Ознакомительная версия.
15 августа. Сегодня выступили в «северный» поход, как обозвало его командование армией. Взял с собой пачку листов, полную чернильницу и свежее перо, и все время таскаю этот груз с собой, в кармане плаща. Я хочу иметь возможность зарисовывать расположение противника, а также вести записи прямо на «поле» боя (то есть в гондоле, откуда я буду поражать врага). Есть еще официальный летописец, но он будет фиксировать подвиги военачальников и простых гвардейцев, а мне это не очень интересно. Шпионы донесли, что азианцы подтягивают к границе значительное войско, не уступающее по численности нашему, а вместе с нами по тракту пешком и в повозках движется тысяч двенадцать гвардейцев и ополченцев. Из сел, попадающихся на тракте, постоянно вербуются новые солдаты (самые крепкие крестьяне, не успевшие разбежаться), так что к предгорьям в наших рядах будет до пятнадцати тысяч воинов. Я пишу в своем лабораторном журнале (делаю вид, что фиксирую мысли по поводу предстоящих магических сражений).
16 августа. Наша немногочисленная магическая группа едет сразу за маршальской повозкой, в собственном фургоне. Спим мы тут же, благо места достаточно (хотя и тесновато, но это все же военный поход, а не «прогулка»). Пока есть время, распределяем обязанности (на время боя) и рисуем разные схемы взаимодействия. Мне в них уделяется вспомогательная (или основная, с моей точки зрения) роль – вести воздушную разведку и направлять удары Бекка и Таккульна. Дадденк замыслил растопить снеговые шапки (при помощи Таккульна) и бросить водные потоки на головы узкоглазых. Все остальные полагают, что при этом пострадают и наши, эвранские солдаты, но Дадденк упорствует и клянется, что легко справится с обезумевшей водой.
18 августа. Начались предгорья – повозка то ползет вверх, то скатывается вниз, подпирая крупы лошадей. Едва удерживаем их от паники. Здешнее злое солнце жарит, как в июле: у меня с лица стала облезать кожа. Эннеллию нездоровится, он второй день лежит в медицинском фургоне (для высших военачальников) и подкрепляет силы магическими снадобьями и целебным вином.
20 августа. Мы в нескольких часах хода от Гайерденского перевала. Хесстальн отдал приказ остановиться и выслать вперед отряд разведчиков. Пыль, поднятая нашим воинством, постепенно оседает обратно, однако на юге она все еще вьется – подтягиваются замыкающие колонну ополченцы. С нашего места видна большая часть колонны – ставка расположилась сбоку от тракта, в широкой расселине между скал. Здесь далеко не так жарко, как на равнине (хотя солнце по-прежнему светит очень ярко), и гвардейцы кутаются в меховые плащи. Я сам облачился в теплый свитер и вязаные штаны (все это выдали мне в Интендантстве накануне выступления, как и красную шапочку, но ее я не ношу, какая-то она глупая)… Продолжаю через несколько часов. Передовой отряд вернулся с перевала и сообщил, что противник соорудил на нем редут, который охраняет неизвестное количество солдат. В самом заграждении, конечно, оставлен узкий проход (шириной в один фургон), забранный тяжелой чугунной калиткой. Хесстальн собрал всех капитанов и Эннеллия в своем шатре и долго совещался с ними. Несколько минут назад Мастер явился к нам и приказал мне готовиться к ночной разведке на «корзине». Серьезно опасаюсь, что мои вещества могут не сработать в разреженном горном воздухе.
21 августа. Только что вернулся от Хесстальна, которому показывал схему расположения азианцев. С наступлением темноты я поднял в небо «корзину» и направил ее в сторону перевала, но полетел, конечно, не над трактом, а сразу поднялся локтей на двести (чтобы не врезаться ненароком в скалу). Путь занял около получаса (летел я очень быстро, на пределе возможного). Когда я увидел внизу свет от костров, замедлился и вообще постарался не очень влиять на парус – вдруг какой-нибудь их маг сейчас следит за небом: тогда он тотчас заметит свечение своего талисмана. Но никто не послал в меня сгусток магической энергии, и я методично пересчитал костры и палатки азианцев (и даже их тягловый скот – однорогих буйволов, на всякий случай) и набросал примерную карту местности. Западный бок тракта, действительно, представляет собой снежный склон, но снега на нем не так много (четвертинка луны позволила мне рассмотреть его). Через час выступаем. Я пока пойду со всеми, а ближе к гребню перевала заберусь в гондолу. Дадденков стажер загорелся желанием составить мне компанию, чтобы разить врага сверху, но учитель осадил парня – он ему понадобится на земле, для подтаскивания магических «снарядов». Основные силы нашей армии будут ждать, пока мы общими усилиями не разрушим вражеский редут, а затем ринутся в пролом, сметая низкорослых азианцев. Кстати, выяснилось, что управлять движением гондолы в горных условиях даже легче, чем на равнине.
