. И ещё я подумал, что не стоит в самом начале вечера расстраивать свою девушку сообщением о моём предстоящем отъезде на неопределённый срок. Это можно было оставить на конец вечера, а то и наутро — портить Миле настроение такой новостью в разгар веселья совершенно не хотелось.
— Я очень рада за тебя! — сказала Мила. — Не зря ты так тренируешься на износ. Я горжусь тобой.
— Это особенно приятно, спасибо! — ответил я.
Мы немного поговорили о занятиях, уровнях и перспективах, а тем временем официант принёс горячее: Миле ягнёнка со спаржей и репой, а мне поросятину в брусничной глазури с печёным картофелем. Пожелав своей девушке приятного аппетита, я взял приборы и хотел уже приступить к трапезе, но обратил внимание, что к нашему столику идёт незнакомый высокий мужчина в чёрном костюме. На вид ему было лет сорок.
И ещё я заметил, как поменялась в лице моя девушка. На секунду мне показалось, будто Мила увидела самый страшный свой кошмар. И хоть она быстро взяла себя в руки, было видно, что этот мужчина ей неприятен. Незнакомец подошёл к нам и спросил:
— Вы не против, если я присяду за ваш столик?
— Против! — резко и очень грубо ответила Мила, но мужчина как ни в чём не бывало сел за стул рядом со мной.
Меня это, разумеется, разозлило, да так сильно, что я вскипел буквально за секунду.
— Быстро покиньте наш… — слово «столик» я произнести не успел — незнакомец быстро провёл рукой перед моим лицом, и я застыл.
Заклинание оказалось невероятно сильным — я не мог не то что пошевелится, я моргнуть не мог. А мужчина тем временем обратился к Миле:
— Не надо дёргаться! Нам не нужен шум. Мы просто поговорим.
После этого незнакомец передвинул к себе мою тарелку, отрезал кусок мяса, попробовал и одобрительно кивнул, а затем налил в мой бокал шампанское и выпил. Всё это мне очень не понравилось, но что я мог поделать, превратившись в истукана? Впрочем, то, что произошло дальше, не понравилось мне ещё больше. Мужчина отложил приборы, поудобнее устроился на стуле и обратился к Миле:
— Ну, здравствуй, Инга!
— Я не буду желать тебе здравия, Раймонд, — ответила моя девушка. — Потому что я хочу, чтобы ты сдох!
— А ты не изменилась! — ответил незнакомец и усмехнулся.
— Я сильно изменилась.
— Ну так-то да, всё же три года прошло. Блондинкой стала, да и вообще похорошела. На улице я бы тебя точно не узнал, но я чувствую: внутри ты всё та же.
— Не!
— Да.
— Как ты меня нашёл? И что это за цирк?
— На какой вопрос сначала ответить?
— Начни со второго. Если уж ты меня нашёл, то мог выследить в другом месте и поговорить с глазу на глаз.
— Ну уж нет. От тебя можно ожидать чего угодно, а в таком месте при большом скоплении народа у меня есть хоть какая-то гарантия, что ты будешь вести себя прилично. А насчёт парнишки не переживай — он ничего не видит и не слышит.
Я не понял, с чего незнакомец решил, что я его не слышу и не вижу, но, возможно, это его заблуждение могло спасти мне жизнь — мужик был явно непростой и разговор у него с Милой намечался не из приятных, и не факт, что он захотел бы оставить в живых свидетеля этого разговора.
— Перед уходом я верну его, — сказал незнакомец. — Насколько я понял, он тебе дорог. Я ведь угадал?
— Это не твоё дело. Как ты меня нашёл?
— Какая-то ты грубая. Так долго не виделись, а ты будто и не рада.
— Я тебя ненавижу. Как ты меня нашёл?
— Совершенно случайно. Мы уже списали тебя. Решили, что ты или погибла, или попала в очень плохую кампанию. Все списали, но только не я. Потому что я знал: моя лучшая ученица не может просто сгинуть — она слишком хороша для этого.
— Эмоции и комплименты можешь опустить.
