Эти стада странно действовали на Руди. Он обнаружил, что ненавидит кривоногие создания с коровьими глазами, чем-то похожие на людей, почти так же сильно, как их хозяев. Ему почему-то казалось, что они будут похожи на дуиков с равнин: такие же волосатые, навроде неандертальцев. Но те создания, которые шаркали ногами по высохшему мху или приседали на корточки, чтобы жадно хлебать из бездонных луж темную воду, были мельче, с большими черепами; они с визгом разбегались от любого постороннего движения.
Но не только они жевали маленькими слабыми зубками клочья болотного мха и вглядывались в темноту полными ужаса глазами. В огромных пещерах, таких больших, что Руди не мог увидеть их конца, ему встречались толпы мужчин и женщин в грязном оборванном тряпье, жевавших все тот же болотный мох и что-то бормотавших себе под нос. Они двигались совершенно не так, как те несчастные зомби, у которых Дарки выели разум, но у Руди тем не менее возникли сомнения в их здравом рассудке. Он отшатнулся, чтобы его не коснулась женщина с длинными светлыми волосами, на четвереньках пробиравшаяся к краю лужи, рядом с которой он стоял. Когда-то она, наверное, была красивой, подумал Руди, глядя на ее изнуренное лицо и раздутый, обвислый живот. Женщина монотонно бормотала:
– Вода в пятидесяти пяти шагах от стены, вода в пятидесяти пяти шагах от стены.
«А ведь это могла быть Альда. – И от этой мысли к горлу подступила тошнота. – А может, это – ее подруга. Ведь говорил же Янус, что Дарки увели много пленников после битвы во дворце?»
Руди закрыл глаза, у него закружилась голова. Но, как сказал Ингольд, они пришли сюда не для того, чтобы проявлять жалость или освобождать пленников. Им нужно составить карту, и Руди пытался запомнить как можно больше, пробираясь все глубже и глубже под землю по бесконечным поворотам темных тоннелей Логова, наполненных отвратительной жизнью. Он обнаружил пещеры, затопленные темной маслянистой жидкостью. То там, то здесь попадались кости, совсем древние, покрытые пылью, или совсем свежие, обглоданные грызунами или насекомыми. Руди нашел места, где Дарки питались и где растили своих детенышей, и от вида этих пещер он был так близок к обмороку, как еще никогда за всю свою взрослую жизнь.
«Если смогу вернуться сюда с коробком спичек, то подожгу все это к чертовой матери», – пообещал он сам себе, сжимая огнемет.
Руди решил немного отдохнуть в каменистой расщелине, где поток воздуха несколько освежил его вспотевшее лицо. Он пометил стену, начертив на ней пальцем серебристую руну; кроме него, никто не мог ее увидеть. Мысль о том, что надо идти вперед, дальше, в бесконечное обиталище темноты и удушающего ужаса, была почти невыносимой. Он устал, однако голода не чувствовал. После того, что он повидал в «детских», он вообще сомневался, что когда-нибудь сможет проглотить хоть крошку.
В царстве Тьмы время не имело никакого значения, поэтому он был очень удивлен, когда увидел, что красная руна Глал, которую Ингольд начертил на тыльной стороне его ладони перед расставанием, стала почти черной. «До чего же быстро летит время, когда развлекаешься от души», – цинично сказал себе Руди, и поднялся на ноги. Сгнивший мох, рассыпавшийся в пыль, сразу же забил ему нос и рот. Внезапно из верхнего тоннеля на него налетел порыв холодного ветра. Из пещеры, которую он только что покинул, до него донесся топот и чье-то тяжелое дыхание.
«Направляется сюда», – подумал Руди, выглядывая из узкой щели, где он прятался. Ветер дул именно с той стороны, преследуя человека, что направлялся в сторону Руди.
«Просто фантастика...» В какую же сторону убегать ему? Руди совершенно не хотелось оказаться между Дарком и его жертвой. Но, прежде чем он двинулся, ветер настиг его, как водопад. Бегущий человек, споткнувшись, упал рядом с Руди, увлекая того за собой.
Дарки, следуя за ним по пятам, ворвались в тоннель. С трудом Руди удалось вывернуться из объятий беглеца, но студенистые тела придавили их обоих, шевеля мягкими кольцами щупальцев.
Даже сам Уайетт Эрп, знаменитый шериф, и то не расстегнул бы кобуры быстрее.
Огнемет выпустил поток ярко-желтого цвета, невыносимо слепящий в вечной темноте подземелья. Пламя потекло вдоль блестящих спин лижущим золотым потоком.
При первой вспышке света перед Руди мелькнуло изможденное лицо беглеца в путанице грязных седых волос. Пленник завизжал, закрыв глаза, которые не видели света с момента падения Гая, но тут Дарки снова набросились на них.
А пламя тем временем распространялось среди чудовищ. Снизу подул встречный ветер, и Руди повернулся; широко расставив ноги на скользком полу, он направил издававшее ровный гул пламя вниз. В тот же момент колючий хлыстообразный хвост задел его. Руди отпрянул, наблюдая за тем, как распространяется огонь, ринувшийся в нижнюю пещеру. Сталактиты и груды кристаллов загорелись ослепительным светом в рубиновых отблесках пламени. Дарки сыпались с невидимого потолка, извиваясь в агонии и разбрызгивая при падении кислоту. Огонь пожирал их с голодным ревом.
Руди бросился бежать по широкому тоннелю, начинавшемуся в дальнем конце пещеры; дыхание чудовищ ударило ему в спину. Оставленные на стенах руны указывали ему дорогу; он повернулся, и огнемет выбросил заряд огня на преследовавших его Дарков. Беспросветная темнота взорвалась пламенем, оно извивалось и дрожало, искры с шипением падали на влажный черный мох на полу. Сжатый стенами тоннеля, ветер навалился на него. Руди, следуя от знака к знаку, время от времени поворачивался и стрелял в своих преследователей или расчищал огнем путь впереди.
Обитатели пещер метались в пламени, крича от ужаса. Руди с ужасом вспомнил, что последнюю пещеру, в которой находились лестница и веревка, полностью покрывал высохший мох. Достаточно одной искры, чтобы огонь охватил всю пещеру, и если он в это время будет еще на полпути...
Верхние пещеры заполнял дым и мрак. Руди с трудом пробирался среди визжавших человеческих и получеловеческих существ, которые натыкались на него, хватали за руки, выкрикивая что-то нечленораздельное.
В последней пещере не было ничего, кроме дикого буйства темноты. Руди чувствовал, как Дарки настигают его, подавляя пламя, так же как они подавляли свет. Он чувствовал огромную силу и мощь, которая пульсировала в завихрениях воздуха. Темные, содрогающиеся тела заполняли проход, что вел наверх; они рекой текли к огню, прикладывая всю свою мощь, чтобы затушить, задавить его. Руди бросился вверх по каменистому спуску в направлении следующего тоннеля как раз в тот момент, когда одно из несчастных существ, объятое пламенем, забежало в пещеру и, споткнувшись, упало.
