А если бы на его месте был Мэтт? Да что за мысли… Из Мэтта дипломат – как из меня белошвейка. Так что никогда бы он не оказался на месте Сиварда.
Пробил шестой колокол. Мэтта все не было. Забежал Гвальд, хоть и не в свою смену.
– Я тут мимо шел, на минутку заглянул. Ну как ты?
– Все хорошо, не волнуйся. – Я улыбнулась. – Ты сейчас куда?
– К Трубе.
Я рассеянно повертела конвертик в руках.
– Передай мужу, ладно? Скажи, что Раткнор очень благородно поступил… Я потом все сама Вьорку объясню.
– Слушаюсь, моя королева! – Гвальд шутливо отдал мне честь и убежал, столкнувшись в дверях с Мэттом.
– Наконец-то! – не сдержалась я. – Стради битый час ждет, когда ты его сменишь. А Гвальд только что умчался…
– Куда это он с такой скоростью?
– Исполнять поручение великой и могучей королевы Хорверка – передавать мужу письмо.
– От тебя? А чего бы тебе самой не сходить? – Брови Мэтта удивленно поползли вверх.
– В том-то и дело, что не от меня! Слушай, сейчас все расскажу. Раткнор оказался таким… Если бы не он и не Втайла, наемники застали бы нас врасплох!
– Какие наемники? Письмо-то от кого?
– От Втайлы. Она выяснила, что нам угрожает опасность из Ольтании… А Сивард отдал его мне, несмотря на…
– Фиона, милая, не тараторь. Где само письмо?
– Я же сказала, Мэтти! У Гвальда! Он отнесет его Вьорку…
Мэтта сдуло в ту же секунду.
До ужина он так и не вернулся. Стради я отпустила, сославшись на то, что Мэтт обещал вот-вот прийти, и осталась в обществе Тиро. Его неукротимая веселость поражает: все вокруг напряженные, злые, а ему хоть бы что. В ужасе стала себя ловить на мысли: а что если он тоже заговорщик? Ведь даже среди Щитов Вьорка…
Гвальд. Меня обожгла внезапная догадка…
Нет, не догадка. Именно про него не хотел говорить Терлест, чтобы не пугать меня. Или чтобы я случайно не спугнула его… Гвальд и Чинтах. Предупредить Мэтта…
Да нет, он уже знает. Иначе не ринулся бы вслед.
У меня было такое чувство, будто внутри вдруг раскололся огромный хрустальный сосуд необыкновенной красоты. Раскололся на тысячу маленьких осколков, и каждый осколок ранит сердце.
Перед глазами поплыли цветные пятна. Тиро, прекратив болтать, схватил меня за руку:
– Что с тобой?
– Все в порядке. Тиро, ты давно знаешь Гвальда?
– Давно, но не очень хорошо… В смысле – раньше не очень хорошо…
Тут он осекся и посмотрел на меня так, будто тоже внезапно прозрел:
– Ты уверена?
– Да.
Как сказал бы Терлест, доказательств у меня не было. Но я была абсолютно уверена.
– Ни в коем случае не подавай виду. – Я отодвинула тарелку и встала из-за стола.
Мгновенно помрачневший Тиро медленно кивнул.
Значит, вот для кого был устроен вчерашний спектакль, думала я, аккуратно складывая обратно в шкатулки свои драгоценности: каждую вещицу – на свое место. Ланкс и Гвальд. Гвальд и Ланкс…
И вот оба моих Щита вернулись вместе – болтают как ни в чем не бывало. Мне невыносимо было видеть Гвальда, и я подивилась выдержке Мэтта.
Пожаловавшись на усталость, я отправилась в постель.
– Мэтти, – позвала я уже из спальни, – можно тебя на минуточку?
Щит подошел и сел на скамеечку для ног возле кровати. Лицо у него было усталое-усталое. Посеревшее. Постаревшее. Еще совсем недавно мне казалось, что мы ровесники, а теперь…
– Ты хотела поговорить?