— Я знал, что рано или поздно тебя найду. И этот день наступил. Недавно я был на одном званом ужине, и там кто-то из местных, кажется, родственник губернатора, возмущался, что его сыну в Кутузовской академии сломала руку однокурсница. Сам этот факт я бы пропустил, но он очень интересно сказал: «Набрали неизвестно кого, всяких эльфийских отбросов, которые даже имени своего не называют, и наши дети должны с ними учиться». И тут меня как током прошибло. Я ведь где тебя только не искал: и в Петербурге, и в Москве, и в Риге, но даже представить не мог, что ты чуть ли не под носом в Кутузовке можешь находиться.
Незнакомец снова налил шампанское в мой бокал, сделал два глотка и продолжил рассказывать:
— Кстати, быть блондинкой тебе идёт. Хотя, возможно, я просто за эти два года сильно соскучился. Как я уже сказал, на улице я бы тебя не узнал, но я навёл справки, и мне рассказали, что есть в Кутузовке некая Мила Чернова — девушка-загадка из эльфийской выбраковки. Что она ещё с весны учится в академии и участвовала в Весеннем турнире, где показала себя жестоким и отчаянным бойцом. И я понял: это моя Инга.
— Я не твоя! — прошипела Мила.
— Хорошо, не кипятись! Нем не нужно сейчас привлекать лишнее внимание.
— Всё-таки вышло мне боком, что я этому уроду пальцы сломала, — в сердцах произнесла моя девушка.
— Это судьба, моя дорогая! — сказал незнакомец. — И, возможно, это к лучшему.
— Я так не думаю.
— А зря. Вот посуди сама, что тебя ждало? Учёба в Кутузовской академии — это, конечно, хорошо, это очень грамотно с твоей стороны. Прикинуться выбракованной эльфийкой — чуть ли не единственная легальная возможность получить новые документы. Но что потом? Ты одна из лучших, если не лучшая моя ученица. Ты обладаешь невероятными навыками. Но что тебя ждало? Скажи, что ты умеешь делать лучше всего? Выслеживать врага, драться, убивать, устраивать диверсии и теракты, прятаться, заметать следы. Какой из этих навыков помог бы тебе в обычной жизни? С ними только в армии да в спецслужбах можно сделать карьеру. Но и в армию, и в органы доступ тебе закрыт. Там не Кутузовка, там проверят. И выяснят, кто ты такая, и в лучшем случае откажут в работе. Тебе оставалось по окончании академии лишь работать наёмницей или телохранительницей.
— Я не хочу ни убивать, ни драться, ни работать в спецслужбах. Я хотела тихой спокойной жизни, — мрачно произнесла Мила.
— С ним? — незнакомец кивнул в мою сторону и ухмыльнулся. — Смотрю, шампанское пьёте. Ладно тебе двадцать один уже есть, а ему ведь явно нет. Спаиваешь мальчишку?
— Заткнись!
— Тихо, тихо! Не кипятись! Вокруг много народа. А мальчик у тебя хороший, даже защитить тебя пытался. Правда, молодой совсем, инициализацию даже не прошёл. Знал бы он, с кем связался.
И тут до меня дошло: я так переволновался на встрече с кесарем, что забыл снять блокировку, и знакомый Милы решил, что я первокурсник Кутузовки, который даже не прошёл ещё инициализацию. Возможно, будь это так, я бы действительно полностью отключился и ничего не видел и не слышал, а так как у меня был девятый уровень, то заклятие лишь обездвижило меня.
Неприятный мужчина снова кивнул в мою сторону и сказал:
— Любит тебя, наверное.
— Наверное.
— А ты его?
— Это не твоё дело! — ответила Мила.
Знакомый моей девушки всплеснул руками и с искренним удивлением произнёс:
— Неужели, ты влюбилась? Инга, я не узнаю тебя!
— Я сильно изменилась.
— Возможно, в чём-то да, но я уверен: внутри ты прежняя.
— Я сильно изменилась, Раймонд. Пожалуйста, оставь меня в покое.
— Ну не начинай вот это вот всё! Не затем я тебя так долго искал.
— Я прошу тебя, оставь меня в покое. Так будет лучше всем.
— Кстати, расскажи, как тебе удалось попасть в распределительный центр? — спросил Раймонд, проигнорировав слова Милы. — Ты, конечно, не зря была лучшей ученицей, и то, что ты придумала такой план, меня не удивило. Но как ты смогла его реализовать?
