Раюл сложил руки на груди и с нескрываемой иронией наблюдал за происходящим. Подумал про себя: «Сейчас Исмир наверняка скажет, что рад видеть нас и счастлив, что верили в него». Совпадение или нет, но через пару секунд Исмирал, потерев друг о дружку ненаглядные перчатки, взялся говорить:
— Я очень рад видеть вас всех и счастлив, что вы верили в меня. В мою работу.
Раюл улыбнулся. «Сейчас скажет о полете к звездам, который является мечтой среди мечтаний, наивно полагая, что так думают все куклы».
— Это не просто оторваться от поверхности земли. Полет к исследованию звезд — Мечта среди мечтаний, и я уверен — так думают все! — конструктор ракеты усиленно размахивал руками, будто проталкивая свои слова сквозь воздух поближе к слушателям.
«Несколько комплексных недель он трудился над созданием чуда и, справедливости ради, не все верили в успех».
— Ни одну, ни две, а несколько комплексных недель я трудился над созданием этого чуда техники. Но признайтесь, ведь не все верили в мой успех?
Раюл пытался пророчить дальше: «И теперь, перед самым стартом можете пожелать мне удачи». Исмирал выдержал паузу, нежно погладил по деревянной обшивке свое величественное изобретение, и громогласно продолжил:
— Теперь, перед самым стартом знаете что? Пошлите-ка меня ко всем чертям! Вдруг они обитают высоко на небе, и это мне поможет туда добраться?
— Надо же, не угадал! — Раюл изумленно передернул плечами. — Ой, я вслух сказал?
Раздалось несколько робких аплодисментов, и после пришел шум множества рукоплесканий, похожий на усиленный десятикратно шум листвы на деревьях. Некоторые аплодировали искренне, некоторые — с весомой долей скептицизма, лишь за компанию с остальными. Один Раюл хлопал в ладоши прозорливости собственного ума. Наступил кульминационный момент, волнующий каждого по-своему. Исмирал открыл небольшую овальную дверцу, при этом послышался скрип плохо смазанных шарниров, и исчез внутри своего летательного аппарата. Еще минута напряженного ожидания, и ракета задрожала…
Открытые топливные заслонки освободили наконец накачанную под большим давлением воду, она взбесившимися струями ударила о стартовую площадку, распространяя вокруг неимоверные фонтаны брызг.
— Отойдите подальше! — кричала Винцела, ей одна капля умудрилась попасть на язык, и она с удивлением ощутила некий кисловатый привкус. — Я почти искупалась.
Вся вода была взята с озера, больше просто неоткуда. Не поймешь, что Исмирал в нее добавил, но агрессивные струи, вырывающиеся из-под сопл, отдавали эфирной голубизной. Ракета, раскачиваясь, медленна ползла вверх. Да, нелепое выражение — «медленно ползла» — если речь идет о полете, но именно такое и складывалось впечатление со стороны. Словно у ракеты невидимые лапки сбоку, словно она неумело карабкается по вмиг загустевшему воздуху… Анфиона пропела елейным голоском:
— Нам такое и не снилось…
Ракета, набрав приличную высоту и скорость, вдруг принялась вилять в разные стороны, а струи воды — выписывать на полотне неба сложные геометрические узоры. Если бы это был показательный полет, то ее кульбиты можно было б отнести к развлекательным цирковым трюкам. Но нет. И испуганный визг той же Анфионы не зря предупреждал об опасности.
— Слушайте! Отойдите-ка на всякий случай! — скомандовал Авилекс. Он пришел к стартовой площадке первым и до этого момента все время молчал, уступая роль лидера другому оратору.
Если говорить совсем уж откровенно — то, что произошло дальше, с тревогой ожидали почти все наблюдатели. Ракета нервно задрожала, пару раз совершила изящное сальто, но в самом этом изяществе уже скрывалась трагедия. Ибо в следующий миг она с грохотом разлетелась на составные части, и с неба посыпались ее обломки: разорванные в щепки доски, баки, еще наполненные гремучей водой, крутящиеся в воздухе металлические приборы…
— Бежим!! — крикнула Винцела и первой кинулась под укрытие ближайшей хижины.
Исмирал барахтающимся пятном летел вслед за своим техническим чудом, предавшим его в самый неподходящий момент. Раздался чуть слышный хлопок, и сверху раскрылась пестрая ткань парашюта. Великий конструктор плавно, в чем-то даже зрелищно, опускался вниз, бормоча себе под нос:
— Опять не рассчитал тягу… опять ошибся… опять…
Мягкий толчок с поверхностью, и его тело почувствовало недружелюбное прикосновение травы. Купол парашюта приземлился последним, накрыв собой удрученного изобретателя, скрывая заодно великий позор так хорошо начавшегося утра. Исмирал с раздражением отшвырнул парашют в сторону, рывком расстегнул одну из молний на комбинезоне, достал помятый чертеж и усиленно что-то принялся в нем разглядывать.
Авилекс подошел первым, положил ладонь ему на плечо, бросив короткое утешение:
— Не грусти.
Потом приблизился Раюл, от которого сквозило совсем другими эмоциями:
— Слушай, коллега, вот не помню, который это уже по счету полет к звездам: четвертый или пятый? — сощурившись, от сделал вид, что задумался.
Через хмурый взгляд Исмирал выплеснул на него все негодование, на которое был способен:
— Издеваешься, да? Весело тебе?
Раюл сделал несколько шагов назад, опасаясь назревающего конфликта:
— Я просто уточнил. Уж и уточнить нельзя.
Зрители постепенно разошлись, сцена осталась пуста, шум стих. Стартовая площадка с разбросанными вокруг частями ракеты представляла собой унылое неполноценное зрелище. Пара обломков упало на чьи-то крыши, но претензий к Исмиралу не последовало, все понимали — ему и без того тошно на душе. Он теребил себя за капроновые нити волос, не в силах совершить более отчаянный поступок.
— Столько работы! Столько напрасного труда… — перчатки с элегантными крагами, коими он так гордился, были сброшены на землю и почти растоптаны ногами. — Или все-таки неверная аэродинамическая форма?.. Или асимметрия топливных баков?.. Или…
Разговаривая таким образом вслух со своим альтрэго, конструктор вдруг ухватился за пришедшую внезапно мысль, поморщил нос, пошевелил скулами, словно разжевывая ее. Потом взглотнул… Да, так и есть! Оно! Причина, кажется, найдена! Но вместо ожидаемого облегчения, пришла повторная волна гнева. Вдохновенным пинком он отбросил от себя парашютную ткань на максимально большое расстояние, потом сорвался с места, направляясь в сторону севера.
Мраморная экспонента промелькнула справа, кошастый с изумленно поднятым хвостом — слева. Он несся по поляне, ориентируясь на далеко мерцающее пламя Желтой свечи. Зелень травы назойливо мельтешила в глазах, кто-то пару раз его окликнул, но у того даже не было желания оборачиваться.
