пока тварь еще медленно подбиралась к тем кустам, где мы с подругой сидели, меня осенило.
Нужно напасть! Конечно, нас это не спасет. Нас уже ничего не спасет. Но если мы поднимем шум, нас услышат в лагере, а до него рукой подать, деканы и солдаты успеют проснуться и выйти на бой. Их уже не убьют во сне.
Я кивнула Эльке, и она каким-то шестым чувством меня поняла. Мы одновременно выпрыгнули на поляну с боевым кличем во все горло.
Хотела же в битву — вот и получила, демоны побери! Но все лучше умереть в бою, чем прожить в заточении жизнь, которую я буду ненавидеть.
— Да будет свет! — крикнула моя подруга и выкинула в небо руку, из ее ладони вылетел пучок огня и повис высоко над кронами деревьев, как одинокая голубоватая звезда, уже сорвавшаяся с небес, но так и не упавшая на землю. Стало немного светлее, но что лучше — это был четкий знак о том, где сейчас находились войска противника.
— За Лидор! — крикнула я и сшибла с лап одну из тварей — Честь! — я ударила другим концом посоха одного из людей в доспехах, — Достоинство! — я выбила пару клыков другой твари, но на конец фразы «Сила!» меня уже не хватило.
Я дралась с малых лет с братьями и сестрами, и, как бы я ни злилась на братьев, они были правы — боевого опыта у меня было чертовски мало. А тут еще и ночь, темный лес, колючие кусты и пересеченная местность. И речь шла о битве насмерть. До нашей смерти.
Враги резко кинулись на шум и свет, они окружили нас, стоящих спина к спине, и единственное, что нам удавалось делать — это не подпускать их слишком близко еще хотя бы несколько лишних секунд.
Я хотела было поднять меч ближайшего поверженного противника, но клыкастая тварь щелкнула челюстями, едва не перекусив пополам мне руку. И я осталась стоять, размахивая примитивным посохом.
Ветви ближайших деревьев хлестали врагов по лицу, корни хватали за ноги, а я махала своим посохом, точнее, грубо отесанной палкой, и мы пытались победить армию. Я не знаю, сколько мы продержались. Думаю, не очень долго. Мой посох сломался, а Элька упала, держась за грудь, куда воткнулась стрела с черным оперением. Мы отправились в путь, чтобы стать героями, жаль, что посмертно.
— За Лидор! — крикнула я и кинулась на ближайшего врага, пытаясь воткнуть ему сломавшийся конец посоха между нагрудных пластин, но получила удар по голове откуда-то сбоку. И упала, оставшись лежать в луже собственной крови.
Все вокруг потемнело еще сильнее от мутной пелены перед глазами, а я лишь горько жалела, что Элька погибла. Она была последней наследницей своего рода и ей бы жить еще тысячи лет… О себе в тот момент я не скорбела, нас и так уже штук пятнадцать принцев и принцесс, отец еще наштампует с очередной женой. А вот подругу мою заменить некем. И в ее смерти много моей вины, это я соблазнила ее свободой, это я предложила нарушить все правила и искать свой путь. А теперь этот путь привел ее к гибели. С этой мыслью я и погрузилась во тьму.
Я очнулась на миг, когда увидела, как яркий свет заливает всю поляну, и твари, уже не такие страшные, а просто уродливые, кричат и стонут человеческими голосами. А пеших людей в черных доспехах топчет конница, и сотни рыцарей, сверкая доспехами, режут их на части. Алая кровь в неестественном освещении казалась слишком яркой, она заливала травы и лица врагов.
Рядом, лицом к противникам и спиной ко мне, стоял человек в белых одеждах и уничтожал черных воинов, пытаясь защитить меня и затихшую Эльку. Тогда, пусть и через кровавую пелену в глазах, я впервые увидела боевого архимага в действии.
Это было невероятно! Энергия, взрывы света и цвета, все стихии, что я знала, и многое из того, о чем даже не слышала — все это было ему подвластно. На нем не было доспехов, но ни одна тварь не могла подойти близко, сгорая в магическом огне и захлебываясь кровью.
Посох в его руке вибрировал и светился, и с каждым взмахом вокруг становилось все меньше врагов. Пахло горелой плотью и расплавленным металлом, а черные воины кричали, раздирая свою кожу.
Человек в белых одеждах прикрывал нас от атак, но мне казалось, что он уже опоздал. Я лежала в луже собственной крови и не чувствовала ни рук, ни ног. Даже боли уже не было, только мутная пелена становилась все более непрозрачной, заволакивая окружающий мир.
Но ради того, чтобы увидеть настоящего архимага в действии, стоило умереть!
Я очнулась еще раз, снова всего на мгновение, когда этот же маг, уже не окруженный вихрем энергий, но такой же могущественный, как и на поле боя, нес меня на руках к палатке. Вокруг было светло, и оранжевый диск солнца сверкал над кромкой леса. Рядом шел тот, другой мужчина-воин, к которому привели нас в первый раз, он держал в своих медвежьих объятиях хрупкую окровавленную фигурку.
Элька. Жива или нет? Я попыталась что-то просипеть, но сил совсем не было. И снова я провалилась в темноту, так и не узнав ответа.
В третий раз я открыла глаза в совершенно другом месте. Это была маленькая комнатка с низким деревянным потолком и такими же стенами, я лежала на узкой постели под теплым одеялом. Все вокруг вращалось и шаталось, отчего мне стало совсем плохо.
Меня мутило, голова кружилась, окружающее пространство искажалось до тех пор, пока я не поняла, что нахожусь в каюте на плывущем корабле. И это не дурнота, а всего лишь качка. Мой организм воспринял эту мысль с радостью, и тут же я почувствовала себя лучше. Осторожно ощупала свою голову и нашла бинты, но ничего не болело. Я уже было решила встать и посмотреть, что тут делаю, как дверь в каюту открылась, и вошел Натаниэль.
Он был одет в белые одежды с голубой вышивкой, напоминавшей морозные узоры на стекле. Он был сама безупречная чистота и грация, но, в отличие от других эльфов, слабым и хрупким не казался. Я вспомнила, как он крушил врагов в том лесу. Значит, он все-таки успел.
Улыбнувшись мне не разжимая губ, он поставил поднос с едой на столик рядом с кроватью, а сам присел рядом.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил эльф, затем легкими движениями ощупал мою голову.
— Вроде жива.
