Она была крупнее, чем те соколы, которые обычно сидели на луках седел сокольничьих-фальконеров, с сизо-серым оперением, переходившим в белое на голове и у хвоста. Сокольничьи, плававшие на судах салкаров, отыскали где-то за морями пять таких птиц и уже из них вывели породу новых соколов. Они были тяжелее, чем их собратья, и поэтому не могли служить в качестве боевых соколов, зато у них был гораздо сильнее развит инстинкт родного гнезда, и поэтому они были отличными посланцами-вестниками, особенно если учесть их умение постоять за себя в воздухе.
Для целей Саймона-Фалька такая птица была незаменима. Ведь он не мог бы взять с собой обычного сокола: они были известными союзниками Эсткарпа, а эта новая разновидность была на редкость красива, и поэтому птица вполне могла сойти за подарок, если учесть, что она умела охотиться.
Итак, десять человек, птица – и целый город против них. На первый взгляд, их экспедиция была безумной затеей. Но ведь когда-то их было только четверо против этих стен, и они выстояли и спасли не только свои жизни, но и многие другие. Четверо! Рука Саймона скользнула к поясу Фалька. А теперь их трое: он сам, Корис и где-то упрятанная в глубине этого города Лойз. А четвертая? Но нет, о ней сейчас не надо думать. И все же, почему она не вернулась, почему допустила, чтобы он случайно узнал от волшебницы, прибывшей в Верлейн, что ее миссия не удалась? Где она теперь? Переживет ли эту обиду? Но ведь она сама согласилась уплатить такой ценой за их брак, она сама пришла к нему! Почему же?..
– Нас встречают, милорд! – окликнул Саймона Ингвальд.
Группа воинов со знаками отличия Ивьяна и в самом деле ожидала их на пристани. Саймон невольно сомкнул пальцы вокруг приклада самострела, но плащ, к счастью, скрыл его движение. Однако, повинуясь отрывистому приказу офицера, стоявшие на пристани сложили ладонь к ладони и высоко подняли их вверх – это было дружественное приветствие. Карс говорил им: «Добро пожаловать!»
У ворот крепости их ожидала такая же группа воинов, которые приветствовали их тем же жестом. Насколько они могли судить, проходя по улицам, все в Карсе шло как обычно, не было никаких видимых признаков беспокойства.
Однако когда их с подобающей церемонностью придворного этикета проводили в отведенные им покои, Саймон сделал знак Ингвальду и Корису отойти с ним к окну.
– Почему нас всех собрали в одном месте? – спросил он.
– Чтобы легче было обезопасить нас, – сказал Ингвальд. – И, по-видимому, их нисколько не волнует, что мы можем об этом догадаться. И потом – где Ивьян или хотя бы главнокомандующий? Нас ведь встречал младший офицер и не больше того. Быть может, они и встретили нас как гостей, но не слишком-то вежливо и любезно.
– И в этом кроется не только оскорбление Фальку, – Саймон снял шлем погибшего, и легкий ветерок, пробивавшийся в окно, разбросал буйные рыжие пряди, украшавшие голову Саймона с момента перевоплощения. – Собрать нас всех вместе – это понятно по соображениям безопасности. Ивьян не питает уж такое почтение к Фальку. Но здесь кроется что-то еще…
Он закрыл глаза, чтобы дать возможность таинственному шестому чувству сообщить ему предупреждение об опасности, которое становилось все сильнее с тех пор, как он сделал первый шаг по вражеской земле.
– Сообщение! Ты получил сообщение? – нетерпеливо спросил Корис.
Саймон открыл глаза. Нет, это было не сообщение, ничего похожего на ту горячую волну, которая когда-то схватила его тут, в Карсе и заставила, словно в трансе, идти вперед, вперед – туда, где находились тогда Джелит и Лойз. На этот раз у него возникло какое-то странное ощущение, что-то вроде предчувствия, которое возникает, когда собираешься сделать непоправимый шаг. И это предчувствие было связано не совсем с ним лично. Словно бы он собирался совершить какой-то поступок, последствия которого не понимал.
– Нет, не сообщение, – запоздало ответил он. – Что-то здесь должно произойти…
Корис поднял свой топор – он никогда не выпускал дар Вольта из рук. Только теперь, на время пребывания в Карее, топор замаскировали фольгой и разукрасили в цвета Фалька.
– Топор шевелится, – сказал Корис. – Вольт ведет нас вперед! – Он понизил голос до шепота. – Мы сейчас в центральном блоке. – Саймон понял, что Корис мысленным взором видит план крепости. – Личные покои Ивьяна находятся в Северной башне. В верхних коридорах, наверное, не больше двух часовых в дальнем конце. – Он двинулся к двери.
– Ну, так как? – Ингвальд посмотрел на Саймона. – Будем ждать или начнем?
По плану они должны были выждать некоторое время, но тревожное ощущение у Саймона становилось все сильнее…
–Уолдис! – Один из мужчин в форме Верлейна быстро поднял голову. – На судне мы забыли мешок с птичьим кормом. Пошли за ним сейчас же, он нам очень нужен.
Саймон отдернул покрывало с клетки птицы. На него смотрели темные глаза, в которых светился разум – пусть не человеческий, но все же разум. Голова птицы была повернута к двери, она словно прислушивалась к чему-то, чего не слышало человеческое ухо. Потом кривой клюв раскрылся, и птица издала пронзительный крик тревоги. В тот же миг Саймон ощутил толчок: опасность вокруг них!
Корис уставился на дар Вольта. Тонкая фольга не смогла скрыть мерцания лезвия, оно словно горело огнем, и это было не отражение солнечного света, а пламя, что вспыхнуло внутри самого топора. И столь же внезапно этот огонь погас.
Белые перья птицы растопырились, и она крикнула во второй раз. Саймон открыл дверцу клетки, подставил руку, и птица очутилась на этом живом мостике. Она была тяжелой, но вес ее подействовал успокаивающе на Саймона. Широко взмахнув крыльями, птица перелетела на спинку стула.
Один из пограничников распахнул дверь, и вошел Уолдис. Он тяжело дышал, в руке у него было обнаженное оружие с обагренным кровью лезвием.
– Они все сошли с ума! – прокричал он. – Они гоняются друг за другом по всем залам и кромсают друг друга в клочья!
Это не могли быть силы Эсткарпа, ведь сигнал еще не подан! Неужели случилось непоправимое? Ингвальд схватил юношу за плечо:
– Кто гоняется? Кого кромсают? – спросил он хрипло.
– Не знаю. У них у всех знаки людей герцога. Один из них, я слышал, кричал, что нужно позвать герцога: он, мол, со своей супругой…
–Я думаю, пора начинать, – сказал Корис отрывисто, дыхание со свистом вырывалось из его груди.
– Отворите окно, – приказал Саймон ближайшему к нему пограничнику.
Сейчас самое правильное воспользоваться начавшейся внутри крепости суматохой, хотя Саймон и не знал ее причины. Он сделал знак соколу, и тот вылетел в окно, держа уверенный курс к тем, кто ожидал его появления. Тогда Саймон повернулся к двери и бросился вслед за Корисом.
