— Рис я еще примерно представляю как, а вот рыбу… — Фа Ханг выглядел смущенным.
— Что, никто больше не умеет нормально готовить? — спросила Сяо Тун. Учитель тут же закивал, быстро прожевал:
— Не волнуйтесь. Я умею. А детям нужно только подучиться. Никто не учил их раньше готовить.
— Для нас готовили повара. Я совсем забыл, что это понадобится, — кивнул Фа Ханг. — У вас тоже?
— Да, нам тоже готовили слуги, — подтвердил Лин Ху. — И, честно говоря, получается уже лучше. Первую неделю я вообще не мог нормально поесть, потому что съедобным не получалось ничего, а овощам еще надо было созреть. Как-то наелся просто риса, без готовки. Потом болел всю ночь… Так что это еще неплохо.
— Спасибо. Я помнил, как готовила матушка, — отозвался Фа Ханг.
— Решено. Значит, теперь на готовке будет один кто не умеет и один умеющий, — рассудил Ян Шанюан. — Этот навык мы быстро подтянем.
— Будет здорово, — согласился Лин Ху и отложил недоеденный рис (хотя от рыбы остались только кости). — Простите, если навязываюсь… но кроме готовки вы можете нас чему-нибудь еще научить?..
— Да, конечно, почему бы и нет, — улыбнулся Ян Шанюан. — Я так привык быть учителем, что вряд ли смог бы не учить, даже если бы вы не просили.
Подростки смотрели на него с горящими глазами — даже Фа Ханг. Он боялся, что учитель теперь будет осторожнее с его тренировками, а то и вовсе прекратит их. Одно дело в пути, когда пришлось убегать. Но Фа Ханг боялся, что после всех лет обучения тут он снова станет просто крестьянином.
Лин Ху и Фа Ханг первыми закончили с едой, поэтому и первыми отправились готовить новые спальные места и вообще дом к ночевке. Сначала все делали молча, и Лин Ху понял, что ему неловко от этой тишины. Но он так мало знал про новых для него людей и не придумал, с чего начать разговор. Передавая Фа Хангу тряпки, которые могли заменить одеяла, он как бы невзначай сказал:
— У твоего учителя была сложная жизнь.
— В то время вообще непросто было, — с готовностью кивнул Фа Ханг. Кажется, его тоже тяготила тишина. — Все учителя те времена вспоминали как что-то ужасное. Наверное, нам повезло жить в спокойное время.
— Да, мне сложно представить, чтобы я даже через сотню лет был таким же жизнерадостным, как после того, что он прошел. — Лин Ху пытался представить смерть родителей по его вине. Он не любил еще, но ему казалось, что мог вообразить себе ту самую, идеальную девушку, ради которой готов был бы отдать жизнь. И представил, что ее не стало, а жертва оказалась напрасной. Фа Ханг кивнул уже не так уверенно. — И в то же время, я немного понимаю его… связаться с кошмарным богом только потому, что других вариантов нет. Я не…
— С богом? — спросил Фа Ханг. — Что он рассказывал тебе?
— Тот период, когда был нашим ровесником, — Лин Ху уже почувствовал, что что-то не так и теперь соображал, на что менять тему. Но как раньше он не знал, о чем заговорить, так теперь не знал, на что отвлечь. Фа Ханг выглядел обиженным, словно его оскорбили. — Что-то не так?
— Ничего, — растерянно ответил Фа Ханг. Посмотрел на ткань в своих руках и замешкался. Не помнил, что с ней делал. — Просто… учитель никогда нам не рассказывал об этом… более поздних — да. Но в рассказах он всегда был уже сильным.
— Возможно… ему было стыдно, — шепотом предположил Лин Ху.
— Но ведь он рассказал тебе… Я не понимаю.
— Наверное, не стоило говорить об этом, — запоздало спохватился Лин Ху, уже видя, как разворачивался Фа Ханг, совсем забыв про дело. — Пожалуйста, не говори Ян Шанюану, что я…
— Учитель! — крикнул Фа Ханг и в следующую секунду в дверном проеме показалась голова старшего заклинателя. Он по-прежнему был легок и радостен. — Я тоже хотел бы услышать истории из юности учителя!
Ян Шанюан заметно расстроился, Лин Ху закрыл лицо руками, словно так мог спрятаться.
— Я не могу их рассказать, — твердо отказал учитель.
