– Да, Террок – не ты, – раздался голос позади Антипова.
Он оглянулся и увидел улыбающегося Кушаря.
– Привет, сын! – Лесоруб сжал Виктора в объятиях.
– Хорошо, что я тебя встретил, отец, – сказал молодой воин, когда могучая хватка лесоруба ослабла. – А то уже думал, что не увидимся до того, как я к барону пойду. Как тут без меня? Все в порядке?
– Да. Что же со мной случится? А у тебя как? – Кушарь изучающе смотрел на сына.
– Нормально. Не могу рассказать всего. Иногда дела шли вовсе неплохо, а иногда… как сегодня.
– А что сегодня?
Виктор только рукой махнул:
– Даже не спрашивай… Хотя знаешь, что заметил? Когда расстаешься с девушкой, которая нравится, она не перестает нравиться. А вот все остальное перестает.
Серые и холодные камни стен донжона, покрытые местами узкими трещинами, никак не способствовали подъему настроения. Виктор шел по лестнице на второй этаж, терзаемый смутной тревогой. Ему хотелось переодеться, принять нормальный душ, подстричься в парикмахерской у знакомого мастера, прогуляться по тротуару в компании приятной девушки, зайти в кафе или ресторан, вернуться домой в квартиру на шестом этаже, вновь принять душ, посмотреть какой-нибудь фильм, почитать новости в Интернете и завалиться спать в чистую постель. Чистая постель! Она казалась Антипову недосягаемой мечтой. Даже возникало ощущение, что ее никогда не было. Что она лишь появилась в каком-то давнем сне, настолько ярком, что он никак не может забыться. Когда Виктор думал об этом, чувство реальности происходящего давало сбой. Мужчина не мог понять, что истинно: то, что он помнит, или то, что есть сейчас. Поэтому Антипов даже протянул руку и пощупал прохладные и шершавые камни, чтобы убедиться, что они, как и все вокруг, настоящие.
Лестница закончилась. Виктор повернул направо, пройдя мимо сине-зеленого гобелена, изображающего диковинного оленя с рогами, в два раза большими, чем тело. Там, впереди, была открыта черная деревянная дверь и слышался гул голосов. Его ждали.
Антипов пошел по направлению к двери, отбросив колебания. Он уже разговаривал с бароном, а маг… ну что маг? Почтенный ун-Катор не производил впечатления безумца, бросающегося на людей. Посетитель защищен ресстром, так что нечего опасаться, что по нему «пошарят» Дланью, как любит выражаться Нурия.
Шаг, еще один шаг – и Виктор оказался в дверном проеме. Он никогда не был в этой комнате. Большая, даже очень большая, с четырьмя высокими узкими окнами, она была хорошо освещена солнечным светом. На серых стенах во множестве висели мечи и копья, а на гладком каменном полу стояло несколько стульев. Больше предметов мебели не было. Ан-Орреант и ун-Катор беседовали, прислонившись к наружной стене. Аккурат между ними располагалось яркое окно. Антипов сразу же отметил странное одеяние барона. Алькерта покрывали мелкие блестящие пластины, причем верхняя наползала на нижнюю, словно шифер на крыше. Доспех защищал не только торс, но и руки, и даже ноги. Судя по тому, с какой легкостью барон повернулся к двери, броня не была тяжела. У Виктора мелькнула мысль, что она стоит баснословных денег. Кроме этого, голову ан-Орреанта украшал бесхитростный железный шлем, а на поясе висели два коротких меча. Оставалось только недоумевать, по какому поводу барон так вырядился.
Маг был в обычной коричневой мантии с капюшоном, отброшенным на плечи. Его окутывала знакомая дымка, которая, как кривое или мутное зеркало, временами искажала лицо, покрытое сетью глубоких морщин.
– Проходи, Ролт, – сказал барон.
Виктор вежливо поклонился и вошел внутрь.
– Закрой дверь и запри на засов, – распорядился хозяин замка.
Посетитель обернулся к двери, притворил ее и на миг заколебался, думая, что делать дальше. Проблема заключалась в том, что на двери было шесть засовов. Внезапно решившись, Антипов запер лишь верхний и взглянул на собеседников.
Маг едва заметно пожал плечами, а барон вновь заговорил:
– Встань на середину комнаты, Ролт.
Виктор подчинился. Он отошел от двери метра на три и замер, ожидая новых распоряжений. Ситуация была даже забавной. Зачем барону нужно, чтобы он стоял именно на середине комнаты? Какой смысл в нелепых доспехах и засовах? Визитер очень хотел бы знать ответы на эти вопросы. И его желание вскоре сбылось.
Как только Антипов остановился, дымка около мага изменилась. Она заклубилась еще сильнее, начала странно вытягиваться и очень быстро приобрела очертания какого-то щупальца: гигантского, сероватого и устремленного к закрытой двери. Создавалось ощущение, словно огромный кальмар, притворяющийся человеком, решил раскрыть себя и выпростать одну конечность. Виктор еще ни разу не видел Длань мага за работой, но догадался, что это – она. Как только щупальце коснулось черного дерева, оставшиеся пять засовов один за другим захлопнулись. Это произошло так стремительно, что Антипов даже не успел удивиться. А потом удивление так и не наступило, потому что пришло понимание. Посетителю стало ясно, зачем нужны эти все засовы на дверях. Конечно, не для того, чтобы помешать кому-то войти в комнату, а чтобы помешать быстро выйти.
Виктор с грустью огляделся по сторонам. Он понял не только смысл существования многочисленных засовов, но и оружия на стенах и брони барона. Комната была очень разумно устроена для бесед такого рода. Гостю предлагалось встать в центр, двери запирались, а следующий шаг – просьба снять ресстр. Чтобы эта самая Длань могла шарить, где ей вздумается. И попробуй откажись или, что еще хуже, взбунтуйся. Эти все мечи, палицы и копья сразу же полетят в тебя, направляемые заботливым магом. Видимо, это и имел в виду Нурия.
Барон внимательно посмотрел на посетителя и догадался, что тот что-то понял. Неизвестно, восхитился ли Алькерт сообразительностью сына лесоруба, но тонкая усмешка скользнула по его губам.
– Снимай ресстр, Ролт, – сказал он. – А потом поговорим.
Антипов знал, что у него нет другого выхода, кроме того, чтобы довести этот разговор до конца, чем бы он ни завершился. Бежать не получится, а если и получится, то будет выглядеть глупо. Куда он побежит? Но Виктор не собирался просто так сдаваться. Пока еще можно торговаться, нужно это делать.
– А можно поинтересоваться, ваша милость, зачем? – как можно более вежливо спросил он.
Кровь моментально бросилась в лицо Алькерту. Он хотел было резко ответить наглому слуге, который не слушает самых простых приказов, но маг опередил его:
– Нам нужно узнать правду, мальчик. – Голос ун-Катора был глубок и мягок. У Виктора при первых же звуках создалось странное впечатление, что он проваливается в яму, наполненную ватой. Голос был умиротворяющим и успокаивающим и, возможно, оказал бы эффект на любого, но никак не на Антипова, привыкшего к хитромудрому и психологически выдержанному вещанию Ареса.
