Застыв как раз напротив Аруна Гиридхари, и воззрившись в его спину, по которой вплоть до середины пролегало десять тончайших соломенно-красноватых косичек, принц, немного выждав, достаточно громко сказал:
— Ассаруа, Арун Гиридхари! Я! Камал Джаганатх, нареченный амирнархом Раджумкар Анга ЗмидраТарх принцем, пришел, дабы принять положенный мне статус от тебя, как расаначальника велесвановцев!
Арун Гиридхари медленно повернулся к ссасуа, и, заботливо оглядев его с ног до головы, улыбнулся, не только изогнув нижний край рта, проложив по верхнему краю вплоть до ноздрей тонкие морщинки, но и вскинув сами уголки его вверх, все, чтобы поддержать и успокоить. И словно оставшись довольным видом принца, неспешно вздел правую руку и повел ею в сторону Юджеша, оный торопливо вложил в его ладонь уки, тонкое на вроде вилки приспособление, заканчивающееся небольшим и очень острым металлическим полукругом.
— Ты готов, — торжественно спросил негуснегести, — Камал Джаганатх принять титул его высочества принца велесвановцев, теми звуками обрести власть и вечное попечение над расой велесвановцев?
Камал Джаганатх тот же миг улыбнулся. Однако совсем немного, так-таки только изогнув нижний край рта. Внезапно осознав, что Арун Гиридхари связывая словами клятвы принца, жаждал не только возложить на его плечи власть над велесвановцами, но и вечную заботу, несомненно, действуя во благо своих детей и понимая, что в лице собственного наследника имеет какое-то мощное в грядущем создание.
— Готов, ассаруа! — громко отозвался Камал Джаганатх, ибо итак не собирался отказываться от велесвановцев, желая быть подле Аруна Гиридхари и проживать на Велесване.
Негуснегести все с той же степенностью теперь поднял и левую руку к голове ссасуа, придержав за затылок, синхронно, переместив к его лицу и правую с зажатым уки. В фиолетовом сияние, что отбрасывал небосвод, почти иссера-серебристым светом блеснуло полотно уки. Впрочем, в этот раз Камал Джаганатх не стал смотреть на тонкий его край, заточенный в виде небольших бортиков, ему не нужно было даже наполнять голову рассеянной дымкой, прикрывая диэнцефалон, оно как последующее действо не казалось более для него болезненным. В соотношении с предстоящим проклевыванием зоркого очеса, с тем, что могло и впрямь напугать болью и обобщенным его появлением. Потому принц даже не вздрогнул, когда Арун Гиридхари резко вогнал в его лоб острие уки, а из-под пронзенной кожи на лицо потекла струйка голубо-зеленой, вязкой крови. Поколь ассаруа приняв от Юджеша платиновую, тонкую пластинку вставлял ее под кожу, формируя уплотнения, Девдас заботливо стер с лица пористой губкой кровь, так как ноне пред ним был принц, да и главный дхисадж перед отлетом указал как можно меньше его волновать. Видимо, текущая кровь, в понимание негуснегести, могла вызвать то самое волнение, хотя сам Камал Джаганатх был абсолютно спокоен. Во-первых, он осознавал свое место в этой расе, оценивая его как наиважнейшее. Во-вторых, чувствовал, что и в отношение Веж-Аруджана его место вскоре станет не менее значимым. Ну, а в-третьих, он теперь был спокоен за Павку. Потому как знал, из доклада верховного правителя людоящеров и дайме асгауцев, что мальчик изъят с Солнечной системы и в ближайшее время окажется там, где его будут любить, почитать и заботиться.
