поводок и поводырь — так что ли?
— Нет, — не согласилась Марфа Васильевна, — тебе нужен человек, который будет тыкать в тебя палкой и не давать сидеть на месте. А ты, как верный пёс, будешь её защищать.
— Кла-а-асс, — протянул Дар, — и снова возвращаемся к блондинке. Мам, ты мне только одно скажи — долго мне её ещё искать?
— Если хочешь, вечером посмотрим. А сейчас поднимай свой зад и давай собирать. Нам осталось два мешка.
Дар поднялся, но, прежде чем продолжить работать, всё-таки спросил:
— Мам, а папа кто?
— Петя-то? — Марфа Васильевна даже улыбнулась. — Петечка у нас лошадь. Если впрягся, то тащит. Но если что не по нраву, то может и укусить, и со спины скинуть.
— Боюсь даже спросить, кто тогда ты в нашем семейном зоопарке?
— Как сказала однажды Дрия, ваша мать — свинья, — и Дар сложился пополам от хохота, а Марфа Васильевна тем временем продолжила, — правда мы тогда с ней ругались, потому что я, видите ли, за собой кружку не помыла, но это не так важно.
Так они и продолжили собирать ромашки и обсуждать, кто из их знакомых какое животное. Деда Васю Марфа Васильевна обозвала павлином. Княгиню Добранравову — гадюкой. Бабушку Васю — курицей-наседкой. А деда Женю — того, что папин папа — козлом. Затем она переключилась на друзей Дара. В итоге собрался приличный такой зверинец.
Периодически от слов матери Дар даже смеялся на всё поле. Так что второй день трудовой повинности выдался не таким уж и плохим. Вполне себе весёлым.
Если бы не чрезвычайная ситуация, случившаяся на обратной дороге.
С чувством выполненного долга они загрузили мешки в пикап и всё с той же улиточьей скоростью поехали домой.
Тогда-то на середине пути в жизнь Клевер Марфы Васильевны и вошла она — собака!
Возможно, так Вселенная наказывала Марфу за то, что она обозвала сына псиной.
Огромная серая, чем-то даже похожая на волка, она выпрыгнула из кустов и бросилась под колёса, истошно лая. Всё случилось так быстро и неожиданно, что Дар не сразу осознал, что происходит, а уже в следующее мгновение по инерции стукнулся лбом о приборную панель, когда Марфа Васильевна, взвизгнув, ударила по тормозам.
А дальше всё слилось в безумную карусель. Вот мать, даже не поставив машину на паркинг, отстёгивает ремень безопасности и выпрыгивает наружу. Вот Дар, потирая ушибленный лоб, дёргает за ручник, чтобы машина не покатилась, в зеркало заднего вида наблюдая за матерью, которая бежит за собакой, тушка которой при столкновении с колесом отлетела к обочине, поросшей высокой травой. При этом Дар всё пытался вспомнить, ощутил он столкновение или нет.
Марфа Васильевна тем временем уже бухается на колени возле животного, пытаясь разглядеть, что с ним. И Дар, вылезая из машины, в пятый раз за всю свою жизнь увидел на щеках матери слёзы. Именно они оглушили его куда больше, чем собака, которая, как ни странно, не истекала кровью. Зверь оказался действительно огромным, отчего его болезненная худоба ещё больше бросалась в глаза. Кости, казалось, просвечивали через кожу, а потому Дар сразу заметил, как поднималась и опускалась грудная клетка.
— Она… дышит… — услышал он сиплый голос матери. — Надо к врачу.
— Это он, — всё ещё ошалело уточнил Дар, потому что не заметить огромные яйца было сложно.
— Какая разница? — прошипела мать, утирая слёзы.
— Большая, — развёл руки Дар, показывая размер.
— Неси его к машине, сейчас же! — зло приказала мать, а псина ей поддакивающе проскулила. — Я пока такси вызову! Больше я за руль не сяду!
Сказала, как отрезала. А Дар подумал, что даже мамины защитные обереги дают осечку.
Глава 25.3 А Даром ли собака?
Поездка до ветеринарной клиники пронеслась для Дара как в тумане. Он разве что смутно запомнил, как мать препиралась с водителем о том, кто ему оплатит химчистку, если псина всё зассыт. Марфа Васильевна, злая как чёрт, протянула таксисту свою визитку с пентаграммой и самым спокойным голосом, на который была способна, принялась угрожать мужчине, мол, в его же интересах довезти их как можно скорее, чтобы больное животное ничего не сделало. А если он не поторопится, то она нашлёт на него проклятие, и проблемы с нижним краником будут уже у него. Причём долгие и болезненные. Дар сразу понял, что лучше молчать. Водитель, к его чести, после угрозы тоже закрыл рот и действительно быстро тронулся с места.
Затем мать принялась вызванивать Дрию. Что тоже выглядело довольно комично, потому что сестра, не зная всего того, что уже привнёс несчастный случай в их жизнь, как всегда, ёрничала. Марфа Васильевна же сдерживалась из последних сил, глубоко дыша и делая какие-то успокаивающие пасы руками, чтобы не выдать что-то столь же желчное в ответ. А Дар с опаской предвкушал, как Саша прилетит в ветеринарку и всыплет ему знатных люлей, потому что он, идиот этакий, не отговорил мать от необдуманных поступков. Как будто хоть кто-то мог отговорить Марфу Васильевну от чего-то, что взбрело ей в голову! Дар вообще считал, что их семья давно балансирует на грани падения в матриархат, а любого несогласного мужчину женщины с фамилией «Клевер» перемалывают жерновами психологических атак и банального эмоционального шантажа. Но разве сестре объяснишь? Она же первая начнёт орать, что никакого матриархата нет и в помине.
Дар никогда в жизни не был в ветеринарных клиниках и очень удивился, когда словил острый приступ дежавю. Он всё это уже видел: в детской педиатрии, где вереницы мамочек и папочек сидят в приёмной перед кабинетиком врача и обсуждают своих деток. Разница была лишь в одном: в ветеринарной клинике фраза: «Моему псу срочно нужна помощь!» — действует куда лучше, чем в детской поликлинике, где на тебя тут же посмотрят, как на врага народа и заставят встать в конец очереди.
Так что Дар с огромным псом на руках, который весил как среднестатистическая девушка, вошёл в кабинет ветеринара, чувствуя себя при этом отцом-героем.
А дальше началось целое шоу. Вокруг животного плясал целый танцевальный квартет из медсестёр и ветврачей. Они ходили вокруг животного кругами, брали какие-то анализы, подключали к аппаратам, а пёс тем временем лежал на железном столе и грустным взглядом буравил Марфу Васильевну. Дар же переглядывался с каким-то котом в клетке. И мимика у него, надо сказать,
