Как становится неинтересно, когда наперёд знаешь, что человек собирается сказать!
Прыткий молодой человек явно запал на меня и собирался пригласить к себе. Надо отключить сверхспособности и хоть немного побыть с ним на равных.
— Я тут живу неподалёку, — сказал Сергей. — Может, зайдёте ко мне погреться?
Через пятнадцать минут я сидела за столом, а он выкладывал из пакетов продукты в холодильник. На плите шумел чайник. Этот уютный звук я не слышала уже целую вечность и ни с кем не сидела вот так на кухне. Симпатичный молодой продавец бытовой техники Сергей Измайлов, двадцати шести лет отроду, заваривал чай и рассказывал о себе.
Закончив излагать свою краткую биографию, он спросил:
— А вы? Чем вы занимаетесь?
Я задумалась. Сказать ему, кто я такая? Не поверит. Впрочем, не всё ли равно, поверит он или нет?
— Я работаю в обществе «Аврора», — сказала я. — Может, слышали?
— О, я сам в нём подрабатываю, — обрадовался он. — Только я что-то вас не припомню. В нашем городе только одна ячейка, и я знаю всех, кто в неё входит.
— Я не из вашей ячейки, — сказала я.
Сергей налил чай в две чашки, достал печенье и булочки.
— А ещё что-нибудь о себе расскажите, — попросил он. — Вы какая-то грустная. Почему? У вас что-то случилось?
— Да нет, ничего не случилось, — сказала я. — Хотя, впрочем… Моя дочь собирается выходить летом замуж, а я всё никак не могу с этим смириться. Это кажется мне какой-то дикостью. Не верится, что она уже выросла. Глубоко в моей душе она, наверно, навсегда останется маленькой девочкой…
Сергей посмотрел на меня изумлённо.
— Что вы говорите! У вас уже такая взрослая дочь?
Я усмехнулась.
— А что, по мне не видно?
Сергей, растерянно улыбаясь, отщипнул от булки два кусочка.
— Когда я вас увидел, я подумал, что мы с вами ровесники.
— Вы мне льстите, юноша, — сказала я. — А я не люблю лесть, особенно такую неприкрытую.
— Да я и не думал вам льстить! — воскликнул он. — Я бы ни за что не поверил. Серьёзно, вы не выглядите на столько.
А ведь и в самом деле: я нисколько не изменилась, не постарела ни на год — по крайней мере, внешне.
— Пейте чай, остынет.
— Вы знаете, я чай не пью.
— Тогда, может, кофе? У меня есть.
Как ему сказать? Но с какой стати я так боюсь его напугать? Наверно, потому что он такой симпатичный. Хороший, славный, милый парень, давно таких не встречала. Вот такого бы парня Карине!
— Понимаете, Сергей, я вообще не ем ничего человеческого.
Аврора, вспыхнуло у него в голове. Он сопоставил, прикинул, и его осенило, да так, что он чуть не расплескал свой чай.
— Я, кажется, знаю, кто вы такая…
Я-то думала, что ты простой парень, а ты, оказывается, кандидат в чистильщики. Зачем же ты так мечтаешь стать крылатым чудовищем, Серёжа? Что ты увидел в этом хорошего?
— А я-то, дурак, предлагаю вам чай! — Сергей со смехом убрал со стола чашки и печенье. — Простите, мне нечем вас угостить. Крови у себя не держу.
— Спасибо, Серёжа, ничего не нужно. Значит, ты меня знаешь?
— Я много о вас слышал от моего руководителя. Он, знаете ли… такой же, как вы. Не ест человеческого.
Сергей открыл кухонный шкафчик, достал потрёпанную брошюру и положил на стол. Это был устав «Авроры» с моей биографией в начале. Мне хотелось сказать ему: выброси эту чушь и беги от своего руководителя, куда глаза глядят, пока он окончательно тебя не втянул. Но я только спросила, дотронувшись пальцем до грязноватой обложки:
— Ты веришь во всё это?
Сергей сел на своё место, взял брошюру в руки.
— Восемь лет назад мой отец пропал без вести. И только полтора года назад я узнал от своего руководителя правду о том, куда он исчез.
— Я знаю, Сергей, можешь не рассказывать, — сказала я. — Ты всерьёз собрался примкнуть к чистильщикам «Авроры»?
— Я готовлюсь, — ответил он. — Пока учу устав. Просто не могу поверить, что познакомился с вами лично… Вот так, на улице!
— В этой жизни всё бывает, — усмехнулась я.
Мне стало тоскливо.
Забавная подборка вывесок над общим входом: «Стоматология», «Сантехника», «Всё для сада», «Общество АВРОРА». «Аврора» — в самом дальнем конце коридора, часы работы — с 16 до 22 часов, понедельник, среда, суббота.
Передняя комнатка была тесной. За заваленным бумагами столом сидел интеллигентный молодой человек в белой рубашке и участливо слушал изобилующий всхлипами рассказ очень расстроенной полной женщины, одновременно делая записи в тетради.
— … и с тех пор некому стало за ним ухаживать. И денег на лечение нет, хотя я уже на третью работу устроилась…
Сергей шёпотом сказал мне:
— Здесь у нас приёмная для посетителей.
Дверь из приёмной вела в более просторную комнату с длинным овальным столом. На мягком диване у стены сидели двое: бледный длинноволосый мужчина в чёрном костюме и сиреневых очках и худенькая девушка в белой блузке и бежевой юбке, очень похожая на прилежную студентку. Сиреневые стёкла затуманивали выражение глаз длинноволосого мужчины, но мне не нужно было заглядывать в них, чтобы понять, кто он такой.
— Здравствуйте, Корнелий Эмильевич, — поздоровался с ним Сергей. — Смотрите, с кем я познакомился!
Были времена, когда Корнелий Эмильевич звался Корнелием Эмилией и более или менее придерживался вековых порядков Ордена, но с появлением «Авроры» он одним из первых примкнул к ней, сумел уцелеть в войне и теперь возглавлял ячейку «Авроры» в моём родном городе. Одевался он в готическом стиле — во всё чёрное, его глаза из-за покрытых тёмным татуажем век казались накрашенными, а на груди у него серебристо блестела цепь с подвеской в виде распятия. Увидев меня, он встал, и девушка тоже поднялась.
— Не верю своим глазам! Неужели Аврора? Какая честь для нас! — Он почтительно сжал мою руку. — Позволь представить тебе Ксению, мою юную протеже.
Я сидела во главе овального стола, Корнелий — на другом конце, напротив меня, а справа и слева на меня были устремлены по три пары глаз. Шесть молодых неофитов, у двоих из которых ещё даже не выросли крылья. Сергей и Ксения скромно сидели на диване: они были единственными людьми на этом собрании.
— Друзья, сегодня нас посетила Аврора. Я уже предоставил ей полный отчёт о работе нашей ячейки, но наша встреча была бы неполной без знакомства с личным составом… Сегодня, ребятки, проверять вас будет Аврора. Вот так. Трепещите.
И они трепетали, по очереди подходя ко мне. Их сердца были у меня как на ладони.
