Ванильные волосы, безмятежные серые глаза… И почему при виде Эйтана у меня внутри взрываются пузырьки с шампанским?
Плавным движением наставник поднялся и подошел ко мне, остановившись всего лишь в полуметре от моего напряженного тела. Его глаза задумчиво прошлись по нововведениям Джессики. Я отчетливо поняла, что он все знает. На миг мне показалось, что Эйтан сейчас протянет руку и сорвет с меня дурацкие очки. Но наваждение прошло — Обращенный молча поклонился и вернулся на свое место.
Кажется, я снова начала дышать. И тут же увесисто получила по спине — это Джаян прошла в класс.
Интересно, нас, что будут обучать, как правильно пить кровь? Зачем вообще нужны наставники?
За Джаян вошел немного нервничающий декан. Он обвел класс, как он считал, наставительным взором, протер свои дорогие очки и изрек:
— По непосредственной просьбе Совета Бессмертных занятия с наставниками будут проводиться исключительно индивидуально.
При этих словах я смотрела на губы Эйтана, изогнутые в кривой полуусмешке, и почему-то была твердо уверена, что это его идея.
По завистливым взглядам других учеников бессмертные взяли под локти своих подопечных и стали расходиться.
Эйтан повел меня к своей роскошной машине. Я моргнула и во все глаза уставилась на его новенький ягуар черного цвета, казавшийся мне до боли знакомым. Привычно заломило виски.
— Одну минутку, — я вырвала локоть из рук наставника и подбежала к Джессике, которая стояла в толпе, разинувшей рот на парочки, степенно покидающие Академию. Нагнувшись к самому ее уху, я прошептала — Пожалуйста, позвони во дворец Доноров и узнай, с кем я его покидала, а потом смсни мне. Хорошо?
Она закивала, а я побежала обратно к машине, распахнутую дверцу которой услужливо держал бессмертный. Вдруг мне стало не по себе, черный кожаный салон представился мне пещерой монстра, в пасть которой я добровольно лезу сама…Бррр. Ну, и мысли приходят в голову. Интересно, почему наставник все больше улыбается. Вообще странно видеть на лице бессмертного улыбку, остальные девять ходят будто в рот воды набрали — холодные мраморные статуи. А мой живой и улыбается постоянно. Чем я его так веселю?
Машина тронулась с места, а я во все глаза уставилась на навороченную магнитолу. Откуда у меня черт задери каждые 5 минут ощущение дежавю! Сил уже никаких нет.
— А куда мы едем? — Моя решимость выпытать все и сразу натолкнулась на безучастное пожатие плечами. — Скажите, а что мы будем изучать? — Еще одно пожатие. Я не сдавалась. — А…
— Для начала приведи себя в приличный вид, пожалуйста. — Эйтан почему-то со мной разговаривал на ты, впрочем, на фоне его вопроса это меня волновало мало.
— В смысле? — Он оторвал взгляд от дороги и брезгливо сморщил губы. Даже этот жест в его исполнении выглядел красиво.
— Урок номер раз — бессмертных не обмануть тонной макияжа, вы видим сущность предмета или существа. Мне понятен мотив твоей маскировки в школе, но там, куда мы едем, он только наведет подозрения. Так что будь любезна, смой его пожалуйста. Салфетки в бардачке.
На этот раз я пожала плечами и, достав салфетки, принялась тереть ими лицо. Очки я благоразумно положила в футляр, и только тут поняла, почему все утро я так плохо видела, и возможно это и было причиной головной боли. Без очков мое зрение стало идеальным.
Я глупо уставилась на свои руки, затем перевела взгляд за окошко машины. Мир взорвался для меня буйством красок и четких ясных линий. Я уже и не помню, когда настолько хорошо видела. Даже более того — я видела гораздо лучше, чем прежде, видела с такой чистотой, о которой и мечтать не могла.
— Господи…
Дрожащими руками я распустила волосы и услышала странный комментарий:
— А вот это абсолютно напрасно. Волосы — основной источник запаха человека, если он находится на приличном расстоянии. Чем больше волос убрано, тем меньше шансов привлечь внимание бессмертных.
— А я буду привлекать к себе внимание? — Последняя фраза наставника меня несколько обеспокоила. Я конечно фанатела от вампиров, но и не думала входить с ними в близкий контакт до Обращения… Я поймала себя на мысли, что который раз без должной почтительности употребляю запретное слово. Кажется, это становится дурной привычкой.
— Маэль. Просто завяжи волосы.
Я вскинула на него взгляд, полный злости. Эйтан всмотрелся в мои глаза и вздрогнул. Интересно, что могло заставить напрячься бессмертного.
— Ты пугаешь меня той скоростью, с которой меняешься, — голос наставника прозвучал так глухо, что я едва его расслышала.
— Меняюсь? — Я сглотнула и достала зеркало. И тут до меня дошло. — Ты читаешь мои мысли?!
— Нет, — наставник почему-то скривился, — только яркие образы.
— Ух, ты, а я тоже так смогу?
— Скорей всего. Это как …как радио — нужно лишь настроить антенну на определенного человека, и ты начинаешь видеть то, что у него в голове сию минуту. Но только то, что эмоционально влияет на него.
Странно все это, мой мир за последние сутки стал рваным, будто картинки мозаики, которую я не могу собрать. Столько узнав о бессмертных, я будто опускалась в глубокий колодец, в котором не было дна. И каждый новый рывок веревки, опускающей меня туда, заставлял меня полностью пересматривать мой взгляд на мир. Как я слепо раньше жила… У меня была одна цель — сдать Главный экзамен, чтобы стать такой как мой спаситель…как Десмонд. Кусок мозаики встал на свое место.
На висках внезапно выступил пот, сердце застучало как бешенное, я начала задыхаться. Мои руки вцепились в переднюю панель.
— Десмонд, — я прошептала это имя вслух. Машина вильнула.
— Маэль! — Сердце стучало в ушах. Перед глазами встали глаза цвета ночи, с разлитой по ним россыпью звезд. Голова отозвалась такой болью, что я громко застонала. — Маэль!
Эйтан резко нажал на тормоза и завернул куда-то на боковую улочку.
Прохладные пальцы, будто живые, касались моих рук. Я ощутила вкус крови на губах, искусственной крови. Лес…пробирка с концентратом…
Краем сознания я почувствовала, как меня пытаются вынуть из машины, и зарычала. Мое сердце отказывалось справляться с двойственным миром, я задыхалась, даже рычание было больше похоже на всхлип. Мое пытающееся сопротивляться тело достали из машины и куда-то понесли. Перед глазами вставали две картинки, которые отказывались складываться в одну, и это заставляло мой мозг разрываться в попытках осознать истину.
— Ее тело меняется слишком быстро… двойное дно Десмонда не подействовало…процесс отторжения, — на краю сознания я ощущала, как в меня вкалывают какое-то лекарство. С детства ненавижу иголки, но эта принесла долгожданный покой…
