— Вам, с вашим ростом, вполне подошёл бы двуручник, — сказал он, прохаживаясь мимо длинного ряда мечей. — Думаю, лучше всего подойдёт этот.
В руки мне лёг огромный меч, с широким клинком и рукоятью в сорок сантиметров, не скажу, что он был очень тяжёл, килограмма четыре или пять. Но это если просто держать, а вот размахивать таким, без надлежащей тренировки не получится. Я прикинул его длину, поставив на пол рядом с собой, доходил мне до середины груди. Где-то полтора метра, или чуть больше.
— В самый раз, — удовлетворённо сказал Швейгерт, — есть и длиннее, но они не годятся для битвы, только для парадов. А этот сгодится для фехтования.
— Я буду им фехтовать? — удивлённо спросил я, по моему скромному мнению такой железкой можно только рубить с плеча и только раненого ленивца.
— Ещё нескоро, — успокоил меня он, — сначала вам нужно научиться пользоваться мечом обычным, получить основные умения фехтовальщика, я взял два обычных меча, специально затупленных для тренировок. А вы возьмите ещё вот этот.
Он протянул мне обычный меч, для одной руки, с костяной рукояткой и без каких либо украшений, впрочем, такой клинок и не нуждался в украшениях, видно было, что сталь первосортная, а острота напоминает бритву. До кучи наёмник дал мне нож. Совсем небольшой, с односторонней заточкой и деревянной рукоятью, сталь также была идеально отшлифована, клинок в длину достигал двадцати сантиметров, а форма его напоминала японский танто.
— Носите при себе, — посоветовал наёмник. — Так, чтобы никто не видел. Очень может быть, что пригодится.
Совет был хорошим, жаль, что не пистолет, но их здесь ещё не придумали. Конечно, если убивать меня придут рыцари, то им я ничего не сделаю, но вот в схватке с участием придворных кое-кого пырнуть смогу. Всё же габариты позволяют, да и немалая сила присутствует.
Настал черёд брони. Опять же, не столько для защиты, сколько для обозначения статуса. Всё же я — король, да не просто король, а король, находящийся в военном походе. Пусть это даже не поход, а карательная экспедиция против бунтовщиков. В моём случае не было нужды надевать полноценный доспех, выберу только основное.
Основным стали неплохая кольчуга, наручи, кираса с наплечниками. Полы кольчуги доставали до колен, а ниже ноги прикрывали высокие ботфорты, где в голенища был подшит стальной лист. Наплечники были «фирменные», на каждом стоял герб королевского дома, воин с копьём, сидящий верхом на медведе. Вроде бы, кто-то из моих предков, до этого я пока не дочитал. А кирасу я надел самую простую, без украшений и позолоты, только начищенную до блеска. Для какого-нибудь барона такой наряд был бы позором, что же до меня, то мне дозволено, если и не всё, то почти всё. Статус мой не зависит от количества надетых на меня побрякушек. Кроме того, меня сложно с кем-то спутать. Только король может носить алый плащ, а кроме того, мне полагался специальный головной убор.
Убор этот выглядел, как стальная шапка ушанка, надраенная до блеска и с войлочным подкладом внутри. А сверху на неё была припаяна позолоченная корона. Неплохо придумано. Воинам желательно видеть своего короля, это им мораль в бою поднимает, а поди его разгляди, если все с закрытыми лицами. И плащ тут не в помощь, его в бой надевать не стоит. А так, и короля видно, и голова его худо-бедно защищена.
Осмотрев меня с разных сторон, Швейгерт выбор одобрил, только указал на кирасу.
— Ваше Величество, это, разумеется, отличная кираса, она выдержит арбалетный болт и пулю, но она не предназначена для долгого ношения и вообще для боя, это турнирная кираса, её надевают для единственной сшибки на конях, а потом снимают.
Я и сам чувствовал, что стальная скорлупа слишком тяжела, но отказываться не стал. Пусть будет дополнительная тренировка.
В таком воинственном виде мы отправились к точке сбора. Мелькор пришёл меня провожать, но напутственных слов говорить не стал. Просто поприсутствовал при отправке. Интересно, а чем он будет заниматься в моё отсутствие? Какие ещё козни придумает? Или попытается меня свергнуть? Свергаемое лицо лучше всего свергается в отсутствие свергаемого лица. Что же, посмотрим, учителя я ему не прощу.