24 августа. Спешно подготовил свою «корзину» к взлету – пришлось заменить пробитый арбалетной стрелой парус, чтобы не тратить лишние силы на маневрирование. «Корзину» обтянули несколькими слоями дубленой свиной кожи, и стрелы не берут ее (застревают). Эннеллий едва передвигается (кажется, у него что-то с сердцем) и все больше лежит в своей походной палатке, молча выслушивая рапорты магов. У меня не было времени навестить старика, я запрыгнул в гондолу и взмыл в небо (сейчас поднимаюсь вверх, чтобы оценить, в каком месте сражения нашим гвардейцам приходится хуже всего). Пока есть несколько минут, вкратце запишу события трех последних дней (как же качает, бес побери!). Тем более, что только недавно перестал идти проливной дождь, вызванный стараниями азианских магов. Но они просчитались – 22-го Таккульн (при моей поддержке с высоты) ударил в западный склон раскаленным воздухом. Возникший в результате водяной поток подхватил Дадденк и направил его в сторону врага. Но их маги оказались парнями не промах, да только им для спасения пришлось пробить брешь в своем же редуте (иначе как бы они смогли отразить вал воды?), что нам не удалось сделать в течение целого дня 21-го числа. Но к тому времени половина их лагеря уже была смыта на сотни шагов вниз по северному склону, и нам «досталась» едва ли пятая часть растопленного снега. Хесстальн протрубил отбой, и мы до вечера собирали по щелям снаряжение. Утешало нас то, что враг пострадал гораздо больше и наверняка понес значительные потери. Все, пора за дело… Похоже, Веннтин отрядил одного или даже двух из своих подручных, чтобы препятствовать мне сеять в их рядах панику и разрушения – я был вынужден отступить, чтобы не свалиться им на головы и не стать легкой добычей. Пока гондола облетает их магическую ставку с востока (там видны удобные скалы, которыми можно прикрыться), я продолжаю рассказ. 23-го утром в дело вступили лучники и Бекк, вызвавший лавину с того же самого, очищенного от снега склона. Веннтин ответил расселиной, прорезавшей тракт поперек (в щели сгинуло человек десять ополченцев). Я в это время сильным боковым ветром сбивал прицел у азианских лучников, и они вконец разозлились и стали осыпать мою гондолу стрелами: штук пять пробили ее насквозь, но, к счастью, застряли в корпусе оперением. Все, я достиг скалы на восточном краю ущелья, закрываю журнал… Пользуясь прикрытием, я развеял над ставкой Ферреля свой коронный состав и чуть ли не выкрикнул свое самое мощное заклятие. Опасаясь зацепить эвранских гвардейцев, с мечами в руках пробивающихся по узкому проходу между скал (к этому времени все лучники уже были выведены из строя), я породил вихрь в задних рядах врага и на западном, пологом склоне, где ожидали сигнала Ферреля свежие отряды оборонявшихся. Ни Бекк, ни Дадденк, ни Таккульн со своей магией не вступали в дело, опасаясь причинить ущерб нашим же воинам, но добавили силы моему прямому вихрю. Тот смел вниз сотни оборонявшихся (в том числе и конный магический отряд противника), многие из азианцев потеряли свое оружие и были искалечены. Мы заняли господствующую высоту на перевале всего за полчаса до наступления темноты. Я возвращаюсь в ставку Хесстальна, потому что прозвучал сигнал отбоя: атаковать во тьме бессмысленно, зря потеряем людей. Думаю, маневренность моей «корзины» явилась для Веннтина неприятным сюрпризом. Любопытно, что ни Ферреля, ни Хесстальна я со своей высоты так за все время кампании и не увидел: лишь адъютанты мечутся по позициям, отдавая приказания сотникам…»
Ознакомительная версия.
