– Я вас понял, капитан.
– Я рад.
– Капитан, у вас есть для меня приказ?
– Пока нет, Тэк, – вздохнув, ответил Кааврен. – Я смогу понять, что следует сделать только после того, как прочитаю эти проклятые отчеты. Но будь готов действовать.
– Слушаюсь, капитан.
Кааврен изучал отчеты, заставляя себя не спешить, чтобы не пропустить какой-нибудь важной подробности, а с другой стороны, рисуя в воображении картину охваченного паникой города, чтобы почувствовать его движение. Перемена в настроении горожан даже по сравнению с сегодняшним утром, когда Кааврен направлялся во дворец, поражала. И снова Кааврен послал несколько отборных проклятий в адрес своих ранений, которые заставили его поехать во дворец в экипаже. Если бы он шел пешком, он смог бы увидеть все собственными глазами – никакие, даже самые подробные, отчеты не давали четкого и ясного понимания происходящего.
Разбирая отчеты, Кааврен все больше и больше утверждался в мысли, что, если дела обстоят так плохо, он ничего не в силах предпринять, чтобы изменить ситуацию. Можно, конечно, призвать на помощь Императорскую армию и навести в городе подобие порядка. Но он знал, что в случае возникновения широкомасштабных беспорядков предотвратить массовое кровопролитие не удастся, даже прибегнув к помощи гвардии, отрядов баронессы Стоунмовер и Лавоудов (если их удастся убедить в необходимости сотрудничества). Следовательно, он должен охранять дворец и обеспечить безопасность его величества, надеясь на то, что император Тортаалик сумеет найти способ успокоить население.
Кааврен тяжело вздохнул. Известие о том, что Алира взята под стражу, вряд ли будет способствовать снижению напряженности.
Однако Кааврен добился своего положения вовсе не потому, что легко сдавался; как раз наоборот, он сидел за столом и ломал голову, снова и снова просматривая отчеты и пытаясь что-нибудь придумать. Он все еще находился в глубоких раздумьях, когда пришло время сопровождать его величество в церемониальном обходе дворца. Участвуя в привычном ритуале, Кааврен с удовольствием шагал по тихим залам и коридорам дворца, словно все неприятности на сегодня уже закончились.
– Капитан, – проговорил его величество, – мне сообщили, что лорд Адрон готовится выступить против меня завтра утром.
– Я удивлен, сир.
– Неужели вы думали, что, узнав об аресте дочери, он не предпримет никаких решительных действий?
– Нет, ваше величество, дело не в этом.
– А в чем?
– Меня удивляет, что он предупредил вас о своих намерениях. Его Изрыгающий Пламя Батальон передвигается так быстро, что лорд Адрон может атаковать вас в любой момент – ему нет никакой необходимости ждать до утра.
– Ну, тут вы правы. Однако разведчики лорда Ролландара докладывают, что лорд Адрон решил прибегнуть к помощи волшебства и, следовательно, ему нужно время на подготовку.
– Ах, волшебство...
– Я предупредил тех из волшебников атира, на кого мы можем положиться.
– Да, сир.
– Вас по-прежнему волнуют народные массы?
– Да, сир.
– Успокойтесь.
– Почему?
– Я передал решение этой проблемы в руки баронессы Стоунмовер.
– И все же...
– Завтра вас ждет другая работа, вам будет некогда беспокоиться по поводу текл, которые решили бунтовать.
– Сир?
– Во-первых, вам следует позаботиться о безопасности Ноймы.
– Я понимаю. И о вашей безопасности тоже, ваше величество.
Император Тортаалик пожал плечами, словно тут не о чем было спорить, хотя ему не нравилась идея о том, что он нуждается в защите.
– Ваше величество оказали мне честь, сообщив об одном поручении. Каким будет второе? – спросил Кааврен.
– Вам следует арестовать лорда Адрона.
– Слушаюсь, сир, – ответил Кааврен.
– Считайте это своим долгом.
– Несколько дней назад я имел честь сообщить вашему величеству, что придерживаюсь именно такого мнения. Я рад, что оно совпадает с мнением вашего величества.
– У вас есть вопросы?
– Нет, сир. Мне все ясно.
– Хорошо, капитан. Я устал, а мы с вами как раз закончили сегодняшний обход.
– Да, сир. Позвольте пожелать вам спокойной ночи.
– И вам спокойной ночи, мой дорогой капитан. Увидимся утром.
– Нет, сир, я пришлю замену, поскольку мне нужно будет подготовиться к выполнению ваших приказов.
– Да, конечно. В таком случае я, вне всякого сомнения, увижу вас днем.
– Да, сир. Вне всякого сомнения, ваше величество меня увидит.
Несмотря на то что Кааврен никак не продемонстрировал своих чувств, его удивили приказы императора, хотя, размышляя по дороге в Крыло Дракона, он пришел к выводу, что назначить Императорскую гвардию охранять особы его величества и ее величества только естественно. А что может быть естественнее, чем дать приказ капитану гвардии арестовать мятежника?
С одной стороны, распределение обязанностей его рассердило, поскольку он сомневался в том, что баронесса Стоунмовер справится со своей задачей. Однако с другой стороны, Кааврен испытал некоторое облегчение, когда подумал о бегстве горожан из Драгейры и о том, что с этим связано. Он прекрасно понимал, что сохранить порядок на улицах нет никакой надежды, в особенности учитывая, что изнутри действуют заговорщики, а снаружи к атаке готовится лорд Адрон.
Что же касается обеспечения безопасности императора и его супруги, ну... тут следует предпринять определенные шаги, и не более того, – если дворец атакуют, каждый гвардеец должен будет сделать все, что в его силах, чтобы выполнить свой долг. Арест лорда Адрона – пустая формальность. Если Императорская армия одержит победу, Кааврену нужно будет только найти Адрона и забрать у него шпагу; если же Ролландар потерпит поражение, ареста может и не произойти.
Хотя, вне всякого сомнения, ему будет что вспомнить в старости, если во время кровопролитного боя он проберется за линию военных действий и захватит его высочество, арестовав, таким образом, генерала, в то время как его армия будет продолжать сражаться. Капитан улыбнулся своим мыслям, а Кааврен из прежних времен вдруг напомнил ему, что именно такого мгновения он ждал всю свою жизнь.
Он пожал плечами. Кааврен из прежних времен, конечно же, ухватился бы за такую возможность и прошел бы сквозь огонь и кровь ради одного-единственного шанса. Однако сегодняшний Кааврен стал старше и, возможно, мудрее. А кроме того, с ним не было его друзей. Ведь разве Айрич не остался в лагере его высочества? Нет, подумал Кааврен, возможность совершить такой героический поступок дается человеку один раз в жизни, за прошедшие пятьсот лет он уже сумел себя показать – так что и обсуждать здесь больше нечего. Вот о чем он раздумывал, когда вошел в свой кабинет.