– Мэтти, я догадалась. Я все знаю.
Щит сжал зубы и процедил:
– Лимбит? Это он тебе сказал? – В глазах Мэтта застыла боль. Боль и надежда. Такого странного выражения я никогда у него не видела.
– Нет, Терлест.
– То есть как? При чем тут Терлест? – Мэтт напоминал ребенка, которому обещали показать тигра, а вместо этого привели к бий-но.
– Терлест назвал всех, кроме одного. – Я коснулась руки своего самого надежного Щита. – Ты понимаешь, о ком я.
На лице Мэтта отразилась напряженная работа мысли.
– Когда ты выбежал вслед за ним, узнав, что я отдала ему конверт…
Как мне показалось, Щит вздохнул с облегчением.
– Так вот ты о чем.
– Ничего себе! – вспыхнула я. – Я-то думала, что ты вне себя. Это же… предательство! Я знаю Гвальда всего ничего, а и то чуть с ума не сошла, когда догадалась. А ведь он твой друг… был. Я же поддержать тебя хотела. А ты, оказывается… бесчувственный. Деревянный.
– Фиона, я уже свыкся с этой мыслью. – Мэтт, слава богам, перестал обращать внимание на мои резкие высказывания. – Точнее, я заставляю себя не думать об этом. Слишком тяжело.
Вздохнув, он грустно улыбнулся мне:
– И тебе советую не думать. Иначе выдашь себя. – Он погладил мою ладонь, лежащую в его руке.
– Что же это такое? – прошептала я беспомощно. – Так мы все… разойдемся… разлучимся… Одни – с этой стороны, другие – с той.
– Ну нет, не бывать этому. – Мэтти усмехнулся, но как-то устало и недобро. – Мы всегда будем рядом – я, Тиро, Огради… – Мне показалось, что это не Мэтт, а Вьорк говорит со мной… – А этот, – только сейчас я обратила внимание, что Мэтт избегает называть Гвальда по имени, – этот еще вспомнит… – И он замолчал, задумавшись.
– Мэтти, а можно, ты переночуешь здесь, в спальне? – попросила я как можно жалостней.
Он отрицательно покачал головой.
– Ну что тебе стоит? – И почему он так реагирует на мои просьбы? Не полкоролевства же выпрашиваю. – Мэтти, пожа-алуйста… Мне не по себе как-то.
Мне действительно было не по себе. А Мэтт – именно тот, с кем я чувствую себя в полной безопасности. И он так любил со мной поболтать на ночь глядя… Почему «нет»? Мы же друзья! Или?..
Нет, нет, таких совпадений не бывает. Пусть он мне нравится – самую капельку – больше, чем просто друг. Но не могу ведь и я ему так же нравиться.
И в конце концов, трудно исполнить мой маленький каприз? Будто я часто о чем-нибудь прошу!
– Лучше пусть Тиро!
– Что ты вредничаешь? Чем это он лучше? – перешла я на яростный шепот.
– Потому что…
Пока Мэтти выдумывал причину, нас внезапно прервали: раздался негромкий писк, и почти к самой кровати подбежала Берья.
– Лашши! – в один голос воскликнули мы.
– Тс-с! – Она приложила лапку к губам таким трогательно-театральным и в то же время человеческим жестом, что мы смутились – не разбудили ли кого.
– А меня ты не боишься? – с удивлением спросил Щит.
– А, – лашши изящно взмахнула лапкой, будто отметая несущественное, – она же тебе доверяет больше, чем себе. Чего мне бояться?
Настал мой черед удивляться.
– А почему ты так думаешь? Может, и доверяю, но…
– Мы такие вещи чувствуем.
Я мельком, незаметно глянула на Мэтта. Он пожал плечами: мол, мало ли что эти лашши напридумывают. С другой стороны, было видно: ему очень приятно.
