Джон Рональд Руэл Толкиен - Хоббит, или Туда и Обратно

— Спасибо! — буркнул в ответ Торин.

Ни сегодня, хотя погода улучшилась, ни на следующий день, ни через день никто ничего не пел и не рассказывал. Путникам чудилось, что опасности подстерегают их на каждом шагу.

Заночевали прямо под звёздами; пони наелись досыта, потому что эти места изобиловали сочной травой. Однако снеди в мешках оставалось немного, даже если принять во внимание пополнение из кладовой троллей. Как-то рано поутру пришлось пресекать реку в мелком, но каменистом и шумном месте; противоположный берег оказался крутым и скользким. Когда путники взошли на пригорок, их взорам открылась горная цепь, казавшаяся такой близкой. Хотя до подножия ближайшей горы был всего лишь день пешего ходу, а по её тёмным склонам мелькали солнечные блики, и белоснежные соседние вершины ярко сверкали под лучами солнца, гора казалась мрачной и зловещей.

- Это и есть та самая Одинокая гора? — дрожащим голосом спросил Бильбо.

- Да нет! — ответил Балин. — Это пока нижние подкряжья Мглистых гор, которые нам нужно пересечь любой ценой, чтобы добраться до Диких Земель, простирающихся за этим хребтом. Мы только начали путешествие на Восток, где находится наша Одинокая гора, в недрах которой Смауг лежит на наших сокровищах.

- О! — вырвалось у Бильбо, и он тут же почувствовал, что Приключение ему надоело. Сидел бы в своей норке, в гостиной, в мягком кресле у очага и слушал бы свист кипящего чайника… Не в первый и не в последний раз хоббит думал об этом!

Впереди отряда ехал Гэндальф.

- Теперь главное отыскать путь, — сказал он, — иначе — всему конец. Нужно хорошенько подкрепиться и отдохнуть в безопасном месте, прежде чем идти по главной тропе Мглистых гор. Если вы не послушаете меня, то лучше начать всё сызнова… Но для этого надо ещё выжить.

Карлики засыпали старого кудесника вопросами о том, куда он ведёт их, и ответ был таков:

- Вы должны знать, что здесь пролегает предел Дикоземью. Где-то поблизости находится прекрасная заповедная долина Раздол, а там, в Последней Светлой Обители, живёт Элронд. Я послал ему весточку через двух моих друзей, о которых я упоминал, и нас уже ждут.

Сообщение звучало многообещающе, но до Раздола путники ещё не дошли, и, по-видимому, дорога к Последней Светлой Обители к западу от гор была не из лёгких. Казалось, впереди ничего: нет деревьев, нет долин и балок, не видно холмов, пробивающихся к небу. Была только огромная узкая крутизна, стремящаяся куда-то вверх к подножью ближайшей горы; по диким скалам кое-где пробивался чахлый вереск, а клочья мха, трав и лишайника говорили, что где-то здесь есть вода.

Прошло утро, наступил полдень, но никаких домов или селений ещё никто не увидел. Карликам было не по себе: ведь Раздол мог быть за горами, в межгорьях или оказаться далеко позади. Неожиданно появлялись узкие пади и логовины с крутыми склонами, на дне которых клокотала река, и росли деревья. Попадались глубокие овраги, которые можно было бы перепрыгнуть, если бы потоки не превратили их в водопады. Встречались и тёмные провалы, которые нельзя было ни обойти, ни перескочить. Дальше — топи, местами поросшие травами и цветами, но забреди туда пони с тяжёлой поклажей — пиши пропало.

Бильбо был поражён: столь обширными оказались земли, отделяющие брод от горного кряжа. Единственная тропка была помечена белыми камушками, которые либо были слишком малы, либо скрывались подо мхом или вереском. Отряд продвигался слишком медленно, не смотря на то, что шедший впереди Гэндальф прекрасно знал эти места.

Казалось, старый кудесник мёл дорогу бородой — так низко он нагибался, чтобы отыскать очередную метку. День шёл на убыль, и карлики начали было думать, что пути не будет конца. Время чаепития давным-давно прошло, и, по всей вероятности, об ужине можно было бы забыть. Откуда-то слетелись мотыльки; свет потускнел, а луна ещё не вышла на мутное небо. Пони Бильбо начал спотыкаться о камни и торчащие из-под земли корни. Путники так быстро очутились на краю обрыва, что конь Гэндальфа едва не соскользнул в пустоту.

- Вот мы и пришли! — подозвал кудесник своих спутников.

Карлики обступили его и с любопытством глянули вниз: оттуда доносился шелест деревьев, а в долине за речушкой, громыхавшей по каменистому дну, мерцали яркие огоньки.

Нет, Бильбо никогда не забыть крутой и скользкой извилистой тропы, ведущей в заповедный Раздол! Чем ниже спускались странники, тем теплее становилось вокруг, а смолистый запах сосен одурманивал так, что хоббиту пришлось уткнуться лицом в конскую гриву, чтобы не свалиться от головокружения. Запах крепчал, а тропа уводила всё ниже и ниже… Вот уже стали попадаться дубравы и буковые рощи, воздух дышал сумерками. И когда зелень трав скрылась в потёмках, отряд вышел на приречную поляну.

- Гм! Вроде бы чую эльфов, — решил Бильбо и взглянул на звёзды, ярко мерцающие в ночном небе серебряными и голубоватыми огнями. И тут же раздалась песня, похожая на смех и доносящаяся откуда-то из-за деревьев:

Голоса смеялись и пели, причём, надо сказать, глупостей в песне было немало. Узнай они об этом — смеху было бы ещё больше: ведь голоса принадлежали эльфам. Вскоре Бильбо, по мере того как его глаза привыкли к темноте, смог различить их среди деревьев. Ему нравились эльфы, хотя сам он их встречал редко и даже побаивался. А карлики эльфов недолюбливали. Даже такие почтенные карлики, как Торин и его спутники, считали эльфов глупыми — что само по себе нелепо — и способными вызывать раздражение. Может быть, по той причине, что эльфы любят подразнить карликов, особенно из-за их бород.

- Вот так дела! — то и дело слышалось отовсюду. — Подумать только! Хоббит Бильбо верхом на пони! Разве не удивительно?