— Подумай еще раз, — спокойно попросила она.
— Плати или убирайся, — повысил голос продавец. — А не то я позову полицию.
Слово полиция было Милане знакомо.
— Ах, полицию, — взорвалась она. — Давай, зови. Тоже мне, испугал, жулик несчастный! Хотя… а пошел-ка ты со своей картошкой! — Милана резко развернулась и наткнулась на Касьяна, стоявшего за её спиной.
— Что здесь происходит? — нахмурившись, спросил Касьян у продавца. — Милана, подожди! — остановил он девушку за руку.
— Не надо делать из меня дуру! — продолжала кипятиться она. — Может, я объяснить не могу, но считать я умею. Смотри, — вырвала она табличку из рук продавца. — А теперь смотри сюда, — она показала на весы и, хлопнув дверью, вышла из магазинчика.
Девушка так разозлилась, что совсем забыла о том, что картошки она так и не купила, и вспомнила об этом только, когда пришла домой и начала готовить.
— Ну, надо же! Наличных денег нет, а они все равно обсчитывают. Нет, торгаши — это не профессия, это диагноз. Вот черт! — Милана сунула в рот порезанный палец.
— Что-то случилось? — спросила Доброгнева, которую привлекло бормотание девушки. — Ты порезалась? Подожди, я помогу, — Доброгнева промокнула порез антисептиком и провела по нему специальным клеем, который быстро стянул края пореза.
— Картошка — нет, — на всеобщем сказала Милана и продолжила делать салат. — Нет картошка.
— Почему? — удивилась Доброгнева. — Подожди, кто-то пришел… Будь поосторожнее с ножом, — обернулась она уже в дверях.
— Чем могу быть полезна? — холодно спросила Доброгнева у Касьяна, стоявшего у калитки.
— И тебе здравствуй, — ухмыльнулся Касьян. — Милана здесь живет?
— Здесь. Только тебе она зачем?
— Отойди-ка в сторонку, — отодвинул Доброгневу парень и зашел в дом с пакетом картошки и корзиной фруктов.
— Ты уже лично доставкой на дом занимаешься? — язвительно поинтересовалась Доброгнева, идя за ним следом. — Молодец.
— Нет, — буркнул Касьян. — Но сегодня решил сделать исключение. Позови, пожалуйста, Милану.
— Так это ты ей принес? А она сказала, что картошки нет.
— Вот черт! — снова раздалось с кухни.
— Она себя без пальцев сегодня оставит, — всплеснула руками Доброгнева и побежала на кухню.
— Дай руку, — велела она Милане. — Да что с тобой сегодня?
— Привет, — зашел на кухню Касьян. — Вот, я тут принес кое-что.
— Что это? — спросила Милана на всеобщем.
— Картошка, — ответила Доброгнева.
— Это в качестве извинения, — вздохнул Касьян, ставя на стол корзину фруктов. — Ты можешь ей объяснить, что я приношу ей свои извинения за то, что произошло на рынке?
— А что там было?
— Мой новый продавец решил её обсчитать, а когда она это заметила, а он, вместо того, чтобы извиниться, стал угрожать ей полицией.
— То-то я смотрю, она не в себе, — кивнула Доброгнева. — Плохо персонал подбираешь, огородник.
— Продавца я уволил, — пропустил оскорбление мимо ушей Касьян. — Как ей сказать, что я прошу прощения?
— Не знаю, — пожала плечами девушка. — Но поверь, я постараюсь объяснить ей, что не стоит покупать овощи у тебя.
— У меня лучшие овощи в городе, так что хуже сделаешь только себе — в тон Доброгневе ответил Касьян. — Ладно, я сам попробую. Милана, — начал он. — Я хотел принести тебе свои извинения.
— Я тебя не понимаю, — покачала головой Милана.
— Ну, удачи тебе, огородник, — усмехнулась Доброгнева и вышла из кухни.
— Ладно, я не буду ничего объяснять, — вздохнул Касьян. — Куда тебе картошку поставить?
— Картошка? — повторила Милана знакомое слово.
— Да, это картошка, — указал на пакет парень. — Ты же хотела купить картошку.
— Купить картошка, — Милана кивнула. Она протянула ему руку, чтобы можно было снять нужное количество единиц.
— Нет, — покачал головой Касьян. — Ничего не нужно, — он опустил руку девушки. — Мой продавец виноват, я хочу загладить свою вину.
— Я не понимаю.
— Ты хотела купить картошку, — махнул рукой в сторону Касьян.
— Купить картошка, — на всеобщем повторила Милана и кивнула.
— Но не купила.
— Нет, не купила, — согласилась девушка. — Картошка нет.
— Тебя хотел обмануть продавец. Не понимаешь? Да, наверное, это для тебя сложновато. Ну, как же тебе объяснить?
— Добрый день, — зашла на кухню госпожа Касси. — Внучка сказала, что у нас гость, я рада видеть вас, молодой человек. Вы зашли навестить Милану?
— Я пришел извиниться, — пояснил Касьян и кратко рассказал о том, что произошло на рынке. — Только вот я никак не могу объяснить этого Милане.
— Да, ей бывает трудно объяснить некоторые вещи, — согласилась старушка. — Но она обычно не настаивает, если не все понимает, а просто делает так, как надо.
— Тогда вы скажите, куда мне поставить картошку?
Госпожа Касси забрала картошку и переложила фрукты в вазу
— Попьете с нами чаю?
— Мне как-то неловко, — смутился Касьян. — Но я соглашусь.
— Вот и славно, — улыбнулась госпожа Касси. — Девочка моя, — позвала она Милану. — Брось всё и попей с нами чаю.
— Чай, кофе или еще что? — спросила Милана.
— Мне чай, а вы что будете?
— Кофе, если можно, — попросил Касьян.
— Доброгнева, чай? — спросила Милана, заглянув в гостиную.
— Чай, — кивнула девушка. — Подожди, я тебе помогу. О, наш гость еще здесь?
— Доброгнева, очень невежливо с твоей стороны разговаривать с ним в таком тоне, — сказала внучке женщина.
— Ничего страшного, госпожа Касси, — улыбнулся Касьян. — Мы с вашей внучкой идейные противники, но её колкости меня совершенно не задевают.
— О о о, — скорчила рожицу у гостя за спиной Доброгнева и стала помогать Милане готовить чай.
****
— Милана, не стоит тебе водить дружбу с Касьяном, — объясняла вечером Доброгнева. — Он нам не друг, и тебе с ним общаться нечего. Касьян плохой, понимаешь?
— Касьян плохо? — с удивлением переспросила Милана на всеобщем. — Почему?
— Просто плохой и всё.
— Почему? — упрямо повторила вопрос девушка.
— Он плохой. Он не друг, — Доброгнева начинала злиться. — Просто не нужно с ним больше общаться. Касьян — нет.
— Жаль, что ты меня не понимаешь, но я достаточно взрослая, чтобы самой решать, с кем мне общаться, а с кем нет, — ответила Милана.
— Что?
— Касьян — да, — ответила Милана на всеобщем, и ушла из комнаты.
— Милана, вернись! Вернись, кому говорю, мы не договорили. Что значит, да? Я сказала — нет.
— Что происходит, Доброгнева? — вышла из своей комнаты госпожа Любовь. — Почему ты так кричишь?