Наколов, как и положено, по счету, девять щетинок, негуснегести предоставил Девдасу утереть и остатки крови на лице Камала Джаганатха, а после положил на плечи последнего ладони. И незамедлительно Юджеш и Девдас отступив в сторону, приняли позу пуспа, склонив головы. Арун Гиридхари неторопливо развернул ссасуа в сторону причала так, дабы его было видно всем сидящим в позе лотоса велесвановцам и произнес очень громко и торжественно:
— Нарекаю тебя, Камал Джаганатх, титулом его высочества принца велесвановцев. И тем налагаю тебя, принца Камала Джаганатха, наследника негуснегести и преемника статуса расаначальника властью и вечным попечением над расой велесвановцев!
Голос Аруна Гиридхари бархатисто-нежный, звучащей для ссасуа всегда ласкательно, слышимо колыхнулся от волнения, и также ощутимо дрогнули ладони, лежащие на плечах. И когда он, вновь развернув в свою сторону ссасуа, принялся медленно снимать с него вещи, неотрывно глядя сверху вниз, последний улыбнулся много сильней, не только изогнув нижний край рта, проложив по верхнему краю вплоть до ноздрей тонкие морщинки, но и вскинув сами уголки его вверх, таким образом, подражая, повторяя привычки собственного ассаруа. Тем самым движением, поддерживая его, выражая свою любовь и нежность, чем вызывал ответную улыбку на лице Аруна Гиридхари.
Негуснегести сняв с принца паталун и утаку, ступил вправо. И Камал Джаганатх также неторопливо шагнул к краю пирса, да вздев вверх к голове обе руки, сдержал их возле ушей, что заменяли две пластинки, прикрывающие складчатой формы слуховой проход. Подушечками больших пальцев он мягко надавил на верхние пластинки, смещая их в сторону прохода, прикрывая его, и тем для дыхания отворяя дополнительное отверстие, расположенное в виде дугообразной щели на второй пластине, предназначенной, дабы дышать в воде. Камал Джаганатх сомкнул верхние веки на обоих глазах приглушая тем зрение вне воды, да, как делал зачастую, прыгнул в озеро Дана, стоя на вытяжку с прижатыми к бокам руками, солдатиком, как выражались солнечники. Мгновение спустя узрев смыкающуюся гладь воды над головой и ее темно-синие тона, каковые и вовсе в единый миг сменились на огромную рубиновую звезду, не просто воткнувшуюся, а так-таки вошедшую в лицо принца, закупорившую дыхание, ослепившую глаза, застопорившую биение сердец, движение единственного легкого и течение крови в сосудах, тотчас явив для наблюдения мощный зал.
Это был первый рабочий двор амирнарха Раджумкар Анга Змидра Тарх, как знал из пояснений негуснегести Камал Джаганатх. В коем зачастую амирнарх принимал гостей, просителей, правителей высокоразвитых рас, когда-то виденный в фантасмагории на каке клопанидов. Впрочем, в этот раз помещение вновь наблюдалось куском, а именно той частью, где просматривался потолок в виде трех полусферических отдельных сводов, стыкующихся гранями, и сходящихся в общий центр, из которого спускаясь на тонких трех голубых жилах, свисало массивное перламутрового сияния яйцо. Внутри оного происходил бесконечный процесс движения мельчайших розоватых частиц (помещенных в белый густой раствор) возле укрепленного в центре черного широкого скрученного по спирали ствола. Также наблюдаемым оставался расположенный под ногами пол, испещренный тончайшими красными нитями и две стены, по обеим сторонам от стоящего Камала Джаганатха. Имеющие прозрачную поверхность (подобной стеклу), поделенные на отдельные отсеки, в которых в белковой массе плавали разнообразные формы мозга и диэнцефалона. Однако взгляд принца фокусировался на отсеке, в котором в полный рост был представлен замерший скелет людоящера. До пояса повторяющий скелет человека с однотипным черепом, позвоночным столбом, реберным рядом и костьми рук (лишь имеющих их большую длину, ширину и количество), а ниже сходный с ящером с широкими тазовыми костями, связанных с мощными бедрами, где сам позвоночник переходил в кости хвоста.
