Вильям снова пил, а Берт с Томом подошли к бочке. Тогда Бильбо собрался с духом и сунул руку в огромный карман Вильяма.
Хоббит нащупал там кошель, смахивавший скорее на сумку.
«Что ж, — решил Бильбо. — Лиха беда — начало».
Ничего себе начало! Да и беда — хуже не бывает: ведь кошельки-то у троллей с подвохом, и этот не был исключением.
— Э-э-э! Ты ещё кто? — заверещал кошель. Вильям быстро обернулся и схватил хоббита за шиворот, прежде чем тот успел спрятаться за деревьями.
— Берт! Чтоб мне провалиться! Глянь-ка, что я тут сцапал! — закричал Вильям.
— Что это? — спросили подоспевшие тролли.
— А кто его знает. Ну, что ты ещё за птица?
— Бильбо Бэггинс… вр… вр… хоббит… — пролепетал трясущийся от страха Бильбо, думая, как бы дать знать карликам, пока его не задушили.
— Врврхоббит? — удивились тролли. Вообще то тролли умом не отличаются и с подозрением относятся ко всему незнакомому.
— А что это врврхоббиту понадобилось в моих карманах? — спросил Вильям.
— И этих врврхоббитов с чем едят? — вмешался Том.
— Попробовать надо бы, — рявкнул Берт, берясь за вертел.
— Да он на один зуб! — прорычал Вильям, успевший до этого перекусить. — Кожа да кости!
— Этаких, вот, небось, вокруг много, — возразил Берт. — Наловим — пирог состряпаем. Эй, крольчатина, вас тут таких много, а?
С этими словами Берт вдруг схватил хоббита за ноги и сильно встряхнул его.
— Да, много… — запинаясь пробормотал Бильбо, но тут же спохватился: — Совсем, совсем никого…
— Это как это? — спросил Берт, схватив хоббита за волосы.
— Ну… я… — еле выдавил из себя Бильбо, — не гожусь на жаркое… Но я сам хорошо готовлю, а не готовлюсь, понимаете? Я могу хороший завтрак состряпать, если меня не съедят на ужин…
— Жаль малявку, — сказал Вильям, который успел много съесть и выпить много пива. — Отпусти-ка его, Берт.
— Пускай сперва скажет, что такое много и совсем никого, — заартачился Берт. — Не хочу, чтоб мне во сне глотку перерезали. Поджарю этому пятки на огне — запоёт.
— Я его поймал! — зарычал Вильям. — Он — мой!
— Ты, Вильям, жирный дурак! — взревел Берт. — Я это ещё раньше говорил.
— А ты — осёл безмозглый!
— За осла врежу, Бил Хаггинс! — рявкнул Берт, нанося удар прямо в глаз Вильяму.
Что тут началось! Берт швырнул Бильбо наземь, и хоббит отполз за круг костра. Тролли сцепились, как бешеные псы, и ругались, на чём свет стоит. Мало того: упали и покатились вокруг костра, избивая друг друга, пока Том не схватил бревно и не стукнул Берта и Билла, чтобы привести их в чувства. Куда там! Ярость троллей только разгорелась.
Пора бы Бильбо и уползти, но Берт так сильно смял его ноги своей лапой, что бедолага был ни жив, ни мёртв от страха. Так он и лежал, никак не приходя в себя, неподалёку от поляны, где пылал костёр.
В самый разгар драки появился Балин. Карлики заслышали издалека шум и не стали ждать, когда горе-вор вернётся или закричит совой. Один за другим они пробрались к поляне, соблюдая тишину. Едва Балин подошёл к костру, а Том тут как тут, да ещё и заревел во всю мочь. Тролли терпеть не могут карликов, особенно в сыром виде. Билл и Берт прекратили драку, как только услышали рёв, и крикнули: «Том, куль живо!» И прежде чем Балин понял, что происходит, гадая, куда в этой сумятице подевался хоббит, ему на голову упал мешок, а его самого сбили с ног.
— А этих-то, пожалуй, больше, — сказал Том. — Явятся ещё, чтоб мне отупеть. Вот что это — много и совсем никого: нет больше врврхоббитов, зато карлики кишмя кишат!
— Согласен, ты прав, — рявкнул Берт. — Огонь притушить бы да спрятаться.
Так тролли и сделали. Едва карлик подходил и замирал от удивления при виде горящего костра, пустых кувшинов и объедков баранины — раз! — и у него на голове оказывался мешок, а сам карлик падал наземь. Так карлики очутились в вонючих мешках, пропахших бараньим жиром. Балин лежал рядом с Двалином, Фили и Кили попали в один куль, Дори, Ори и Нори — вповалку, а Оин, Глоин, Бифур, Бофур и Бомбур очутились у костра и чувствовали себя прескверно.
— Так им! — прорычал Том: Бифур, Бофур и Бомбур сильно расшумелись, оказав неистовое сопротивление, как, впрочем, и все карлики, когда им угрожает смертельная опасность.
Последним пришёл Торин, но его не застали врасплох, как остальных. Он уже понял, что дело с костром нечисто, и ему незачем было смотреть на ноги, торчащие из мешков.
— В чём дело? — спросил предводитель карлов, скрываясь в тени. — Кто посмел напасть на мою свиту?
— Тролли! — крикнул из-за дерева Бильбо, о котором совсем забыли в этой суматохе. — Они за деревьями, с мешками!
— Ах, вот оно что! — разгневался Торин, и прыгнул прямо к огню, прежде чем тролли успели что-то сообразить и схватить его.
Карлик выхватил из огня длинную пылающую головню и ударил стоявшего неподалёку Берта прямо в глаз. Разгорелся страшный бой.
Бильбо тоже пытался помочь Торину: схватил Берта за ногу, — в обхват с дерево, — а очутился в кустах, когда тролль лягался, швыряя в лицо Торину горящие уголья.
В ответ Том получил головнёй по зубам, и тут он взбесился. А Вильям подкрался сзади и накинул мешок на Торина, накрыв им карлика с головы до ног. На этом драка окончилась. Мешки с карликами были завязаны, и тролли уселись поодаль от них. И тут опять началась перебранка. Взбесившиеся от ожогов и синяков Том и Берт переругивались с Вильямом из-за добычи: поджарить на медленном огне, изрубить и сварить похлёбку или просто раздавить в лепёшку. У Бильбо, ободранного и исцарапанного, волосы стали дыбом и по спине забегали мурашки, но он не двигался: а вдруг услышат.
Тут-то и вернулся Гэндальф. Но его никто не видел. Наконец, после долгих споров, тролли решили, не без подачи Берта, заменить баранину карликами, но сделать это чуть позже.
— Вот ещё: ночь на это терять, — произнёс кто-то. Берт решил, что это сказал Вильям.
— Опять ты, Билл, за своё, — проревел Берт. — Времени хватит!
— А чего сразу на меня? — отнекивался Вильям, решив, что спор начал Берт.
— Да ты спорить начал! — рыкнул Берт.
— Прям ж таки! — отозвался Вильям, и всё пошло по-новому. В конце концов, карликов решили изрубить и сделать из них суп.
— Зачем их варить-то? — крикнул голос, который Вильям и Берт приняли за голос Тома. — Воды нет, а тут ещё к колодцу топай!
— Заткнись! — рявкнули Вильям и Берт. — Эдак до зари не кончим. Скажешь — сам иди за водой.
— Сам заткнись! — огрызнулся Том, решив, что это говорит Вильям. — Сам же начал! Не я же!
— Да ты — медная башка! — прорычал Вильям.