Колонна войск медленно выходила из города. Командование двигалось в конных экипажах, рыцари конного отряда следовали верхом. Что же до пехоты, то Швейгерт, который командовал ими в походе, настоял, чтобы для скорости всех посадили на телеги. Выглядело странно, но и кое-какое преимущество в скорости давало. Так мы будем двигаться не десять дней, а только пять-шесть. В итоге войско наше выглядело, как длинный обоз из телег и карет, в сопровождении небольшого конного отряда.
Боевой дух отряда был высок. Рыцари ежедневно пили вино, рассказывали байки о своих подвигах, пели песни, благо, в отряде нашлось несколько музыкантов. Пехота тоже не отставала. То есть, пить что-либо, кроме пива командор им запретил, но настроение было отличным, ещё бы, не приходилось бить ноги в долгой дороге. Впереди нас следовали гонцы, которые озадачивали местные власти, чтобы те обеспечили нас свежими лошадьми и провиантом. В такой ситуации можно было двигаться вообще круглосуточно, но мы всё же делали привалы на ночь.
В королевской карете, отделанной не хуже небольшого гостиничного номера, было место для одного собеседника, его место постоянно пытался занять командир конницы барон Нейсс, но я его регулярно отправлял к своим, а со мной сидел либо Швейгерт, либо алхимик Альрик, что тоже отправился со мной. Вряд ли мне приходилось опасаться отравления в походе, взял я его ради его же безопасности. Времени было более, чем достаточно, потому мы постоянно беседовали на интересные темы. Швейгерт без остановки втолковывал мне всевозможные военные вопросы, как в деле личной подготовки бойца, так и в вопросах командования большой армией. Про тактику пехоты я кое-что знал, но слышать из первых уст было куда интереснее. С собой в поход, кроме пикинеров и алебардщиков, я забрал всех арбалетчиков и немногочисленных мушкетёров. Швейгерт оказался хорошим рассказчиком, он неоднократно описывал мне сражения, чертил на бумаге схемы, объяснял, почему победила эта сторона, а не противоположная. При полном отсутствии у меня военного образования, эти рассказы служили большим подспорьем.
Что до Альрика, то молодой учёный оказался неплохим специалистом не только в деле алхимии, но и во многих других областях. Беседы с ним помогали мне понять уровень технического прогресса. Оказалось, что он вовсе не так низок. Но, в то же время, непонятно, почему все страны по-прежнему живут феодальным строем. Прогресс в военном деле остался на уровне пятнадцатого века, тогда как уже не только изобрели порох, но и научились делать вполне достойные ружья и пушки. Но короли их практически не используют? Почему? Ответа мне не дал никто, наёмник уверял, что королей пока по-настоящему не прижало, когда прижмёт, и начнётся большая война, они быстро перейдут на более рациональные методы убийства себе подобных. Что до Альрика, то он упирал на экономические возможности, огнестрел пока производится редко и в небольших количествах, далеко не все ремесленники способны сделать ствол, неважно, ружейный или пушечный. Да и порох пока остаётся забавной игрушкой алхимиков, только в некоторых местах его воспринимают, как орудие войны.
Ответы ставили меня в тупик. Всё это было донельзя странно и опровергало мысль о том, что большинство людей, имеющих власть, мыслят рационально. А огнестрел был нужен, нужен, как воздух. Швейгерт уже отправил запрос на посылку нескольких сотен мушкетёров, казна потянет, я был в этом уверен, главное, чтобы там, за морем, наскребли нужное количество стволов, а алхимики намололи достаточно пороха.
Помимо прочего, делился своими знаниями и я. Всё же человек из будущего, пусть не этого будущего, но из реальности, где прогресс далеко шагнул вперёд. Например, наёмнику я посоветовал использовать для мушкетов пули некруглой формы. Мы долго спорили, но потом решили испытать. Нужно было отлить пулю Минье, которая имеет вытянутую форму и углубление сзади, такую пулю распирает пороховыми газами, отчего она плотно идёт по стволу и летит гораздо дальше и точнее. Оказалось, что пули здесь никто не отливает. Немногочисленные мушкетёры носили с собой куски свинцовой проволоки, от которых отрубали ломтики, а потом придавали им форму молотком. В итоге смогли сделать тем же молотком пули нужной формы.
