Жиль выпрямился, намотал цепи на запястья, максимально укоротив поводки. Гери и Аликай встали, и опять перекинувшись в зверей, пошли впереди мага. Служители храма змейкой потянулись за ним следом.
В огромном холле храма, где и свода не было видно, они остановились. Как будто в издевательство над безумным смельчаком двери храма закрывались медленно, минута за минутой сужая единственный луч солнца, проникавший с улицы. Наконец полоса стала узкой словно нить и с тихим стуком дверные створки сошлись вместе, погрузив всех во тьму.
Вспыхнули красные осветительные шары. И их окружили служители храма. Со всех сторон из-за громадных колонн и из множества боковых дверей выходили люди в красных балахонах. Те же, кто встречал их на ступенях, сняли маски.
Гери не знала, что ожидала увидеть, оказавшись в храме. Ей рисовались смутные картины полубезумных людей, устраивающих дикие оргии и отправляющие в мир демонов любого, несогласного с их религией. Эти же люди, выглядели настолько нормально, насколько это вообще возможно в подобном месте. По крайней мере никаких признаков безумия или неконтролируемой агрессии она пока не замечала. Они вполне приветливо улыбались Жилю и со здоровым любопытством рассматривали ее и Аликая.
Из толпы, образовавшейся вокруг них, выдвинулся мужчина средних лет. Подняв руку, он призвал всех к молчанию и когда в зале повисла звенящая тишина, обратил удивленный взор на Жиля.
— Вы удивили меня, молодой человек. Знаете ли вы, что ваш дар самый необычный и самый бесценный из всех, что когда-либо преподносили Храму. Откуда у вас такая редкость, если не секрет?
— Вы служите демонам тысячи лет. — Жиль улыбнулся одними губами. — Имя Милостивой Госпожи должно быть вам известно, в противном случае я пришел не по адресу.
Герата металась по клетке не находя себе места от беспокойства. Ее не особо огорчало, что их с Аликаем принимают за зверей, а не людей. И потому разместили в большом вольере в местном зверинце, рядом с другими диковинными животными. Старые стереотипы и укоренившиеся страхи про оборотней были им только на руку. Никто их сильно не беспокоил, а на зевак, спускавшихся поглазеть на «зверушек» можно было не обращать внимания. Ее беспокоил Жиль и его долгое отсутствие.
Аликай разместился в дальнем углу и привалившись спиной к каменной стенке пытался побороть собственных демонов. Он чувствовал присутствие Энии в храме. Знал, что она недалеко, и необходимость сидеть тут и ждать возвращения Жиля, сводила его с ума не меньше чем терзания Геарты за любимого.
Когда девушка сделала тысячный круг по вольеру, Аликай не сдержался.
— Гери, сядь. Этим ты ему не поможешь.
— Я нервничаю. Что можно обсуждать так долго?
— Спроси у Жиля, когда вернется.
— Спрошу!
Айк вскинул брови, услышав в ее голосе кровожадные нотки.
— Гери, уж не ревность ли я слышу? Неужели ты так расстроилась, что настоятельницей оказалась женщина?
— Какая ревность! — Гери, чтобы скрыть неуместное смущение, отвернулась от парня и устремила взор на выход из зверинца, каждое мгновение ожидая появления мага. — Ты, что не знаешь Жиля? Он в общении со мной и Ясенкой превращается в полоумного заику, а тут Настоятельница Храма. Ты хоть представляешь, каких акул назначают на эту должность?
Они вполне могли себе позволить говорить открыто. Жиль дал им соответствующее заклинание, блокирующие любое прослушивание. А поскольку плели его они с Барухом вместе, то в его эффективности сомневаться не приходилось.
— Я-то знаю. Приходилось сталкиваться, а ты недооцениваешь Жиля. Не волнуйся так. Все у него получится. И в его верности ты зря сомневаешься. Он не из тех парней, что дарят свою любовь налево и направо.
Айк помолчал, улыбнулся и вдруг огорошил ее так, что Гери чуть не рухнула, услышав его слова.
— И если тебе станет легче, я могу помолиться за успех дела.
— Ты, молиться? Ты хоть одного бога знаешь?
— Одного знаю. — Совершенно серьезно ответил Айк.
— Назови, иначе не поверю.
— Гери. — Айк взял пафосный тон, призывая и ее подурачиться вместе с ним. — Я между прочим получил приличное образование и религия разных народов была одним из основных предметов. Не любимым, признаю, но сдал я его на отлично. Так что не надо подозревать меня в невежестве и полном отсутствии понимания тонкостей в различии всевозможных религиозных культов.
— Шут.
— Зато ты улыбаешься.
— Я не улыбаюсь, я нервничаю.
— И мы опять вернулись к тому, с чего начали. Что мне сделать, чтобы ты успокоилась и прекратила дергаться. Это знаешь ли передается другим и заставляет нервничать меня. А я этого очень не люблю.
Гери и без того не находила себе места, а узнав, что Айк ловит ее чувства и тоже волнуется сверх меры, окончательно скисла. Айк видя, что расстроил девушку, поспешил ее утешить. Все же Гери не Эния и не привыкла к его весьма своеобразной манере поведения, а потому легко обижалась.
— Не волнуйся Гери. Справится твой Жиль. Вот увидишь.
— Он не мой! — В один миг ощетинилась она.
— Хочешь, будет твоим?
— Вилт, прекрати говорить глупости. — Гери поняла, на что намекает Аликай, и покраснела как маков цвет. — Я боюсь, что он не справится и тогда всему конец.
— Если не справится, то справим по нему веселые поминки и все сделаем сами. Гери, в последний раз прошу, успокойся.
— Не получается. — В отчаянии воскликнула она.
— Тогда иди ко мне, я сделаю тебе массаж.
Гери тут же подозрительно покосилась на Аликая. Что еще за гадость он для нее придумал.
— Только массаж? И ничего боле?
— Ничего. Обещаю. — Айк через силу улыбнулся.
Все же несмотря на то, что Гери училась доверять своим инстинктам, она продолжала оставаться простой деревенской девушкой, воспитанной в очень строгих правилах. И любое касание к себе воспринимала как посягательство на свою честь. А учитывая, что она была довольно сильной и запросто могла дать сдачи, это заставляло быть с ней особо обходительным.
Гери, все еще не до конца доверяя его намерениям, пересела поближе. Он развернул ее спиной к себе и взялся массировать шею и плечи. Медленно опускаясь на спину и поясницу.
— Так лучше?
— Хорошо-то как. Кто тебя этому научил?
— Если я скажу, что учился этому в школе, ты поверишь?
— Не поверю. — Ее голос прозвучал приглушенно из-за того, что, Айк нагнул ее голову и взялся как следует массировать шею.
— И правильно сделаешь. Ложись на пол. Так уж и быть разомну всю. Только чур не кричать, что больно или щекотно.