— Почему?
— Потому что не хочу выглядеть плохо перед своим учеником.
— Это ведь было давно.
— Этот ученик снова капризничает. Ты уже не в том возрасте, чтобы выпрашивать меня рассказывать свою жизнь, как сказку на ночь.
— Но раньше вы рассказывали. Даже если никто не просил, — Фа Ханг подошел к учителю. Выглядело так, словно он был в отчаяньи.
— Чему я тебя учил? Смири свое любопытство и гордыню. Иногда я бываю излишне болтливым, иногда жалею об этом потом. Пока я рядом, возможно, у меня будет настроение рассказать и про то время. Но не сейчас и не когда ты так по-детски требуешь.
Фа Ханг замолк, насупился, глядя в пол. Вспомнил о ткани, вернулся к тому, чтобы застелить спальные места. Лин Ху, пока он не видел, поклонился учителю, чтобы извиниться без слов. Тот не злился, только руками развел. Это немного успокоило Лин Ху, но у Фа Ханга заметно испортилось настроение.
На улице уже стемнело, лес вокруг, который тоже не замечал барьера, наполнился звуками живности. Фа Ханг молчал весь вечер и думал теперь о чем-то своем, остальные обсуждали бытовые вопросы: спальные места, провизия.
— Я надеюсь, что мы сможем помочь вам восполнить те запасы, которые потратили, — говорил Ян Шанюан, гася свечи.
— Ничего страшного. Вы гости. Только, боюсь, я не рассчитывал на столько людей, — Лин Ху уже сидел на циновке, накрыв ноги одеялом. Ему не хотелось спать, он, казалось, мог проговорить всю ночь. Он так и не устал от разговоров. — Того, что есть в сетях и на огороде, в сарае, боюсь, не хватит на то, чтобы на зиму подготовить запас на четверых.
Все трое уставились единым порывом на Лин Ху, словно он снова что-то запретное сказал. Сяо Тун в этот момент расплетала волосы, сидя на стуле около стола. Фа Ханг расстилал место для учителя, а Ян Шанюан застыл около свечи, так и не дунув на нее.
— Что такое? — попытался улыбнуться Лин Ху, получилось нервно.
— Ничего страшного. Мы не задержимся тут так надолго, — заверил Ян Шанюан, и этим думал успокоить Лин Ху, но теперь он смотрел на них, распахнув от изумления глаза, от чего был похож на обманутого ребенка.
— Мы здесь только на время, пока нас не перестанут искать. Пока погоня не уйдет дальше, — пояснила осторожно Сяо Тун. — Я благодарна тебе, но оставаться тут и на зиму — это слишком.
— А. Простите, я не так понял, — выпалил Лин Ху и тут же упал на циновку. — Я спать.
— Лин Ху, — Фа Ханг подкрался ближе, хотя вечером, казалось, сердился на них обоих — на учителя и хозяина дома. — Хочешь, пойдем с нами. Мы тоже не очень знаем, куда пойти. Эй.
— Не хочу. Я сплю, — Лин Ху закрылся одеялом с головой, в голосе слышалась досада. Ян Шанюан вздохнул устало, потушив этим свечу, в темноте с благодарностью посмотрел на девушку, которая пока не проявляла характера. Вскоре легли спать и остальные. Первым заснул Фа Ханг, раскинувшись под одеялом. Потом Ян Шанюан, уставший все же за бессонные ночи. Лин Ху прислушался к мерному сопению и начал вставать.
— Не уходи, — шепотом попросила Сяо Тун, которая, как он думал, тоже спит. — Ты же заклинатель. Хочешь, пойдем вместе.
Лин Ху, словно застигнутый вор, замер. Потом лег обратно и сначала и разговаривать не хотел, но прежняя симпатия к этим людям пересилила. Он нехотя признался:
— Я не могу уйти.
— Почему?
— Тогда я предам человека, который спас меня и которому я обещал, что не сбегу.
— Лин Ху, твоя жизнь это твоя жизнь. Не надо обещать ее кому-то. Видно, что тебе тут не нравится. Видно, как тебе тоскливо тут. Мне это знакомо. И знаешь, что я сделала? Я сбежала. И чувствую себя лучше.
— Я не могу, — повторил Лин Ху. Он успокаивался от этого разговора.
— Ты заперт? Не можешь уйти дальше города? Он пленил тебя?
