– А говорили, гномы воды боятся, – бормотал мессариец, меряя шагами общую залу. – Просто водоплавающее какое-то.
– Посмотрела бы я, что бы ты сказал, если бы Мэтт действительно ее боялся, – Бэх отжала волосы принесенным хозяином полотенцем. – Лучше уж чистый гном, чем…
– Лучше чистого гнома вообще ничего не бывает, – безапелляционно перебил ее Мэтт, появляясь в дверях.
– Ты уверен? – засомневался Торрер. – А у нас…
– … В маленькой эльфийской деревушке, – подхватил Макобер, выбегая на улицу.
– В маленькой эльфийской деревушке, – непроизвольно продолжил Торрер. – О чем это я? Эккиль в коленку этому воришке, никогда не даст договорить до конца!
– Кстати, – Баураст понизил голос, – давно хотел вас спросить. Жрец – профессия почтенная, перед служителями богов и шапку снять не зазорно.
Бэх прищурилась, пытаясь понять, к чему это он клонит.
– Да и остальные здесь, прямо скажем, не из отребья, – продолжал между тем чародей. – Лунных эльфов, врать не буду, не встречал, а вот господин гном… Вы ведь не из простых каменотесов?
– У нас не бывает простых каменотесов и не простых каменотесов, – нахмурился Мэтт. – Равно как баронов, графов и всякой прочей белиберды.
– У них бывают только принцы и короли, – совсем тихо произнес Терри.
Мэтт вздрогнул, но никто, кроме лунного эльфа, этого не заметил.
– Пусть так, – не стал спорить Баураст. – И все равно: ваша талисса ведь не грабит на большой дороге. Не нарушает закона…
– По-всякому бывает, – перебил его Торрер. – К сожалению.
– К сожалению! – повторил его слова чародей. – А как же тогда вор? Человек, чье призвание – нарушать закон? Неужели это не смущает хотя бы почтенных жрецов?
– Ни капельки! – Бэх довольно сильно обиделась за Макобера, который неизменно выказывал искреннюю симпатию к чародею.
– Мак – профессионал, – спокойно объяснил Терри. – Один умеет горшки обжигать, да так, что все горшечники в городе умирают от зависти. Другой делает стрелы, которые чуть ли не сами дорогу находят. А Мак… Да вы же сами видели его в деле.
– Скажите, мэтр, – Торрер проникновенно посмотрел магу в глаза, – вам действительно надо все это объяснять? Рассказывать, что умение – лишь инструмент, что стрелой можно убить святого, а горшком пробить голову достойнейшему из достойнейших.
– Вас, видимо, само слово смущает, – усмехнулась Бэх. – Мак обожает представляться вором, потому что ему нравиться шокировать окружающих. В действительности же…
– Ну что, едим? – Макобер ворвался в залу, как маленькое мокрое торнадо. – Сил уже нет.
За едой царило молчание. Баураст хитро поглядывал на Макобера, и Бэх подумала, что чародей затеял весь этот разговор исключительно ради того, чтобы услышать то, что он услышал.
«Барашек» на поверку оказался больше похож на павшего от истощения почтенного пожилого барана, но голод, специи и вино помогли талиссе быть не слишком привередливой.
– Даже если это иллюзия, – проворчал Мэтт, удовлетворенно откидываясь на спинку стула и ковыряя щепочкой в зубах, – я согласен нанять себе какого-нибудь колдуна вместо повара. Ну, что там, Мак?
Мессариец успел уже сбегать наверх, чтобы прикинуть, что они будут делать, если постоялый двор окажется не столь мирным и безопасным.
– Ставни крепкие, да и крюки на них выглядят солидно, – заверил он всех. – Двери вот хлипковаты…
– Если нас атакуют маги, – не согласился с ним Баураст, – то им что двери, что окна, что пол с потолком – все едино.
– Что ж тогда, всем спать в одной комнате и дрожать всю ночь?! – чувствовалось, что данная перспектива прельщает Торрера в минимальной степени.
– Ну, если ты собираешься всю ночь именно дрожать, Крондорн тебе в помощь, – фыркнул Мэтт. – Если нас атакуют маги, то и мы найдем, чем им ответить. И все дела.
– А вы когда-нибудь ночевали внутри иллюзии? – поинтересовался Макобер у Баураста.
– Ночевал, – лаконично ответил чародей. И его передернуло.
– Ну и как? – не отставал мессариец.
– Отлично. Только просыпаться не слишком приятно. Ту иллюзию, помнится, над самым обрывом сотворили. Том…
Баураст растерянно огляделся, осознав наконец, что его верный слуга удалился вместе с магией.
– Айригаль им в бок! – чародей погрозил в пространство кулаком.
Приняв его жест на свой счет, хозяин вздрогнул и уронил себе на ногу огромное металлическое блюдо. Блюдо протестующе загудело.
– Подслушивает, скотина, – Баураст понизил голос. – В общем, я так скажу. Против хорошей магической атаки нам сейчас все равно не выстоять. Лежать всю ночь, не смыкая глаз, – тоже не выход. Давайте я посижу в коридоре. Если что замечу – разбужу остальных.
– Если мы что заметим, не сомневайтесь, вас тоже разбудим, – хлопнул его по плечу Макобер.
Чародей поморщился.
– А через пару часиков можете меня толкнуть, – предложил Терри. – Для Торрера это, может, и земляки, а мне вот их рожи решительно не нравятся.
И лунный эльф кивнул в сторону компании за дальним столом.
На том и порешили. Поднявшись наверх, чародей вынес стул покрепче из своей комнаты и уселся на нем прямо посреди коридора.
Все стихло. И только снизу, из общей залы, доносился едва различимый разговор на эльфийском.
Принимая у себя Круг, Имарн велел вынести из обеденной залы все лишнее. Осталась лишь старинная железная люстра и десять глубоких деревянных кресел: по три у стен и еще одно, чуть иное, рядом со входом.
Когда с подобающей их положению неспешностью маги наконец расселись, девять кресел оказалось занято.
– Он уже ждет, – шепнул Имарн Жанне айн Крэгг.
Сегодня именно она играла роль председателя на их импровизированном собрании.
Престарелая чародейка кивнула.
– Готовы, господа? – буднично поинтересовалась она. – Начинаем.
Перед каждым креслом засветилась выпуклая голубоватая линза высотой в человеческий рост – энергетический щит.
Повинуясь жесту чародейки, двери залы распахнулись. Ритуал начался.
На пороге появился человек, облаченный в темно-синее одеяние с откинутым назад капюшоном. Лицо вновь прибывшего скрывала маска.
– Мы призываем Арна занять свое место в Круге, – голос Жанны неожиданно стал звучным и сильным, точно она сбросила с плеч не один год.
– Я пришел занять его место, – судя по голосу, кандидат был не старше лет двадцати пяти.
– Что дает тебе это право? – торжественно вопросила чародейка.
– Воля Арна и моя Сила.
Согласно ритуалу, он должен был ответить лишь: «Воля Арна».
