О, Трора было не узнать! Теперь на нем были шитые золотом сапоги, куртка и штаны из фиолетового шелка и, главное, кроваво-красная мантия.
– Ап! – сказал Трор, и с Вана упали веревки. Стража тоже упала. Лицом вниз.
– Судью сюда! – велел Трор. Тут же из воздуха возникли два гигантских медведя и, после недолгих поисков, извлекли из-под стола господина судью.
– Скажи «ква»! – велел ему Трор.
– К-к-к-ва… – пролепетал бледный как мел толстяк и тут же превратился в жабу. Жаба эта стала расти и росла до тех пор, пока под нею не проломились доски эшафота. Тогда она заблестела медью.
– Ап! – снова сказал Трор, и бронзовая жаба взлетела в небо и опустилась вновь где-то за домами.
– Теперь у вас в парке новый памятник, – сказал Трор, и голос его разнесся по всей долине. – Это и есть ваш Трор. А настоящий Трор уходит. Живите, как хотите.
В тот же миг эшафот исчез, а Ван и Трор оказались далеко за городской стеной, на самом перевале.
– Отсюда я впервые увидел долину, – грустно сказал Трор. – Пошли, что ли?
И они пошли прочь.
А через час, как только взошло солнце, оркестр на городской площади исполнил «Гимн Города Трора».
…Снится нам трава, трава у дома, Зеленая, зеленая трава…
Выведя корабль из гиперпространства, Андрей, как и полагалось по инструкции, включил приемник на свободный поиск, послушать, что делается в эфире. Эфир оказался изрядно засорен. Писки, свисты, шумы и немелодичные вопли сливались в сплошной пульсирующий гул, на фоне которого кто-то кого-то вызывал на рыбьем языке. И так было на всех частотах. Андрей недоумевающе пожал плечами и включил локатор. Однако вместо привычной картинки на экране возник стремительно меняющийся цветной узор.
– Надо разобраться, – пробормотал Андрей.
Однако вышло так, что разбираться ему не пришлось. Подал голос компьютер и сообщил, что, во-первых, на планете используется не менее полутора миллионов различных языков и кодов, ровно столько он насчитал в эфире, а во-вторых, неизвестный объект активно идет на сближение и орбиты пересекутся через двадцать секунд. Андрей крякнул и схватился за рычаги аварийного пилотажа.
Когда преследователь остался далеко позади, компьютер сообщил, что, по его расчетам, масса объекта составляет около ста мегатонн. Гнать такую массу с таким ускорением… И Андрей решил держаться от него подальше…
…Зато посадку он совершил – любо-дорого смотреть. Снижение, зависание, выжигание зоны безопасности – все с точностью до миллиметра. Наконец рев двигателя смолк.
– Теперь можно и осмотреться, – произнес довольный Андрей и небрежно коснулся клавиши внешнего обзора.
И едва не вывалился из кресла. Лишь рука, повинуясь давным-давно закрепленным навыкам, бросала в изумленно раскрытый рот космонавта таблетки из аптечки: успокаивающее, снотворное, слабительное, рвотное… Затем Андрей поперхнулся, выплюнул пригоршню таблеток и принялся щипать подлокотник кресла.
Вокруг звездолета расстилалась унылая степь, поросшая то ли мхом, то ли травой, серой и хилой с виду. То тут, то там поблескивали лужицы черной, даже на вид грязной воды, лишь усиливающие общую безысходность пейзажа.
А в степи стояли корабли. Звездолеты. Много. До самого горизонта. Всех мыслимых форм и размеров. И немыслимых тоже.
– Внимание, гости! – произнес компьютер. И действительно, перед Андреевым звездолетом, заложив крутой вираж, опустился летательный аппарат, более всего напоминающий ступу, только вместо Бабы-яги в ней сидел человечек, маленький и печальный.
– Так, – сказал Андрей. – Надо идти.
Он поспешно натянул скафандр и направился к выходу.
…Вблизи человечек оказался еще печальнее, чем на телеэкране. Без лишних церемоний он вытащил из кармана маленькую красную коробочку и прижал ее к плечу Андреевого скафандра. Коробочка прилипла.
– Теперь мы сможем понимать друг друга, – грустно произнес человечек.
– Я очень рад, – с чувством произнес Андрей. – Позвольте мне от имени человечества планеты Земля…
– Знаем, проходили! – махнул рукой человечек. Контакт? – Он посмотрел Андрею в глаза сквозь пластик шлема. – Ясное дело, Контакт!
– А… – произнес Андрей.
– Почему вы уклонились от орбитального посадочного модуля? – перебил его человечек совершенно безнадежным го
лосом.
– Посадочного – чего? А, понятно… Ну, видите ли, – Андрей развел руками, – у меня все-таки ядерная ракета…
– Ядерная… – Человечек всхлипнул. – Надо же дрянь какая… – И тут, к величайшему ужасу Андрея, он заплакал.
– Ну что вы, – неуверенно забормотал космонавт, – ну не надо, ну пожалуйста… – Опыта утешения плачущих инопланетян
у него явно не хватало.
– Все! – всхлипывал человечек. – Все прилетают! И у всех ядерная! Пи-мезонная! Ква-а-ркова-а-я!!! – Уткнувшись носом в грудь собеседника, он разрыдался.
– И все… – переводила красная коробочка бессвязные причитания. – Контакт!.. Их бы… Контакт!.. мордой!.. С добрыми намерениями!..
Отплакавшись и слегка успокоившись, человечек горестно повздыхал и произнес:
– Конечно, я понимаю, вы ни в чем не виноваты. Вы же не знали. Но поставьте себя на наше место!
И он поведал Андрею грустную историю Печальной планеты.
Пятьсот лет назад это был обычный и вполне благополучный мир. В меру зеленый и в меру солнечный. Со временем, конечно, местные жители и сами додумались бы до космических кораблей, однако этому помешало одно весьма существенное обстоятельство. Планета, как выяснилось, лежала на перекрестке неких гиперпространственных путей. Всех сразу.
Итак, пятьсот лет назад на Печальную опустился первый пришелец. Тогда они еще радовались Контакту.
– В общем, – резюмировал человечек, – вы и сами можете представить, что было дальше. За первым кораблем последовал второй, тысячный, миллионный… Каждая цивилизация во Вселенной считает своим долгом посетить нас минимум по разу. Сейчас ежедневно нам на голову валится до полумиллиона кораблей!!! А ведь каждый из них при посадке пробивает озоновый слой, отравляет атмосферу, жжет траву, наконец. И еще… – тут голос человечка вновь подозрительно задрожал, – и еще они разбиваются! Восемь раз в секунду!!!
– Но должен же быть способ, – пролепетал потрясенный Андрей. – Знак какой-нибудь или по радио… – Он осекся, сообразив с опозданием, что означала эфирная неразбериха, так поразившая его на орбите.
– Почему же, – пожал плечами человечек. – Мы пытаемся установить связь с гостями. Вот только проблема языка… Радио, говорите? А почему не лазерная связь, не тахионы, антифотоны или, скажем, почтовые драконы? Мы пробуем все. Но как угадать, что использовать на этот раз? Ты ему нейтронным пучком, а он решит, что это нападение, – и ответит антиматерией.
