«Да?»
«Ты там поосторожней. Я еще хочу побыть свободным, а не становиться твоим полноправным наследником. Это весело, быть демоном.»
«Постараюсь, Флейм. Постараюсь.»
«Удачи.»
«И тебе»
Я открыл глаза, и тело само рванулось вверх, разбивая тонкую невидимую пленку.
Повелитель Звезд все так же сидел на ступенях у самой воды, и в темноте пещеры светились забытая иллюзия снежинок в его волосах.
– Макс, – я выбрался из воды и сел рядом с ним. – Спасибо…
Он пожал плечами:
– Здесь жила моя мать все то время, что ей оставалось с момента, как её поймал мой отец. Когда я перестроил замок, я сделал так, чтобы часть воды ушла наружу. Именно туда тебя доставила Кирина, когда вытащила из-под огня Каины. Но эту пещеру я оставил. Это особенное место.
– Я так и понял, – отозвался я.
Повелитель Звезд усмехнулся:
– Считай, что я представил тебя своей матери. И это всяко лучше, чем мерзнуть посреди метели.
Я подобрал под себя босые ноги и хмыкнул:
– В этом ты прав. Кстати, снежинки убрать?
Он коснулся своих волос:
– Пусть еще побудут.
– Ну, как хочешь, – я обнял колени и положил подбородок на них. – Ты обещал рассказать про Масато и его мать…
– Прямо сейчас?
– Почему нет?
– Действительно, почему нет, – демон сел поудобнее. – Ну, слушай… у тебя была Диара, которой ты подарил забвенье, у меня Навья, которой я подарил грозу…
А где-то наверху бушевала метель.
5
Дождь… даже когда я пытаюсь читать и забыть о серой стене за окном, буквы на страницах расплываются, словно заслоненные этой пеленой. Я давно уже не пытаюсь отстраниться и спрятаться от своего дождя. Давно.
Серая пелена, и небо как будто плачет. Чушь, конечно. Небо не умеет плакать, так же, как и боги смертных, которых они придумали для себя.
Это даже красиво, когда обрушивается стена воды, мерный шум, почти в ритме пульса… Как однотонная, но невыразимо прекрасная музыка. Под такую музыку можно слиться с небом. Прикрыть глаза и видеть сны…
Я никогда не сплю, когда идет дождь. Я не сливаюсь с небом, и все равно кошмары рвутся из своих видений ко мне. Лучше бы они оставались там… Но я стою, а дымок от моей сигареты все больше, он окутывает мое лицо и кажется, что дым сливается с той серой пеленой за окном, делая мир нереальным, и меня здесь нет…
В такие минуты слышно даже, как скрипят доски пола и стен, что расслаиваются от времени… Скрип двери за спиной, но я лишь зажигаю очередную сигарету. Вырвать меня из этих видений – это не так-то просто.
– Мама?
Робкий голос, тревожный. Но он раздражает меня сейчас. И даже не могу выдавить из своего горла ни звука, чтобы он ушел.
– Я принес тебе немного еды. Ты ведь не ела с самого утра…
Да, с утра дождь и начался, это бесконечное падение воды, её скольжение вечно, и этот беззвучный грохот, что обрушивается на сознание…
Поднос с грохотом встает на поверхность стола, и я бы передернула плечами, но не в силах. Глаза, словно завороженные не в силах оторваться от воды за окном.
– Я беспокоюсь о тебе…
Совсем тихо. Да, я знаю. Но если он не уйдет сейчас, то я снова не смогу сдержаться.
И я выдавливаю, с трудом пропихивая слова через горло, язык, зубы…
– Уйди.
– Но… – он обрывает себя на полуслове. И тихо выходит. Но для меня дверь захлопнулась с оглушающим грохотом.
Ноги не выдержали и подогнулись, я села на пол и прикурила новую сигарету. Во рту было противно, меня подташнивало. С самого утра я ни вынимала сигареты изо рта. Одну за другой. Я не могла остановиться. Это как соска для младенца… это не давало сорваться.
А память услужливо предоставляла воспоминания…
Холод по-хозяйски ложился на плечи, но я не двигалась. И странно, тишина все-таки пришла… я смогла, наконец, закрыть глаза и не видеть всполохов фонарей в ночном воздухе, заполненном мерным шумом ливня, не слышать криков испуга и боли, пронзительного ржания лошадей, не чувствовать под ногами мостовой, на которой рассыпались светлые пряди волос моего мужа. На темном мокром камне они казались черными.
– Леди Навья? – голос у дверей. Глубокий-глубокий, волшебный голос. – Ваш сын испуган и подавлен.
Я взглянула через плечо.
Лорд Максимилиан, полномочный Посол Его Императорского Величества Сурана из Темной Империи. Ходит так, словно его и нет рядом. Опасный тип и красивый до безумия. Впрочем, как и все демоны. У них, похоже, это заложено в генокоде. А у этого поговаривают, вообще мать была сиреной.
Жаль, что я поддалась своей тоске и ливню именно тогда, когда он гостит в моем доме. Подруга Её Величества королевы Электры Великого Серебряного Лунара не должна представать в столь жалком виде перед возможным врагом или, быть может, союзником.
Он подошел ближе и протянул руку, молча предлагая помощь.
Красивая рука. Сильная. У моего мужа тоже были сильные руки, однако, надо признать, они не были столь же красивы.
Я медленно вложила в его пальцы свою ладонь, и мягким единым рывком меня подняли с пола.
– Прости, Лорд Максимилиан, – я вынула свою руку из его хватки, задержавшей меня несколько дольше, чем полагалось… – Я несколько загрустила.
Наша кожа рядом выглядела контрастом, как тьма и свет, словно яркий луч пересек на мгновение тьму.
Он медленно кивнул:
– Мальчик сказал мне, что в такую же ночь погиб ваш муж…
Я грустно усмехнулась:
– Дети так легко рассказывают секреты родителей.
Сапфирово-синие глаза отражали меня, как стекло, залитое ливнем:
– Он тоже тоскует. И видеть вашу боль ему не в радость, Леди Навья.
Я молча смотрела на него, а потом все же вырвалось. Словно против моей воли:
– Ты ведь не терял еще?
Это так естественно было говорить ему «ты».
Демон мигнул, и улыбнулся. Легко, так, словно это не он ответил мне:
– Терял. Но мы все кого-то рано или поздно теряем, Леди. Я потерял, но и приобрел. И если бы не эта потеря, возможно, меня сейчас не было бы здесь.
– А я вот мало, что приобрела, – горечь рвалась из меня, словно ручей, пробивший себе дорогу.
Он внимательно смотрел на меня:
– Разве это правда, Леди?
И Посол Темной Империи вышел прочь из комнаты. А я осталась, сжимая кулаки в бессильной ярости и горечи.
Максимилиан крутил в руках листок. Все-таки, странное место этот Серебряный Лунар. И жители его тоже. Как так получилось, что именно его в первый же год службы Императору отправили сюда Послом? Хилар, наверное, пошутил, но, похоже, все-таки больше некому. В конце концов, именно к границам его земель прилегают границы королевства.
