Ознакомительная версия.
– Мне отдал приказ более достойный.
Ланселот вспыхнул, потащил меч. Бернард ухватил его за руку, сжал с чудовищной силой, но я видел, что, несмотря на нечеловеческую мощь Бернарда, потомка горных великанов, меч продолжает медленно выползать из ножен. Асмер вскричал испуганно:
– Тихо все!.. Разве Дика с нами отправляли? Нет!.. Значит, он сам по себе. Был в отряде, когда везли мощи святого Тертуллиана, он был обязан подчиняться!.. А за доспехами нас отправили вчетвером! Сэр Ланселот, Дик сейчас вправе ехать с нами, если пригласим, но вправе ехать сам по себе!.. Мы удерживать его не можем! Это закон, который мы отменять не вправе!
Ланселот скрипнул зубами. Во взгляде, направленном на меня, была холодная ненависть. Рука с усилием, теперь борясь уже с собой, задвинула меч в ножны. Он глубоко вздохнул, сказал холодно:
– Зорр ждет. Седлайте коней!
Сигизмунд со стуком бросил меч в ножны. Пальцы его тряслись, и, чтобы скрыть дрожь, он то поправлял шлем, по трогал седло или поправлял щит за спиной. Я повернул коня, вскинул руку в прощании, ни к кому не обращаясь, но чувствовал, что Бернард и Асмер ответили тем же.
Конь Сигизмунда уже устал, я послал своего рогатого коня шагом. Сигизмунд ехал молчаливый, сосредоточенный. Я чувствовал, ему недостает зеркала, доспехи в самом деле великолепные, что у них за оружейники на юге, однако Сигизмунд заговорил, и я ощутил, что он думает совсем не о красоте доспехов и себе, красавце:
– Некрасиво получилось!.. Раз так хотели поехать с нами, то могли бы просто предложить свою помощь. Так бы проще.
Я поинтересовался:
– Полагаешь, они обиделись, что их не пригласили?
Он сказал горячо:
– Ну конечно! А как же иначе?.. Да и вы, ваша милость, не должны были так сразу… Надо было пригласить. Из вежливости! А потом уже как-нибудь отгавкаться. Мол, в Зорре они нужнее…
Я задумался.
– Ты прав, Сигизмунд. Быть тебе полководцем, ты уже сейчас мудр, как два толстых змия.
Всего сутки быстрой езды, где рысью, где галопом, а где и шагом, и искомая гора во всем великолепии предстала перед нами. Я смотрел на нее едва ли не с отвращением. Конечно же, гора. Опять гора. Старая, древняя. Конечно же, вся испещрена пещерами, древними выработками, шахтами. А если учесть, что Земля с каждым мгновением расширяется, то внутри планеты и сейчас образуются огромные пустоты, пещеры, перед которым даже знаменитая Мамонтова пещера покажется скромным чуланчиком.
И вот в одной из таких пещер и спрятаны доспехи Арианта. Что вообще-то естественно: на поверхности все горит и рушится, будь это самые неприступнейшие из замков, самые могучие крепости или огромные города. А вот пещеры внутри гор – вечны. Люди это смекнули и хотя сами постепенно вышли из пещер и начали строить дома на открытой местности, но самое ценное по-прежнему укрывают в пещерах.
Сигизмунд зябко поежился.
– Не люблю пещеры, – признался он. – Не боюсь, нет! Просто не люблю. Почему-то кажется, что там обязательно клубки змей, скопища скорпионов и огромных пауков… Бр-р-р-р…
– Откуда там змеи? – сказал я. – Змеи камни не едят.
– Как и пауки, – согласился Сигизмунд. – Просто неприятное место.
– Вон та пещера, – указал я.
– Странно, – пробормотал Сигизмунд.
– Что?
– Да слишком уж… близко. К ней можно подъехать на коне!
– Вот и подъедем.
Через четверть часа мы спешились, Сигизмунд вытащил из мешка факел, зажег, сунул мне в руку, а сам обнажил меч и первым шагнул в пещеру, пока я не успел его остановить. Мальчишка, все страшится, как бы не подумали, что ему недостает отваги встретиться с неведомым.
Факел бросал на стены пещеры кроваво-красные трепещущие тени. Пропорции ежесекундно менялись, но я двигался через пещеру, как будто шел по огромному залу. Пол то ли от природы такой ровный, то ли строители поработали на совесть, стены уходят ввысь, там тьма, но наверняка сходятся в красивом стреловидном куполе. Сигизмунд все старается вырваться вперед, чтобы грудью встретить опасность, даже прет в полную темень, я наконец заставил его взять факел, с ним уже не уйдет, оставив сюзерена во тьме кромешной, а сам двинулся с молотом в одной, мечом в другой.
Появились ступеньки, ход по красивой дуге повел вниз. Этот туннель тоже красивый, удобный, трое-четверо могли бы идти плечо в плечо, не задевая стен. Мне почудилась очень тщательная работа, более тщательная, чем можно бы ожидать от этого молодого и грубоватого рыцарского мира. Как будто бы здесь потрудилась более древняя, мудрая и изысканная культура со всеми ее строительными находками и достижениями, художественными и другими наработками. Например, сарацинская культура, в которую потом вторглись неграмотные крестоносцы с благородным стремлением учить нехристей жить правильно.
Впереди из тьмы выступил крупный человек в доспехах, обнаженный меч уже в руке, хотя я не слышал, когда он тащил его из ножен. Забрало опущено, он выставил перед собой меч. Голос прозвучал глухо, резонирующе, словно в доспехах была пустота:
– Дальше хода нет.
– Будет, – ответил я.
Молот ударил в него, как противотанковая ракета. Грохнуло, с металлическим визгом во все стороны брызнули осколки металла. Я поймал молот и, не опуская в петлю, пошел посмотреть на труп. Сигизмунд опередил, я видел, с каким детским недоумением он потыкал острием меча в искореженный металл.
– Здесь ничего нет!
– Глюк? – предположил я. – Я имею в виду – призрак?
– Да нет, доспехи настоящие, – ответил он с недоумением и страхом. – Но на что они были надеты?.. Даже крови нигде…
– Будем считать, что молот сейчас служит нейтронной бомбой направленного действия… Нет, это я размышляю про себя. Не обращай внимания. Явно здесь другая технология…
Сигизмунд сказал горячо:
– Но нас ничто не остановит!
– На море и на суше, – согласился я. – Пойдем дальше.
Дальше нас встретили еще двое, молот разнес их, как горшки из сухой глины, только звон был сухим, жестким, словно не железо лопалось и взрывалось мельчайшими осколками, а перенапряженная высокосортная сталь. И снова внутри пустота. Сигизмунд искал изувеченное тело, кровь, раздробленные кости, мозги на стене, а я подсознательно высматривал рассыпанные по полу микросхемы, кристаллы чипов, разноцветные провода изоляции, микроаккумуляторы…
– Силен колдун, – проговорил Сигизмунд. Он побледнел, вздрагивал, но, когда видел мое спокойное лицо, моментально взбадривался и шел почти подпрыгивающим шагом. – Но воля Господа нашего сильнее!
– Товарищ, верь, – пробормотал я, – взойдет она, звезда пленительного счастья… И на обломках… на обломках… Погоди! Там что-то нехорошее.
Ознакомительная версия.
