Во всяком случае семья Амилии успела укрыться в подземелье. Они оставались на дворцовой площади и видели, как Модина отправилась выступать перед армией, когда началась буря и прозвучал сигнал тревоги. Но теперь Амилия беспокоилась о Модине и Бректоне. Она знала, что отсутствие императрицы долго не продлится, но Бректон отправлялся на войну. Она испытывала боль с того момента, как они расстались, и постоянно боялась за его жизнь. Даже когда они были вместе, даже в тот момент, когда Бректон просил ее руки у отца, рядом таились тени страха. Они шептали ей об опасностях, которые поджидали Бректона и которые не позволят ей разделить с ним его судьбу. Судьба охотно делала из таких людей, как он, героев, а герои не умирают в своей постели, сжимая руку жены в конце долгой и счастливой жизни.
Трах-тарарах! Амилия сжалась, когда ее ослепила очередная вспышка. Серебряное ожерелье, подарок Бректона на обручение, пробудилось у нее на шее, словно живое существо. Затем взорвалась южная башня, во все стороны полетели осколки черепицы, башня превратилась в пылающий факел. Люди кричали, разбегались или падали на колени, закрывали голову руками и отчаянно взывали к небесам. Амилия видела, как упал маленький мальчик, и толпа сомкнулась над ним. Крупный осколок черепицы угодил в лицо женщине, хлынула кровь, и она повалилась на землю.
Удары молний сыпались на город один за другим, словно сами боги объявили людям войну. К небу поднимались столбы дыма, горожане метались в пламени, крича от ужаса. Все были одержимы одной мыслью, как поскорее добраться до укрытия.
— Амилия! Это бесполезно! — позвал ее Нимбус, пробираясь к ней с парой солдат сквозь поток бегущих людей. — В подземелье больше нет места!
— Как такое может быть? Ты уверен?
— Да-да, мы не рассчитывали, что будет так много беженцев. Все камеры и коридоры забиты людьми.
— О, Новрон, — сказала она и снова принялась размахивать руками над головой. — Послушайте меня! Послушайте. Остановитесь и послушайте. Вам нужно вернуться в дома!
Никто не обращал на нее внимания. Возможно, они ее не слышали, или слышали, но их подхватил и нес за собой поток. Раздался новый удар грома, и горожане начали давить друг на друга еще сильнее. Толпа все больше теснилась к стенам башни и конюшен. Амилия видела, как раздавили женщину и старика.
— Стойте! Стойте! — кричала она, но толпа словно оглохла.
Люди, точно стадо обезумевших овец, толкали и пинали друг друга. Мужчина наступил на оказавшуюся рядом женщину, чтобы опередить других. Его сбросили на землю, и больше он не появлялся.
Толпа надавила на фургон, и он начал раскачиваться. Амилия пошатнулась и в страхе схватилась за боковую планку. В следующее мгновение кто-то схватил ее за запястье.
— Помогите мне! — завопила пожилая женщина с кровавыми ранами на лице.
Запела труба, раздался бой барабанов. Амилия повернулась, чтобы посмотреть на дворцовые ворота, и увидела белую лошадь и на ней Модину в белом платье. Она сидела в седле, гордо расправив плечи, словно светлое видение. Волосы и платье императрицы развевались на ветру. Сотни рук протянулись в ее сторону, и Амилия услышала крики:
— Императрица! Императрица!
— В подземелье больше нет места, — крикнула ей Амилия и увидела, что Модина спокойно кивнула и направила своего скакуна вперед.
Толпа расступалась перед ней. Модина подняла руку.
— Те из вас, кто может меня слышать, не бойтесь и не паникуйте, — закричала она. — Спокойно возвращайтесь в замок. Отправляйтесь в главный зал и ждите меня там.
Амилия завороженно смотрела на толпу. Слова Модины произвели магический эффект. Толпа облегченно вздохнула, и ропот восхищения волной прокатился по площади. Направление движения изменилось, люди двинулись к дворцу, теперь они шли медленнее, некоторые даже останавливались, чтобы помочь более слабым.
— Тебе также следует вернуться во дворец, — сказала Модина Амилии.
Солдаты помогли императрице спешиться, а Амилии слезть с фургона.
— А где Бректон? Как он…
— Он делает свою работу, — сказала Модина, передавая поводья мальчику. — И мы должны делать свою.
— Но в чем она состоит?
— Сейчас нужно вернуть людей внутрь и заставить их сохранять спокойствие. Потом посмотрим.
— Но как тебе это удается? — Амилия удивленно развела руками. — Как?
— Что именно? — спросила Модина.
— Как ты можешь оставаться такой спокойной, когда все вокруг рушится?
Модина усмехнулась:
— Однажды я уже видела, как рушится мир. Второй раз это не производит такого впечатления.
— Вы действительно думаете, что это конец? — спросил Нимбус, когда они втроем двинулись, слишком медленно, как показалось Амилии, к дверям дворца, за которыми уже скрылась вся толпа.
— Для нас? Вполне возможно, — ответила Амилия. — Взгляни на небо! Ты видел, чтобы вихри так закручивали тучи? Если эльфы способны контролировать погоду, призывать на наши головы молнии, замораживать реки, то как мы можем рассчитывать на спасение?
— Всегда остается последний шанс, — сказал ей Нимбус. — Я никогда не теряю надежды, и мне случалось видеть, что даже маленькая ее искорка способна творить чудеса.
Внезапно молнии, сверкавшие над городом, исчезли. Даже ветер стих, словно затаил дыхание. Ренвик стоял на крепостной стене южных ворот между капитаном Эвертоном и сэром Бректоном. Вдоль зубчатого парапета стояли воины в сверкающих доспехах. На усталых лицах застыло выражение мрачной решимости, они ждали врага с мечами и щитами в руках.
— Посмотри на них, мальчик, — сказал сэр Бректон, кивая на шеренгу солдат, выстроившихся вдоль стены. — Они здесь собрались благодаря тебе. Каждый воин готов к сражению потому, что ты сумел нас предупредить. — Его рука легла на плечо Ренвика. — И что бы ты сегодня ни сделал, помни, ты настоящий герой, давший нам шанс на победу.
Ренвик посмотрел за парапет, туда, где расстилались поля и высились холмы. Он разминал в левой руке кусочек воска, который снял со свечи во время завтрака, но ему казалось, что это произошло давным-давно. Во рту у него все еще оставался вкус бренди, он чувствовал его запах, но огонь его, разлившийся по жилам, погас.
За городской стеной уже вступила в свои права оттепель. Дорога стала темно-коричневой, хотя склоны холмов оставались белыми. В наступившей тишине звуки капели казались непривычно громкими. По камням стекала влага и напитывала землю. В более низких местах скапливалась вода и весело журчали ручьи. На деревьях набухли первые почки. Приближалась весна, скоро станет тепло, появится трава, расцветут цветы, пойдут дожди. А еще через месяц на торговые площади выйдут купцы, а на поля землепашцы. Над землей поднимется едкий запах навоза. Девушки сбросят тяжелые плащи и снова начнут разгуливать по улицам в ярких платьях. Люди заговорят о приближающихся ярмарках, новых фасонах, о рабочих, которые должны привести в порядок город после зимы. Ренвику вдруг показалось странным, что он раньше не понимал, как сильно любит весну.
